чтобы нечто подобное вырвалось на свободу здесь.
— Как и мы. — Согласился командующий миг спустя, чуть позеленев лицом и бросив взгляд на развлекающихся гостей. — Их лучше эвакуировать.
— Да, займитесь этим. — Кивнула Эмберли и бросила взгляд на бормочущую что–то псайкершу. — И позаботьтесь о Ракель. — Последняя явно была не в том состоянии, чтобы сопровождать нас.
— Конечно. — Получив чёткий фронт работ, Дефрой будто повеселел. Оставив его заниматься делами, мы направились к лабиринту.
Чем ближе мы подходили к нему, тем более зловещим он казался — густая листва нависала на нами как стена из множества маленьких тёмных переплетающихся листьев. Повсюду кружили весёлые гости в ярких одеждах — многие с напитками или закусками в руках — совершенно не подозревая об опасности, а со стороны особняка доносилась едва слышная отсюда музыка — там начались танцы. Гвардейцы в сине-золотом уже появились среди гостей, порождая легкие волны испуга, и я почувствовал лёгкое облегчение, поняв, что Дефрой взял быка за рога.
Впрочем, не могу сказать того же о себе. Помня о том, что мы обнаружили в пещерах Дречии, я предсказуемо не хотел соваться в то, что выглядело как ещё одно гнездо культа.
— Думаете, Фульхер знает, что там происходит? — Спросил я, и оба инквизитора бросили на меня жалостливые взгляды.
— Постарайся принять это, Кайафас, — сказала Эмберли, — но он и заправляет культом. Это единственное логичное объяснение.
— Именно так. — Добавил Веккман на тот случай, если я почувствовал себя недостаточно тупым. — Кто ещё мог бы провести убийцу в губернаторский дом так, чтобы опытный сыщик не обнаружил бы никаких следов?
— И у кого ещё есть власть отдать приказ на сбор камней душ с убитых эльдаров? — Подкинула ещё один риторический вопрос Эмберли. — Только у человека, что сейчас располагает целым ящиком таковых.
— Наверное, именно поэтому он так рисковал, участвуя в прорыве блокады. — Я попытался показать, что хоть сейчас что–то понял. — Чтобы привезти их сюда. Но почему сейчас?
— Думаю, мы скоро это выясним. — Сказала Эмберли и, кивнув гвардейцам, что стояли на часах у входа в лабиринт, прошла мимо них в зеленоватый полумрак.
Мы последовали за ней, и я оказался окружен высокими зелёными стенами, меж которых был едва виден купол у нас над головами, и совсем не видна планета. Под ногами у меня оказался аккуратно подстриженный газон — короткий и пружинящий, по которому я сделал несколько осторожных шагов, пока остальные толпились у меня за спиной. Лабиринт приглушал разговоры, делая их почти неразличимыми, а каждый вздох и шорох, что издавала одежда, звучал ужасающе громко.
— Куда идти? — Спросил Веккман, и я показал направление, которое описывал мне Дефрой.
— Второй поворот налево, потом первый направо. — Вспомнил я. — Дефрой говорил, что это приведёт нас прямо к центру.
— Звучит довольно ясно. — Согласился он, зашагав в указанном направлении.
Поначалу всё шло хорошо — мы неплохо продвинулись вглубь, хотя воздух вокруг был густой и какой–то приторный — сперва я решил, что это из–за отсутствия ветра и узости проходов, где едва можно было идти гуськом. Веккман решил пойти впереди, что меня более чем устраивало — так что я шагал за ним, держа оружие наготове и чувствуя в руках его знакомый, успокаивающий вес. Юрген, само собой, шёл прямо за мной — мне не нужно было поворачиваться для того, чтобы удостовериться в этом, а Эмберли едва не наступала ему на пятки. Я не был уверен, приготовил ли кто–то из шедших за мной оружие [188], но у Веккмана в одной руке появился болт-пистолет, который он сжимал, излучая уверенность в том, что готов его применить, а в другой — любопытный обсидиановый жезл, длиной почти с мой цепной меч. Я никогда не видел похожего оружия, но оно выглядело зловеще, а вокруг него слабо сиял ореол сверхъестественных энергий.
— Чувствуете запах? — Спросил Юрген, и я кивнул.
— Чувствую. — Внезапно, мне стало намного беспокойнее. Густой, мускусный аромат разливался в воздухе, вмешиваясь с запахом сырой листвы и подстриженной травы. — Прямо как в туннелях на Дречии.
— Правда? — Веккман обернулся ко мне, на его лице читалось беспокойство. — Значит, мы близко.
— Думаю, да. — Согласился я. — Посмотрите на листья.
Он бросил взгляд на живую изгородь и медленно кивнул.
— Я понимаю, о чём вы. — Сказал он. Растительность здесь менялась, становясь сочнее, и листья теперь походили на маленькие зелёные языки; пока я смотрел на ближайший, мне показалось, что он шевельнулся, слабо и отталкивающе похотливо изгибаясь. — Тогда лучше поторопиться.
— Лучше. — Согласился я, и мы снова зашагали через коридоры лабиринта, и чем ближе в сердцу этого нечестивого места мы подходили, тем сильнее менялось всё вокруг. Зелёный уступил место тысячам оттенков розового и бурого, в лабиринте пульсировала нечестивая жизнь, что извивалась, дергалась и пыталась дотронуться до нас, когда мы безмолвно проходили мимо.
— Второй налево, первый направо. — Бормотал Веккман, явно просто пытаясь занять мозг. Приторный запах становился всё навязчивее с каждым шагом, отчего у всех кружились головы, и я был рад тому, что Юрген рядом — его знакомый аромат перебивал другие запахи и помогал мне оставаться на земле. — Второй налево… Стоп! Тут тупик. — Веккман повернул голову, осматриваясь. Он выглядел немного смущённым. — Должно, быть я обсчитался.
— Нет. — Тревожно ответил я, потому что тоже считал, и, держу пари, что считали все.
— Вернёмся. — Предложила Эмберли, осторожно поворачиваясь и стараясь держаться от как можно дальше от животрепещущих стен. — Пойдем обратно по нашим следам.
Мы стали возвращаться, но теперь во главе отряда шла Эмберли. После нескольких поворотов она замедлила шаг и с видимым беспокойством принялась озираться.
— Тут должен был быть проход. — Сказала она. — Но он пропал.
— Колдовство. — Веккман был скорее сердит, чем испуган. — Это место меняется вокруг нас.
— Нам сюда. — Я указал на ближайшую стену; моё подсознательное чувство направления работало в полную силу даже в таком диком месте, как это. Я включил меч. — Если путь перекрыт, мы можем проложить свой. — Я замахнулся гудящим клинком и рубанул по живой
