— По-хорошему — надо соблюдать законы и обычаи ведения войны. Вот мы и попытаемся. К тому же, они могут обладать ценной информацией или оказаться аристократами. Вон, видал, красавец какой сидит! — наёмник мотнул головой в сторону контуженного пленника.
— А чего это с ним? Дёргается, как мой дед покойный, только тому — девяносто лет было.
— Контузия. Слишком близко ко взрыву находился, вот и врезало по мозгам.
Беднягу трусило, рот непроизвольно открывался и закрывался, а глаза хаотично бегали. Но это ни в коей мере не скрывало красивых черт лица. Ещё, пустынник был увешан золотом: серьги в ушах, кольца на пальцах, цепь, в палец толщиной, прямо поверх панциря и увесистые браслеты. Словно не воин на войну, а жених на сватовство к дочери какого-нибудь шейха! Доспехи на нём тоже были украшенные.
Впрочем, за бедуина как раз взялась трофейная команда. Из-за состояния, он даже не понял, что его буквально грабят.
— Куда в карман положил?! Руки отрежу! — взвыл Батя на одного из трофейщиков. — В мешок клади!
* * *
Подвели итоги первой битвы.
Пустынники потеряли двести десять убитыми и пятерых пленными.
— При этом, львиная доля потерь неприятеля пришлась на картечь…
— Львиная? — перебил командира Макс.
Судя по взглядам, недоумевали и сержанты ополчения.
— Да, львиная. Ну… Лев — это главное животное из всех животных. Поэтому, ему положена самая большая доля. Он типа как синьор Рим, только здоровый, курва! Лайонелу по грудь!
— Не бывает таких! — мгновенно отреагировал Лай.
— А драконы, значит, бывают?!
— Да! Я сам одного…
— Лай, успокойся! — громыхнул Даджой. — У тебя даже имя от слова лев происходит! Лайон — на моём родном языке значит — лев. Я тебе в книге потом картинку покажу.
— А, да? Хорошо. Но одного дракона я…
— Так, санитары! Что по нашим потерям? — Батя не стал дослушивать трёп и воззрился на представителей медиков.
— Одиннадцать убитых и столько же раненых. Это если не считать лёгких осколочных ранений. Но городской врач говорит, что двое не доживут до утра.
— Хорошо!
— Хорошо?! — удивился островитянин. — Что же тут хорошего, синьор Сержио?!
— Что не двести человек, как у них. — зло процедил Батя.
Санитару оставалось лишь пожать плечами.
Далее последовали доклады по пожару и разрушениям в мэрии. Для административной работы здание более не годилось. А самое главное — тот, кто мог перераспределить бухгалтеров и клерков, теперь лежал на площади накрытый простынёй.
Словно в подтверждение этих мыслей, раздался и первый женский вой. Над одним из погибших склонилась жена, теперь вдова, и взахлёб рыдала. Утешить несчастную подошли несколько ополченцев и ещё чья-то жена. Или тоже уже вдова?
Бездна…
Тут как тут объявились мелкие чиновники. Для разборок с ними, Батя назначил интенданта карабинеров. Сделал он это исключительно из желания максимально оградиться от хозяйственной деятельности. На осаждённой твердыне она грозила ввергнуться в хаос. Иметь к ней отношение — значило впасть в немилость у простого народа.
— Про могильники мы и не подумали… — протянул Даджой, глядя как полураздетых пустынников складывают на краю площади.
— А что тут думать?! — крякнул Батя. — Сержант! Выставить караульных на краю поля у столицы и вырыть большую траншею. Похоронить там павших врагов. Разрешаю взять на складе все имеющиеся телеги. Место захоронения обязательно отметить! Селитру потом копать будете.
— Слушаюсь, синьор капитан!
— Санитары! Где санитары? О! Эй ты! Набрать добровольцев из гражданских и кровь с площади смыть! И быстро, пока не засохло! Чтобы ни мух, ни вони не было.
* * *
В общем, шум сражения сменился суетой работы и гомоном подошедших гражданских. Люди всё прибывали и прибывали. Никто до последнего не верил, что у стен их домов возможна самая настоящая война. То тут, то там слышались впечатлённые дамские вздохи. Отовсюду звучали ругань и проклятия мужчин. Самые скептически настроенные подходили посмотреть на тела погибших пустынников, словно грохота выстрелов и взрывов было недостаточно.
Сразу же появились желающие встать на защиту твердыни. Их количество быстро росло. А когда всеобщей огласке предали то, что даже мэр отдал жизнь за столицу — синьора капитана осадила целая толпа добровольцев! Увы, всех ретивых горожан направили в помощь санитарам.
Когда первостепенные вопросы были решены, наёмники собирались заняться распределением трофеев. Но этого не дал сделать гонец из подразделения зодчего Фабрицио. Запыхавшийся мужчина сообщил, что с окопов на холме виден столб дыма. Как раз в стороне места высадки. И там же расположен городок мэра Орландо.
По всей видимости — БЫЛ расположен…
Глава 4
Кипела работа по уборке площади: одни горожане выстроились в живую цепь и передавали вёдра, другие мётлами и вениками сгоняли кровавую воду к ливневым канавам. Над всем этим затянул заунывную молитву священнослужитель. Его никто не звал, но он появился раньше, чем началась погрузка убитых на телеги. К неудовольствию горожан, священник сначала помолился над пустынниками и только потом взялся за своих сограждан.
Интендант одновременно пересчитывал трофеи и отбивался от бухтящих бухгалтеров. Те приставали с какой-то книгой и требовали ставить новое имущество на учёт. Клеркам было невдомёк, что этим просто некогда заниматься.
Ещё и беспризорники вокруг да около крутятся, никак — что-то свистнуть хотят!
* * *
Тем временем, Батя с остальными наёмниками держали военный совет.
Пока что всё шло по плану.
Высадка в центре столицы — справились.
Нападение на окраинные поселения — ожидаемо.
Ещё, минуту назад, снова прибежал посыльный. Сообщил, что появились два новых столба дыма. Оба — меньше первого.
Значит, теперь на очереди потоки беженцев. Главам всех поселений заранее разъяснили порядок эвакуации гражданских: в леса да в горы и оттуда прямиком в самое безопасное на острове место — в Тэрра дель Пани.
Как ни крути, а столица была окружена самой развитой линией обороны. К тому же, находящейся на холмах.
А если её и прорвут, то уличные бои обернутся для пустынников настоящим испытанием. Свои роли сыграют и многоярусная архитектура, и лабиринты улочек, и множество крошечных окон.
Отдельным неприятным сюрпризом станет наличие по несколько входов и выходов в каждом доме. Многие из них ведут во дворы и на крыши к соседям.
Соединены оказались даже некоторые подвалы. Зачем? Зодчий не сумел дать ответа на этот вопрос. Сказал лишь, что их ещё в незапамятные времена строили древние, и неизвестно сколько уже засыпали или замуровали.
Что до мобилизованных — их по остальному острову было распределено ещё чуть больше тысячи человек. Инструкция для всех сержантов была одна: держать оборону только если не будет очевидной угрозы прорыва или окружения. Во всех остальных случаях — наносить противнику максимальный одноразовый урон и сразу отступать в следующие поселения по пути к столице.
Оседать на длительный период ополченцы должны были только на двух перевалах.
Крутые и узкие горные тропы не располагают к перемещению пушек и обозов со снабжением. Следовательно — качественная осада фортов невозможна.
Таким образом, по задумке Бати, по мере продвижения, бедуины будут сталкиваться со всё возрастающим сопротивлением.
— Слышь, Папаш. Всё конечно складно. Но что если к ним подкрепление прилетит? — спросил Лайонел.
Батя оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей и только тогда ответил:
— Тогда, это будет уже не наша проблема.
На такое наёмники понимающе промолчали.
— Ладно, собирайте свои взводы и расходитесь по окопам. Наблюдателей расставьте так, чтобы весь периметр перекрыть. А я пока организую питание и быт. И да, подайте мне список наиболее отличившихся в бою.
