назвал Флэйрин своей подругой, делая акцент на эти слова и зная, что он в точности передаст их Тетиве Ночи. Пусть так: Иона перешла все допустимые границы, и я больше не собирался терпеть особые проявления ее ненормального характера.
Яркуса эти слова задели тоже. Он ничего не сказал, но я понял это по блеску его темных глаз. И еще я понял, что он вряд ли придет на очередную тренировку контроля над его оборотничеством. Впрочем, дело его. Нравится — пусть пляшет под дудку своей, так сказать, сестры. В ту ночь эльфийка меня очень задела. Возможно раздражение ее претензиями, которые поначалу казались забавными, ее ревность и упрямое желание повернуть отношения со мной удобной ей стороной, дошли до такого предела, что сегодня утром я сказал себе: «хватит!».
Быстро ополоснувшись в водной комнате, одел сухую одежду — вчерашняя еще была влажной — и спустился вниз, собираясь позавтракать. Вернее, просто выпить травный чай с лепешкой. За стойкой распорядителя моей знакомой — Флаймы не оказалось, увы, утро даже не порадовало ее солнечной улыбкой. Вместо нее там стояла, какая-то строгая видом девица.
Я прошел мимо нее в обеденный зал и устроился за столиком рядом с большим цветочным горшком — в нем росли разноцветные ирисы. Заказал завтрак и, поглядывая в окно, вернулся к невеселым мыслям. Теперь они были вовсе не об эльфийке, и даже не о Флэйрин, хотя вампирша очень раздразнила меня вчера. Я думал о госпоже Арэнт. Ну, почему, почему, она не приняла мое предложение порвать раз и навсегда с Малгаром⁈ Ведь это решило бы сразу все ее проблемы! Да, это тяжело, во многом рискованно, однако назвать Ольвию дамой нерешительной, тем более трусливой никак нельзя. В некоторых вопросах Ольвии была свойственна излишняя осторожность, она старалась избегать острых углов, что делало ее прямой противоположностью Ионы. Но эта осторожность превратила ее в пленницу человека-оборотня, которого она с каждым днем ненавидела все больше.
Я снова вспомнил вчерашний намек Флэйрин, о том, что эту ночь Ольвия проведет с Малгаром в постели, разделяя его страсть после разлуки. От этой мысли стало особо больно, ведь Ольвия — единственная женщина в этом мире, отношения с которой остались чисты и почти безоблачны, если не считать препятствия возникшего между нами. Именно в это утро, я осознал, что в моем сердце она занимает самое большое место. Осознал, что очень хочу скорее видеть ее, хочу вернуть себе целиком.
Когда я думал об этом, в зале появилась Флайма. Это имя очень подходило моей новой знакомой: флаймами называли рыжевато-красные цветы, что распускались весной в северных областях Арленсии. И дело вовсе не в веснушках и цвете волос Флаймы, ведь волосы у нее русые с легким оттенком рыжины. Но дело в том, что улыбка редко сходит с ее лица, и сама она с первых минут знакомства умела поднять настроение.
— Райс! У меня выходной. Даже два дня, — она села напротив меня. — Сейчас переоденусь и наконец пойду домой, хоть маме покажусь.
— Рад за тебя. Где ты живешь? — я на миг повернулся, завидев подавальщицу с моим завтраком. — Кстати, перекусишь со мной? Угощаю, чем пожелаешь.
— Нет, уже ела, но отломлю у тебя кусочек лепешки, — она прикоснулась пальчиком к горячей, блестящей от масла лепешке. — Живу за городом в южном поселении. Но правильнее сказать, живу я здесь. За городом дом родителей, и бываю у них очень редко. Ты чего такой мрачный? Райс, ты мне таким нравишься меньше. Ну-ка улыбнись! Улыбнись, я сказала! — она шутливо притопнула ножкой под столом.
Это было так забавно, что я тут же улыбнулся.
— С девушкой что-то ли поссорился? — продолжила она, отламывая кусок лепешки.
Я кивнул, не посвящая ее в сложности отношений с моими дамами.
— Ясно. Между прочим, она мне не очень понравилась. Да, она красивая, почти как принцесса. Хотя эльфийки почти всегда красивые. Но она…
Флайма замолчала задумавшись.
— Что «она»? — мне стали интересны рассуждения этой девчонки.
— Она вот такая, — Флайма изо всех сил постаралась разыграть высокомерие на лице, но вышло так, что моя улыбка едва не превратилась в смех. — Слишком она нос задирает, — пояснила моя рыженькая подруга. — Не переживай слишком, Райс. Я когда-то тоже грустила за своим парнем, он нашел кого-то поинтереснее, чем я. Я даже плакала, а потом послала мысленно его к чертям, и решила, что для меня мир без него даже еще лучше. Вот сделай так и сразу станешь прежним Райсом.
— Спасибо, Флай, твой совет чудесен. Так и сделаю, — сказал я, тоже отломив кусок лепешки. — Ты обещала прийти убрать у меня в номере. Придешь?
— Да, но только завтра. Сегодня хочу попасть домой. Кстати, вон твои друзья, — она кивнула на вход в обеденный зал.
Я повернулся и увидел Салгора и Талонэль. Они шли почти в обнимку. Сияли как два солнышка. Вот еще один приятнейший повод улыбнуться — видеть своего ученика и эту милую эльфийку такими.
Чуть раньше, чем они дошли до моего стола, я увидел, как в зал вошел Яркус.
* * *
Малгар со своими шакалами уехал в город сразу после завтрака. Довольно позднего завтрака — на больших часах в столовой стрелки давно миновали Час Василиска. Но даже уезд мужа не радовал Ольвию: тревога в сердце сменилась страхом — она знала, что граф Арэнт начал поиски убийц своего двоюродного брата. И прежняя очень беспокойная мысль обрела новую силу: вдруг Малгар узнает, что в смерти барона Харса замешен Райс? Сердце барона продала Ирдемсу эльфийка, но все равно Малгар способен докопаться до всех деталей, произошедшего в ту роковую ночь. И еще, глядя на дно пустой чайной чашки, Ольвия подумала о магистре Дерхлексе. После последнего разговора с ним, ее отношения с магистром как-то разладились. Понятно, что причиной всему здесь Райсмар. Хотя Гархем Дерхлекс прежде был предан ей и никогда не выдавал ее секреты Малгару, Ольвия со страхом подумала, что в этот раз все может случиться вовсе не так, как она
