в кровати, но сейчас это не имело никакого значения. Секс в его самой безусловной форме был самой полезной вещью, которую можно было купить за золото. – Детей, – выдохнул он, – которые займут в нашей армии лучшие чины!
Шакуни молча наблюдал, как куртизанка окутывает слепого царя волнами экстаза, и в этот миг ее невозмутимые глаза встретились с глазами Шакуни. Из ее горла продолжили вырываться музыкальные стоны… а лицо совершенно не изменилось. Она мрачно кивнула Шакуни, и тот ответил ей тем же. Невелика разница между сексом и управлением государством, подумал он.
Сейчас он мог бы запросто убить царя. Куртизанка работала на него, ее сын учился на картографа в Такшашиле. Сделать женщину шпионкой совсем не сложно. Нужно просто воспитать ее детей. Так что это была благотворительность и заговор в одном флаконе. Но Дхритараштра был всего лишь инструментом, который можно было использовать для уничтожения Союза, его истинного врага.
Ворчание Дхритараштры достигло максимума, он вцепился в волосы женщины.
Бесшумный, как тень, Шакуни выскользнул из комнаты.
Пока он ждал в прихожей, бледное мерцание привлекло его взгляд. Даже люстра над головой бледнела по сравнению с драгоценностями, украшавшими корону Дхритараштры. Рубины короны, стоявшей на украшенной резьбой гранитной плите, сияли неземным очарованием. Ах, точно, помню! После того как веданский священник сказал Дхритараштре, что солнце в его гороскопе гневается, царь приказал убрать все изумруды, топазы и бриллианты, которые веками украшали корону Кауравов, и заменить их рубинами. Шакуни сравнивал эту корону с короной императора Юга, которого он видел на турнире три лета назад. Голову императора венчала простая железная полоска, и ее единственным украшением была резьба в виде лиан. Греки были еще скромнее. Единственное положительное качество этих Богом забытых млеччха. Их архонт Каляван носил венок из оливковых листьев. Только Речные земли наслаждались показухой. Глупцы. Королем делает не то, что на короне, а то, что под ней.
Подволакивая хромую ногу, он вышел на балкон. Перед ним до горизонта простиралась древняя Хастина, прорезанная розовой стеной, окружающей Короны. Если бы эта стена могла остановить взгляд! Ибо какой бы красивой ни была девушка, она все равно срет той же мерзостью, что и прокаженный.
Хастинапур не был исключением. В тени розовых стен Корон расположились гнойники убогих, вонючих домов Воронов – район, где, лелея ложные надежды на лучшую жизнь, жили в одноэтажных лачугах решты. Район, сравнимый с котлом, кипевшим червями и болезнями.
С тех пор как царевич короновал этого выскочку Карну Верховным Магистром Анга, стали поступать сообщения о том, что низшие в Воронах начали массово собираться – и на этих собраниях их было больше, чем хотелось бы. Например, на прошлой неделе двое рештов осмелились вопреки закону принять участие в церемонии в храме Пракиони. Конечно, это было кощунство, но то, как с ними поступили намины и кшарьи, было… чрезмерным. Шакуни мог бы устроить пытку этих рештов – и узнать их планы, узнать, из кого состоит их организация и насколько правдивы слухи о воскрешении Красных Клинков. Ибо Шакуни был не только единственным выжившим братом королевы, но и Мастером Мира Союза. Разумеется, для принца Гандхара это было падение. А вот для военнопленного, подыхающего от пыток, – несомненно, повышение. Все дело в том, как посмотреть.
И все же как облегчить себе работу? Виновные были линчеваны, и в городе вновь наступил комендантский час. Но все, что сейчас было на руках у Шакуни, это лишь кучка перепуганных торговцев – драхм, живущих в Воронах, где гетто рештов, как грибы вокруг лотосов, скучились вокруг небольших фабрик, принадлежащих знати. Они такие жалкие!
Конечно, божественное установление касты было настоящей чепухой. Пусть намины и говорили, что каста дается за грехи из прошлой жизни, Шакуни знал, что весь этот замысел был более изобретательным. У кастовой системы была своя цель, позволяющая построить грандиозную конструкцию, основанную на простейшем лесном явлении – Пищевой цепи. Если бы не было рештов, вокруг скопились бы трупы и зловоние поглотило бы королевство. Без них некому было бы обрабатывать землю, чистить конюшни и выполнять поручения своих хозяев. Если бы не было жрецов-наминов, кто бы совершал жертвоприношения? Души умерших вовлекались бы в новое рождение и заслужили гнев Ямы, Привратника Загробной жизни. Кшарьи защищали, управляли и правили… и, конечно, владели землями. Драхмы торговали. Все они были частью колеса, спицей, прикрепленной к ободу в определенном месте. Если спица сломается… Теперь меня потянуло на гребаную философию!
III
Слепой царь, ковыляя, вышел наружу. Рукава халата, который он носил поверх широких шаровар, украшали золотые завитки. Талию обвивал пояс, усыпанный бриллиантами по всей длине. Для слепого вы сияете, как солнце, ваша светлость. Высокий, крепкий и загорелый, Дхритараштра Каурава мог бы стать мечтой любой девушки, но все портили его темные, безжизненные глаза.
– Ах, господин Шакуни, – принюхался Дхритараштра. – От тебя пахнет чем-то новым!
– Новая припарка, ваша светлость, от… боли.
– Ну, конечно, конечно… – Дхритараштра неловко рассмеялся и лениво сел на диван, положив ноги на низкую оттоманку, которая, как всегда, находилась на своем месте. Царю не надо было ощупывать предметы в комнате, чтобы найти, где что находится, – он великолепно все это знал. На какое-то странное мгновение Шакуни вдруг задумался, как забавно было бы переставить мебель. Получилось бы тогда у тебя поважничать!
– Я хочу обсудить ситуацию в Анге, Шакуни.
– Ах да… Отравление Пракара Мардина прошло не столь гладко, как хотелось. К несчастью, там был господин Карна.
Этот проклятый решт! Шакуни понятия не имел, как столь тщательно продуманные планы вообще могли пойти наперекосяк, да еще и столь странным образом.
– А как насчет покушения на Карну? Ты веришь в это?
– Похоже, что царевна Бханумати действительно нашла господина Карну раненым, но… я не слышал о свидетелях, которые могли бы рассказать, что он перенес на скамье подсудимых.
– Разумеется, их нет. Говорю же тебе, Шакуни, я не доверяю этому решту. Он вместе с калинганцами пытается вырвать Ангу из моих рук!
– Но господин Карна тоже подданный Союза, ваша светлость. И вдобавок самый одаренный воин, союзник царевича.
– Не называй его господином! Он еще не помазан на престол. Может, конечно, он и опытный воин. Копье можно использовать как трость, но его природа от этого не изменится. Ты и сам знаешь, что рештам нельзя доверять. Мы им не нравимся.
Действительно, с чего бы это! – мрачно подумал Шакуни, а царь продолжал:
– Однако лучше не вставать между Дурьодханой и его щенками. Я уверен, что со
