Ознакомительная версия.
По верхушкам деревьев, где светило солнце, пробежали маленькие вихри. Таргитай махал руками, свистел, но вихри опуститься вниз, в лесной полумрак не решились. А потом солнце начало уходить и с вершинок, внизу стало тихо и застойно, как в могиле.
Олег сказал решительно:
— Мрак, быстро уходим назад. Я не знаю, как далеко мы ушли, но надо успеть вернуться пораньше!
— Успеем, — отмахнулся Мрак. — Посмотрим вон за теми буреломами…
Олег бросил выразительный взгляд на Таргитая, тот заорал во весь голос:
— Я уже ног не волочу!.. Возвращаемся, не то вам придется меня тащить на своих спинах. Мрак, мы ж не такие быстрые!..
Мрак оглянулся с отвращением, буркнул неохотно:
— Чур с вами, улитки. Но ушли мы в самом деле далековато. Бегом! Я поведу по прямой. Так короче.
Зря Таргитай обрадовался: Мрак повел в самом деле коротким путем по прямой — через буреломы, заросли терновника, дряговище, с разбега прыгали через валежины, такие огромнейшие, что Таргитай предпочел бы обойти их, если бы успевал остановиться в бешеном беге за Мраком.
Олег видел, что шерсть на руках Мрака стоит дыбом. Перебежали ручей со скользкими камнями на дне, понеслись по косогору, а дальше за стеной деревьев откроется их поляна, где растут черные папоротники. Таргитай чувствовал мурашки по коже. В детстве так он чуял лесного зверя, что зимними ночами ходит вокруг дома, откуда несло теплом, терся о ставни, оставляя клочья шерсти…
Олег бежал с перекошенным лицом. Жилы на шее и висках страшно вздулись, крупные капли пота выступили на лбу, ползли по багровому лицу. Он чувствовал больше, чем Таргитай, он — волхв.
Солнце только опустилось за овид, но Лес — не бескрайняя Степь, здесь сумерки сгущаются намного раньше. Мрак уже судорожно дергался, скрежетал зубами. Глаза налились кровью, обезумели. С бега перешел на шаг, брел с усилием, натыкался на деревья. Таргитай ухватил за руку, Олег крепко держал оборотня за пояс.
Они вывалились на поляну, Таргитай тут же нырнул под хворост, вытащил ремни, веревку и лыко. Мрак упал, его руки дергались, пальцы впивались в землю. Таргитай быстро опутал ему ноги, затянул потуже, выдохнул с облегчением:
— Успели…
— Руки вяжи, дурак! — завизжал Олег. Он перехватил правую руку Мрака, боролся, пытаясь завернуть ее за спину оборотня. — Побыстрее!
— Сейчас, сейчас…
Вдвоем заломили руки, стянули ремнями. Для верности еще раз перепоясали веревками грудь и живот Мрака. Тот открыл глаза, в них была невыносимая боль, прохрипел:
— Горло…
— Что с ним? — не понял Таргитай.
— Горло, дурачье… перетяните…
Олег торопливо набросил ему на шею ременную петлю, затянул узел, что пришелся на яблочко, за которым живет душа. Таргитаю бросил, задыхаясь:
— Так надо… Начнет оборачиваться, а удавка придушит… У волка шея толще.
Мрак дернулся, темное лицо исказилось зверской гримасой:
— Еще туже… На горло, живот… Туже!
Таргитай неумело лупил кресалом по огниву. За деревьями слышался вой, пока далекий, затем рев пошел со всех сторон. Приближалось нечто тяжелое, земля подрагивала, с треском лопалась зеленая шкура мха, выпуская толстые белые корни. На поляну пахнуло смрадом, а огонь все не разгорался. И сухого мха нащипал, и бересту изодрал в тонкие ленточки…
Будь Олег настоящим волхвом, подумал он зло, только бы вылупил бешено глаза да резко разжал кулаки, как делал Боромир, сырые поленья вспыхнули бы жарким пламенем! А тут уже в затылок сопит нечисть, слюни роняет, тянет из-за деревьев мертвецкие лапы…
Из-за плеча потянулась темная рука, выхватила огниво. Таргитай, обмерев, повалился лицом вниз, а Олег двумя ударами выбил огонь, дунул, береста вспыхнула, поляна озарилась радостным светом.
— Вот и все волшебство. Неча на волхвование уповать, когда надо руки приложить!
— Я говорил вслух? — проблеял Таргитай смущенно.
— У тебя всегда по глупой роже все видно. Ты куда это? Или на тебя огонь действует, как на нечисть, что во-о-он выглядывает?
— Никто там не выглядывает, — огрызнулся Таргитай зло. — Что-то расхрабрился. То дрожишь, как заячий хвост, то на рожон прешь. Заболел?
— Не знаю, — ответил Олег.
Ночь упала, как секира Мрака на голову степняка. Языки пламени стали ослепительно яркими, а за поляной сгустилась жуткая могильная тьма. Там двигались сгущения мрака, слышался хруст, топот. Запахи нечистот и гниющего болота усилились, доносилось тяжелое надсадное дыхание. Что-то шлепалось, словно брюхо огромной жабы поднималось и падало оземь при дыхании.
— Теперь поборемся, — заявил Таргитай с решимостью. Он швырнул в огонь охапку хвороста. — Нечисть, вылезай! Угостим.
Подумав, он сунул в бушующее пламя пару толстых палок, чтобы сразу выхватить, швырнуть. Олег жмурился, отодвигался под натиском жара.
— Тарх, умерь огонь! На ночь не хватит.
— Теперь хватит, — ответил Таргитай уверенно.
За деревьями гукало, верещало, рычало на разные голоса. Костер трещал, гудел, даже рычал, почти заглушая нечисть. Яркое пламя держало ее за деревьями. Вой, писк и кваканье были слышны, но жуткой мощи не чувствовал даже Олег.
Приободрившись, он начал рассказывать про древних, про времена, когда не было даже богов, а эта нечисть уже была, как всегда были мухи, пауки, жабы, упыри… Да-да, пауки и мухи раньше жили в Болоте, уже потом выбрались на берег, чтобы вредить людям. Болото дряхлело, островки твердой земли ширились, пока не слились в один огромный Лес… А от Великого Всемирного Болота остались лишь маленькие лужи, которые мы называем Болотами.
— А как же Степь? — спросил Таргитай.
Он выждал, когда костер почти прогорел, на поляну стали вылезать чудища, швырнул на россыпь углей вязанку. Огонь взметнулся с торжествующим ревом. Мокрые чудища, топча друг друга, шарахнулись обратно, сослепу натыкаясь на деревья.
— Сам видишь, — сказал Олег дрожащим голосом. Он побледнел как смерть, но глаз не отводил, упорно смотрел в исчезающие слизистые спины. — Они глупее жаб… Глупее мух. Они самые древние, а древним боги ума не дали. Впрочем, книги говорят, что тогда богов еще не было… Так вот, Степь пришла после Леса. Хищные люди рубили деревья, расчищая и даже выжигая места для жилья, обороны, пашен. Так на теле Леса появились болезненные проплешины. Начала расползаться Степь…
— Степняки моложе нас, — сказал Таргитай, он загнул палец, словно запоминая. Бросив новую охапку хвороста, проследил за убегающей нечистью. — Значит ли, что и умнее?
Олег долго думал, Таргитай успел еще разок пугнуть нечисть, сказал неуверенно:
— Не знаю. Поляне, например, умеют гораздо больше, чем мы. Их волхвы мудрее нашего Боромира. Киммеры тоже умеют и знают больше. Железное оружие, кони, повозки… Да мало ли еще чего! Но значит ли, будто они лучше?.. Не знаю. Может быть, умнее, но зато — подлее, злее, вероломнее.
Ознакомительная версия.
