Видимо, иначе не получится.
Кэтрин слишком упрямая. Она словно охотничья собака, которая, взяв след не остановится ни перед чем.
Поэтому остается только один выход из подобной ситуации…
Вновь схватив девушку за плечо, когда она попыталась рвануть ко входу в подземную лабораторию, я со всей силы швырнул ее обратно.
Извернувшись в воздухе, девушка приземлилась на ноги чуть проехавшись спиной вперед, а затем нагнувшись всем телом и опираясь на руки посмотрела на меня с удивлением во взгляде.
Ничего не сказала, лишь молча поднялась с земли и встала в боевую стойку выставив руки перед собой, готовясь к моей атаке.
Тоже поняла, что словами здесь уже ничего не решить.
Она не желает позволять Маркусу совершить затеянное, для нее это неприемлимо, и потому, она не пожелает удовлетвориться информацией, которую он даст о ее родителях.
Нет.
Она не пойдет на сделку со злодеем, убившим столько человек.
Она не даст спокойно завершить свои дела тому, кто знает о смерти ее родителей. Ведь именно это заставило ее разозлиться сильнее обычного.
Чувствую себя последней тварью, вставая на ее пути, но иначе никак.
Встав на против нее чтобы спиной закрыть спуск вниз, я сам приготовился к драке. Выставил руки перед собой, пару раз сжал-разжал кулаки проверяя как сидят перчатки на руках, и смахнул прядь волос, налипшую на лицо.
Все, можно начинаться…
Но никто не торопился. Мы так и стояли друг на против друга, сверля непреклонными в своем решении взглядами.
Не думал, что до того дойдет.
Кэтрин решила атаковать первой, ведь ей наименее выгодно стоять и ждать пока Маркус уйдет все дальше.
Ее кулак летел мне в лицо, я отошел в сторону пропуская руку с правой стороны от своего лица и поднимая руки для захвата, но она, извернувшись всем телом и оттолкнувшись ногами от земли, попыталась схватить ногами.
Бросив ее руку, и отклонившись назад, я избежал довольного скверного захвата ногами, и попытался сам ударить в ответ, но она увернулась.
Отстранившись друг от друга, мы вновь замерли стоя на своих местах. Лишь медленно меняли стойки, готовясь к новой атаке. Словно планируем весь бой наперед…
И вновь срываемся с места устремляясь друг к другу.
На сей раз мы дрались более ожесточенно. Не было никаких захватов, лишь удары по самым чувствительным местам женского тела.
Она ударила меня в живот заставив стиснуть зубы от боли, я ударил ее кулаком в грудь.
Мы продолжали драться друг с другом.
Наносили удары, защищались. Двигались по всему спортивному залу. Вкладывали всех себя в это сражение, чтобы одержать победу и пойти дальше, к осуществлению своих целей — получению ответов.
Удар, еще удар. Кэтрин бьет меня кулаком по голове, я же делаю ей подсечку и валю на пол. Запрыгиваю на нее сдавливая рукой шею.
Она рычит пытаясь вырваться, но я блокирую ее руки. Она пытается кусаться, но ее клыки лишь скребутся по металлу.
Кэтрин начинает задыхаться. Я чувствую, как ее ноги до того бившие меня коленом в спину начали лишь судорожно дергаться по полу.
Ей нужен воздух, ее губы синеют, лицо бледнеет.
Глаза закатываются.
— Прости…
Глава 15
Мои пальцы сжимали горло Кэтрин. Я чувствовал, как оно сокращается, пытаясь сделать хотя бы глоток живительно воздуха, но не позволял этому произойти.
Все.
Конец.
Убрав руку, я посмотрел на бледное лицо девушки с закрытыми глазами. С моих губ срываются тяжелые жадные вздохи, словно меня только что душили, а не ее. Кислорода не хватает, голова кружится.
Не хотел я все заканчивать подобным. Не хотел.
Поддавшись совестливому порыву, я двумя пальцами нащупал на ее шее артерию — пульс есть, но слабый.
Уже радует. Боялся, что убью ее, переборщу с силой. Ведь мог перчатками сломать ей шейные позвонки, или еще как-то навредить.
Черт…
Неужели это все стоит того? С каких пор я готов ради какой-то эфемерной частички информации придушить человека?
— Прости, Кэт, — шепчу я, смотря на ее лицо.
Чуть нагнувшись целую ее в лоб, а затем встаю и иду в сторону спуска. Чувствую себя крайне паршиво в этот момент. Каким-то излишне эмоциональным, и даже слегка опустошенным. Странный набор эмоций для того, кто только что предал человека, с которым дрался бок о бок.
Пути назад уже нет.
Подойдя к лестнице, я вижу Маркуса плечом прижимающегося к стальной створке ворот лаборатории. Рядом с ним стояла послушная Рэне, смотря пустым взглядом перед собой.
— О, ты победила, — обрадовался мужчина, — Не сомневался в тебе, все-таки ОНА сказала, что ты примешь правильное решение.
— Что она еще говорила обо мне? — хромая, спускаясь вниз, при этом держась за живот, который превратился в очаг сильной боли.
Мое тело крепкое, но не настолько, чтобы бесконечно принимать удары по себе и оставаться целым. Восстановление работает, но и боль чувствуется.
— Говорила, что ты очень упряма, если решила что-то сделать, то сделаешь! — воскликнул с улыбкой Маркус.
— Ха, одним упрямством ничего не добьешься, — отвечаю я с усмешкой, наконец спустившись с лестницы вниз, — Если бы она оказалась чуточку сильнее или не такой раненой, то вместо меня стояла бы здесь.
— Ты отзываешься о ней с крайним уважением, — заметил мужчина, а после добавил, — Но смею тебя заверить, что будь она на твоем месте, то была бы мертва. Победив, ты сохранила ей жизнь.
Он оттолкнулся плечом от створки ворот и повернувшись пошел внутрь лаборатории. В ту темноту, которая ждала нас за секретным входом в самом последнем тренировочном зале академии.
Я же не унимался. Мне стала интересна история Кэтрин и ее родителей. Почему это ее так заботит? Что с ними случилось? И как с этим связан Маркус?
Надо спросить его об этом.
Странно осознавать то, что некогда твой неизвестный противник стал тебе временным союзником. Да, я не побегу вытаскивать его из лап смерти жертвуя собой, как и он, наверное, но мы в данный момент преследуем одну цель. Правда, он хочет освободить какую-то странную женщину, знающую обо мне почти все, словно мать родная, а я хочу лишь узнать то, что ей известно. И всякий раз как он рассказывает о ее знаниях, которые она поведала ему обо мне, я желаю встретиться с ней все сильнее. Вот только какое-то неприятное ощущение поселилось в углу моего разума, сигналя о грозящих неприятностях.
Но я и так по уши в них на данный момент.
Не привыкать.
— Что вообще случилось с ее родителями, Маркус? К чему вообще надо было упоминать их?
Докатился. Веду светские беседы с преступником и злодеем, захватившим академию и приказавшим изнасиловать девчонку, в теле которой я сейчас нахожусь.
— Хотел немножечко добавить перчинки в ваши разборки, — показал он жест рукой означающий “чуть-чуть”, — Девушка является весьма занимательной особой с необычной способностью, жаль, что не пошла по стопам своих родителей, но не будем об этом.
Дальше мы шли молча.
Сразу после герметичных ворот лаборатории была еще одна лестница с гладкими пандусами для тележек по бокам у стены. Вокруг все темное, невзрачное и, казалось бы, даже отражающее. Словно, вся эта часть лаборатории состояла из зеркал. К счастью, она не была столь большой.
Пройдя всего немного, мы сразу же попали в рабочие помещения. Из тьмы вырвались на яркий белый свет, заливающий пространство вокруг нас.
Больше помещение с множеством мелких секций, отделенных друг от друга стеклянными стенками с различными надписями, которые я даже не стал читать. Не хочется забивать голову чем-то лишним и особо не нужным. И так имею представление чем занимаются в подобных лабораториях.
Внутри каждого отсека стоят белые столы с компьютерами и дорогой техникой. Продвинутая, высокотехнологичная, она словно сошла с журналов “мир фантастики” который продается в Юниополисе и являет читателю варианты предполагаемого будущего.
