обратно к стене.
Солдаты шли к местам дислокации на разных уровнях стены. В коридорах солдат было больше, и они уважительно пропустили меня. Я видела по их взглядам, что они возлагают большие надежды на мои способности.
Главный инженер Скай-Сити хотя и не находилась в тюремном отсеке, тем не менее была заключена под стражу. Мне не составило большого труда найти это место в стене, так как план сооружения был в открытом доступе. Я быстро шла по переходам, пока наконец попала в отсек со стеклянными дверями. У каждой двери была консоль, с помощью которой можно было открыть ее, но делать это могли только уполномоченные лица.
Благодаря статусу вихревого бегуна я имела такие полномочия, но мне потребовалось минут десять, чтобы найти нужную камеру, и еще столько же, чтобы дождаться момента, когда никто из охранников не заметит, как я войду в помещение.
Я посмотрела через толстое стекло. К моему удивлению, главный инженер Скай-Сити была совершенно одна, хотя другие помещения отсека были заполнены.
Ну что же… Я глубоко вздохнула, прижала детектор к панели открытия и жестом приказала Атласу подождать снаружи.
Когда дверь с шипением открылась, женщина медленно подняла глаза. На ней все еще была униформа с красным пламенем на груди, а ее коротко стриженные волосы сияли в неоновом свете, падающем с потолка.
– Привет, Реета, – сказала я. Ее имя я нашла в системе кураториума. В нее вносились все вновь прибывшие, даже те, кого оставляли только на время. Канто, должно быть, записала Реету, когда извлекала чертеж из ее детектора.
Я немного неуверенно протянула руку. Только сейчас я осознала, насколько остекленевшими были ее красные глаза. Она посмотрела на меня взглядом, в котором я не заметила ни малейшей искры надежды.
Я набрала воздуха в легкие.
– Меня зовут…
– Я знаю, как тебя зовут, – перебила она, хотя ее голос при этом звучал очень тихо. – Ты – бегун во времени.
– Да, верно. А здесь я потому, что хотела бы поговорить с вами о «Красной буре».
Реета почти беззвучно усмехнулась, но ее усмешка больше была похожа на рыдание.
– Сейчас уже слишком поздно об этом говорить.
– Почему слишком поздно?
Она посмотрела на меня, как будто я сошла с ума.
– Потому что война начнется сегодня. Я… – Она уставилась в пустоту и вытерла глаза. – Я понятия не имею, зачем она посылает тебя и чем это может помочь сейчас. Если видео для вас все еще недостаточное доказательство, тогда вам не нужно больше меня допрашивать. Вы не можете навязать мне еще большее чувство вины, чем то, которое я сейчас испытываю.
Теперь уже я была в полнейшем замешательстве. Она?
– Вы говорите о Жулиане Канто?
В конце концов, это ведь Канто допрашивала ее и извлекла чертеж из ее детектора.
Женщина скептически посмотрела на меня:
– Это она послала тебя?
– Нет. – Я села на одну из скамеек. – Не она. Жулиана Канто даже не знает, что я здесь.
Реета, кажется, удивилась, и прошло некоторое время, прежде чем она снова заговорила.
– Ваш главный штурман, – женщина делала ударение на каждом слоге, – не поверила мне. Она думает, что я двойной агент. Какая чушь! Она ведь должна понять, что у меня не было выбора, кроме как дезертировать после того, что я увидела. Видео не подделка, она легко может это проверить.
По рукам побежали мурашки. У меня были разные ожидания от разговора, но такого поворота я не предполагала.
– Я рассказала ей все, – сказала Реета и неожиданно закрыла лицо обеими руками. – И в качестве благодарности она забрала у меня мой детектор и поместила в одиночную камеру. Она назвала меня мерзкой лгуньей.
– Я верю вам. – Я осторожно положила руку на колено Рееты.
Она всхлипнула. Судя по всему, с этой женщиной случилось нечто ужасное.
– Расскажите мне то, что вы сообщили ей, – попробовала я снова. – Вы упомянули видео. О чем оно?
Реета опустила руки, и ее взгляд скользнул по моему лицу. Можно было не сомневаться, на протяжении нескольких месяцев Хоторн не говорил обо мне ничего хорошего. Он считал, что все в «Красной буре» должны ненавидеть меня, и у меня не было никаких иллюзий.
Но Реета подняла голову к потолку и начала говорить.
– Я построила Скай-Сити, – сказала она. – Там почти все сделано моими руками. Это была моя гордость. На одно только планирование я потратила годы, и… когда он сказал, что я должна постоянно следить за каждым уголком, я очень серьезно отнеслась к этой задаче.
– Кто? – спросил я. – Аэолус?
Женщина оставила мой вопрос без ответа.
– После того как город был построен, моей основной работой был уход за оборудованием. И наблюдение.
Она в отчаянии посмотрела на меня.
– Реета, – прошептала я. – Что на этом видео?
– Там бомба, – сказала она очень тихо. – Мне не оставалось ничего другого, как трусливо бежать вместе со своими знаниями, бросая в беде своих людей. Но сейчас… – она снова закрыла лицо руками, – уже слишком поздно.
– Что вы имеете в виду под «бомба»?
Она не поднимала глаз.
Но уже через несколько минут я знала ответ.
Реета была права. То, что она привезла в Нью-Йорк, было бомбой.
Сьюзи была первой, кто повернулся ко мне, когда я бежала к ним. Атлас залаял, Фагус, Лука и Хольден были в полном боевом обмундировании. Здесь же стояли Тиф и Рокс со своей собакой.
– Вот и она, – сказала Рокс, одаривая меня улыбкой дикой кошки. – Звезда шоу. Теперь, когда ты наконец снова с нами, твоим друзьям следовало бы сопроводить тебя на сцену, да? Воздушный город должен быть здесь примерно через три часа, мисс.
Еще три часа. Времени не так много. Я протиснулась мимо Рокс, не обращая внимания на ее поддевки, и отвела в сторону Луку.
– Что случилось? – встревоженно спросил он.
Я внимательно посмотрела ему в глаза. Они были каштанового цвет, и хотя с годами красное мерцание в них становилось все более интенсивным, они не утратили своей теплоты и дерзкого блеска.
– Кажется, я нашла способ, как все это остановить, – сказала я. – Как предотвратить это бессмысленное кровопролитие. Но для этого мне нужен ты.
Я видела, как с ребятами прощаются Рокс и Тиф. Насколько я знала, они и часть «Заблудших детей» должны были охранять подступы к командному пункту. Но мое внимание сконцентрировалась на Луке, и я не стала подходить.
– Но… – Я прикусила нижнюю губу. – Может случиться так, что мы уже опоздали.
– Ты помнишь, что постоянно говорила нам миссис Пембертон? –
