— Ага, скоро смоет нас нахрен. Ты чего там держишь?
— Да вот тут нашел в кармане у новичка. Шканворды. «Тещин язык». Жуть как по Шканвордам шошкучилшя. Ты, штало быть, караульный?
Вопрос глупый, да и задавал его Слепой каждый раз. Мне казалось, лишь бы для того, чтобы поболтать. Некоторые люди категорически не выносят тишины.
— Ага, — ответил я, выключив свой сарказм.
Отношения у нас с соседями были нормальными, так сказать, рабочими. Мы запросто могли обложить друг друга по матушке в плохой день, а бывали у нас и такие, но и никогда не лезли в чужие кварталы, Крылатый большое исключение. Но из проживания в одном районе мы все же смогли извлечь определенную пользу. Самым важным пунктом в таких отношениях стало наблюдение за теми, кто пытался проникнуть к нам в кварталы.
А что? Делать целыми днями все равно нечего. Поэтому посмотреть за улицами, не ходит ли кто вблизи наших домов, оказалось не такой уж и плохой затеей. Каждый караул длился полдня. И, надо отметить, пару раз уже спас от непрошенных гостей. Слава богу, убивать никого не пришлось, незнакомцы, впрочем, и мы тоже, отделались легким испугом.
Слепой же, от нечего делать, уселся на крыше своего дома и поднес журнальчик со сканвордами к самым глазам.
— Шипаштый, ты не знаешь, египетшкая богиня, покровительница шправедливошти, четыре буквы?
— Сука! — воскликнул я.
— Да нет, не подходит, — ответил Слепой. — Тут вторая «а».
— Да я не об этом. Погляди, Слепой, какие у тебя новые соседи.
Старик засуетился, отбрасывая в сторону сканворды и переходя в боевой режим. Ну, я же говорил, Пинхед, чтоб тебя. Слепой ощетинился толстым иглами, которые порвали одежду и равномерно заполнили пространство всего тела. Дикобраз по сравнению с ним мягкая игрушка..
Однако помимо повышенной колючести, старик обладал еще одной крутой способностью, о которой я знал — он умел эти иглы метать. Выходило круче, чем у древних римлян и их пилумов. Хотя тут больше была уместна система залпового огня. Единственная причина, по которой лично я мог не опасаться Слепого — его зрение. Меткость у старика оставляла желать лучшего.
— Громуша, ты, что ли? — спросил он, щурясь. Но на всякий случай юркнул в слуховое окно.
Дом Гром-бабы находился ближе, чем мой, поэтому Слепой все же мог оценить смутные очертания чего-то большого. Вот и сделал верное предположение.
— Я, я, Слепой. Ну, и волна, ребятки, да? — устало ответила та.
Причиной же моего пусть и нецензурного, хотя вполне литературного высказывания, послужили очертания еще одного человека возле Гром-бабы. Точнее, очертаниями они были для Слепого. Я же вполне четко и ясно разглядел ту самую Алису, про которую уже и думать забыл.
— Гром Бабовна, а ты с каких пор занялась благотворительностью? — вежливо я поинтересовался, не сводя глаз с незнакомки.
— Причем тут благотворительность? — дернула плечами соседка. Учитывая полное отсутствие шеи, можно сказать, что пожала плечами. — Девочку бы убили. Волна же.
Перед глазами встало испуганное лицо того десятилетки. Он, наверное, сейчас дрожит от страха, ожидая скорой смерти. Ребенку в Городе не выжить. Просто и понятное всем утверждение. Вот только почему я чувствую себя последней скотиной?
— А ты не боишьшя, что теперь эта девочка тебя убьет? — поддержал меня Слепой, продолжая щуриться. Бедняга, он даже не мог рассмотреть из-за кого весь сыр-бор.
— Вы что такое говорите? — возмутилась Алиса. — Тетя… — тут она на мгновение замолчала, потому что Гром Баба явно не назвала ей имени. Другого имени, отличного от того, каким мы ее называли. — Тетя Гром мне помогла, все рассказала. Я вообще не убийца.
— Если тебе интересно, мы тоже убийцами становиться не собирались, — поделился я с ней великим откровением. — Да жизнь-злодейка по-другому решила.
— Не может быть двух хозяинов квартала, — назидательно сказал Слепой. — Голош так говорил.
В общем, он был прав. Хозяин квартала только один. Однако Голос ничего не упоминал про то, что у тебя не может жить новичок. Получается, теоретически, это возможно. Бонусы на способности при боевой трансформации все равно будет получать только хозяин квартала. Однако имелось несколько существенных минусов.
Например, новичков, приходящих захватить квартал, всегда ограниченное количество. Соответственно, не так много и камней, с помощью которых ты способен повысить уровень и стать сильнее. Одновременно качать и себя, и приживалу не получится. Вернее, это технически возможно, но совершенно нецелесообразно. Новички подбираются так, чтобы вместе с часовым бонусом хоть как-то быть приравнены к хозяину квартала.
Идем дальше. Немаловажный вопрос доверия. Можешь ли ты дать руку на отсечение, что твой гость не порешит тебя в самый неподходящий момент? Когда ты совсем расслабишь булки. Нет, конечно, можно запираться на несколько замков, а утром сделать вид, что все нормально. Однако постепенно напряжение будет только нарастать.
И последнее, на мой взгляд, самое важное — жратва. Гром-бабе повезло с пивнухой в ее квартале. Хотя я уверен, что она смолотила уже большую часть всего, что там можно было сожрать — чипсы, снэки, гренки. Все-таки женщина не маленькая и привыкла много кушать. А тут придется делиться с одноранговой. Просто так, из сердобольности.
Тот же Слепой, хоть ему и не обломилось в квартале заведений в виде продуктовых, не просил нас подкинуть ему пару сухариков. Прошмонал все квартиры (как и каждый из нас), забил холодильники, чем мог, и питался весьма скромно. Сам признавался, что он человек пожилой, ему многого не надо. Больше, чем о нехватке еды, Слепой страдал из-за очков и отсутствия женщин. Уж не знаю, в какой последовательности.
У нас с Крылатым было попроще. Каждый имел свой небольшой запас перемороженного мяса, гречки, риса, гороха, овсяных хлопьев, немного меда. Последний был вовсе дефицитным продуктом. Думаю, при желании, я бы мог выменять у Гром-бабы на него все, что угодно. Вот только у нее пивнуха и магазин искусственных цветов. А на кладбище я пока не собирался.
Как ни крути, выходило, что нахождение Алисы у соседки последней не выгодно от слова вообще. А аргументация «бедная девочка совсем одна в чужом городе» тупая настолько, насколько только может быть. Я бы понял, будь Гром-баба новичком. Но она столько дерьма чайной ложкой поела… Или соседка хочет выбить из Алисы всю информацию о том, как эта белая ворона оказалась здесь, а уже потом…
— Что у тебя за способности? — вместо этого спросил я.
— Ну, я готовлю хорошо, — замялась на несколько секунд Алиса, — шить умею.
— Ты не поняла, какие у тебя способности здесь?
Вопрос ввел незнакомку в явное замешательство. А ее реакция, в том числе, заставила удивляться меня.
— Гром, она у тебя в волну чем занималась вообще?
— Чем-чем, — пробурчала соседка, стараясь скрыть недовольство. — Спряталась и ждала, когда все закончится.
— Замечательно, просто замечательно, — захлопал в ладоши я. — Поздравляю тебя с ценным приобретением.
— У нее сохранилась память, — не разжимая губ, произнесла Гром-баба. — Она поможет выбраться отсюда.
— Никто не поможет выбраться отсюда. Потому что из Города нет выхода, — отрезал я.
— И что, вечно сидеть в этом каменном мешке, ожидая, пока не придет тот, кто сильнее тебя?! — взорвалась Гром-баба.
Она кричала, брызжа слюной. Видимо, в ней давно все это накопилось. Не слюна, само собой. А эмоции. И соседка продолжала.
— Или, когда еда закончится? Или тебя ночью прирежет какой-нибудь урод?
Я пожал плечами. Жизнь — это вообще забавная штука, из которой еще никому не удавалось уйти живым. Голос попросту решил сэкономить наше время, как по мне. Единственное, что беспокоило — это выборочная амнезия. Я все-таки был за то, чтобы просирать жизнь осознанно.
— И что? Многое удалось узнать? — вкрадчиво поинтересовался я.
Алиса сначала посмотрела на Гром-бабу, а когда та кивнула, заговорила.
