Скрипнув рессорами, грузовичок плавно затормозил рядом с Покровским.
— Ну, как дела? — спросил Ральф, выбравшись из пышущей жаром машины.
Бумба украдкой покосился на выглядевшую мрачнее, чем обычно, девушку. Странно, но хмурая сосредоточенность делала ее лицо… нет, не красивым, куда уж больше, а одухотворенным, что ли. Сейчас Бетси казалась намного старше своих лет, и куда только делась ее обычная жизнерадостность?
Покровский не верил, что во всем была виновата смерть профессора Енски. Нет. Тут определенно было что-то еще. Что-то, о чем, возможно, даже сама девушка и не подозревала.
— Да вот, копаем. — Бумба растерянно улыбнулся, так как он лично, конечно же, ничего не копал.
Для подобной работы были наняты местные аборигены, которых хлебом не корми, дай порыться в древней пыли. Пагубное влияние Миши Гурфинкеля за все эти годы стало вершить свое черное дело. Покровскому все больше и больше нравилось руководить, а не исполнять чьи-либо приказания.
Внезапно из гробницы послышались возбужденные голоса, а затем появился и сам Гурфинкель, глаза у которого азартно горели.
— Нашли! — хрипло прокричал он, подбегая к несколько безучастной Бетси.
— Что? Что нашли? — Ральф довольно чувствительно встряхнул Мишу за плечи.
— Комнату, — ответил Гурфинкель, — или, скорее, коридор. Идемте, и вы сами все увидите.
Исследователи проворно спустились в самое сердце раскопа. Перепачканные известью арабы напоминали древних демонов из подземного царства Анубиса. Они довольно улыбались, демонстрируя здоровые белые зубы, и, возбужденно размахивая руками, поздравляли друг друга с завершением работ, что сулило им полную выплату обещанного шейхом в случае удачи вознаграждения.
Коридор оказался довольно узким и невысоким. Бумба, например, смог в него пройти, лишь сильно наклонив голову. Дышать удавалось с большой натугой, и Ральф, сбегав наружу, принес из машины баллон с кислородом.
Включив мощный прожектор, рабочие столпились у входа в странную комнату.
— Здесь дверь, — сообщил Ральф, присев на корточки в конце коридора. — Эндрю, ты заслоняешь мне свет.
Покровский смущенно присел рядом.
— Ничего себе! — восхитился Гурфинкель, изумленно таращась на покрытую узорами дверь. — Неужели она из чистого золота?
— Скорее из позолоченного дерева, — вдруг тихо произнесла Бетси, и все без исключения тревожно на нее посмотрели.
— А что тут написано? — Покровский ткнул пальцем в замысловатые картинки, украшающие дверь посередине. Ральф присмотрелся:
— Ну, думаю, что-то вроде… м-м… так… смерть… э-э…
— “Смерть быстрыми шагами настигнет того, кто посмеет нарушить покой фараона”, — странным дрожащим голосом выпалила Элизабет, перебив запутавшегося в древнем тексте парня.
— Ребята, я жду вас снаружи, — тут же истерично заявил присутствующим Гурфинкель, порываясь покинуть тесный коридор.
Бумба резко схватил приятеля за шиворот.
— Ты что, kozel, — грозно спросил он, — лучше других?
Рабочие-арабы в конце коридора весело заржали, и Миша пристыженно затих.
— А что это? — Покровский указал на странную овальную эмблему, внутри которой была изображена собака и девять скрюченных человечков в три ряда друг под другом.
— Это шакал и девять пленников, — пояснил Ральф, — печать города мертвых. А вон, чуть левее, другая печать с именем фараона Сети.
— Да, дела, — покачал головой Бумба, прикладываясь к кислородной маске и представляя, за сколько бы ушла эта дверца, выставь они ее в своем лондонском магазине.
— Надеюсь, вы все понимаете, на пороге какого величайшего открытия мы сейчас находимся? — осипшим от волнения голосом спросил Ральф. — Ведь это сокровищница самого Сети Первого. Вспомните знаменитую гробницу Тутанхамона, восемнадцатилетнего фараона, который и пожить-то как следует не успел, а сколько в его усыпальнице нашли сокровищ? Весь ученый мир был шокирован этим богатством. Представьте теперь, что мы можем обнаружить здесь, в сокровищнице фараона по-настоящему великого, значительной для своего времени фигуры, знаменитого завоевателя, прославившегося на века.
Миша с Бумбой представили, и от представленного им обоим сразу стало плохо, так как и ежу было понятно: унести что-либо с собой из сокровищницы им никто в жизни не позволит.
— Ну что, вскрываем печати? — Ральф вопросительно посмотрел на Бетси. Та кивнула.
Исследователи покинули коридор, уступив место нескольким рабочим. Арабы, хорошо знающие свое дело, открыли дверь с большой осторожностью, дабы нанести ей минимальные повреждения.
Луч света от мощного прожектора заплясал на золотых фигурках, алебастровых вазах, удивительных ларцах и матовых черных статуях. Окончательные сомнения по Поводу существования сокровищницы Сети I если у кого и были, то в эту секунду мгновенно рассеялись. Рассеялись, как только луч света выхватил из многовековой древней темноты бесценные артефакты.
Первым в сокровищницу вошел Ральф, забыв и о Бетси, и о столпившихся сзади восхищенно охающих арабах.
С первого взгляда было ясно, что сокровищница Сети I раз в пять превосходит по размерам сокровищницу Тутанхамона. Казалось невероятным, что такое громадное помещение могло столько веков быть абсолютно незамеченным профессиональными грабителями некрополей, которые безошибочно чувствовали подземные пустоты. Словно некая тайная мистическая сила охраняла эту колоссальную коллекцию артефактов от грязных пальцев грабителей, позволив приподнять завесу тайны лишь старому шейху Абд эр-Махмуду, хранившему драгоценный секрет много лет, пока ему не встретилась Бетси МакДугал. Та, которая, по его мнению, была достойна этого открытия.
Девушка вошла в сокровищницу вслед за Ральфом. Золотые изделия странно отражались в ее широко раскрытых глазах, но никто из присутствующих даже не подозревал, что творилось сейчас в ее душе. Даже она сама, спроси ее кто, не смогла бы описать царившую внутри бурю, черным смерчем всасывающую все ее эмоции. Со стороны казалось, что Бетси сохраняет хладнокровие, но это было не так, далеко не так. А вот Ральф будто бы переживал происходящее за них двоих. Он словно сомнамбула водил ручным фонариком по сторонам, отказываясь верить своим глазам.
Наверное, сейчас парень испытывал те же чувства, что и знаменитый Говард Картер, нашедший гробницу Тутанхамона, только во сто раз сильнее.
Безмолвными стражами стояли у стен великолепные, инкрустированные золотом статуи с палицами и жезлами в скрещенных на груди руках. То тут, то там громоздились деревянные, разных размеров, покрытые золотом ларцы с драгоценностями, украшенные сценами из жизни великого фараона: охотами, битвами, праздниками. Но больше всего юношу поразило даже не это, а десять отлично сохранившихся покрытых позолотой колесниц, которые каким-то совершенно немыслимым образом были помещены в сокровищницу, избежав обычного в таких случаях распиливания на части. Коллекция оружия, расположенная вокруг колесниц, могла свести с ума любого фанатичного египтолога. Происходящее напоминало сказку.
