Схватка все же близилась к концу. Пришедшие по воле морской богини ее верные слуги уничтожали своих противников. Мечи рубили их на части, копья протыкали, стрелы застревали в прозрачных телах, выпуская в воду струйки фонящей тьмой крови. Гномо-акулий гибрид своего противника так и вовсе сжевал, запихивая еще слабо трепыхающуюся мерзость в глубь широко разинутой пасти топором, словно крупный пельмень вилкой. Численность противников была примерно равной, но качественный перевес, несомненно, принадлежал моим коллегам по религии.
— Закончили! — обрадовался варвар, расплющивая последнюю амебу в мутное облачко. — Все, можно идти назад! Быстрей, а то там все пиво выпьют! А Кьена помянуть надо. Хоть и хлюпик косоглазый был, но парень, каких поискать.
— Вот бочка ненасытная. — Некто в доспехах, скрывающих лицо и фигуру, толкнул его в бок, и я с удивлением понял, что это женщина. Как-то не заметил сразу, что примерно треть бойцов составляют представительницы прекрасного пола. Кстати, ни на оружии, ни на латах не было ни пятнышка ржавчины. Наверное, оно тоже не совсем материальное. — И куда в тебя лезет-то?
Воины удалились обратно в арку портала, обсуждая какие-то свои дела, и она немедленно закрылась за ними. Правда, удалось разглядеть, что дома странного города будто выточены из кораллов, а воздуха там нет. Только вода. Впрочем, не похоже, что жителей это как-то напрягало. Привыкли, наверное.
— А какова судьба погибшего? — осведомился я у покровительницы, присевшей над упавшим на дно дельфиньим скелетом. От него отделился отчетливо видимый в магическом зрении силуэт, очертаниями напоминающий это небольшое китообразное, и втянулся куда-то в указку.
— Та же самая, что и у любых нематериальных сущностей, подвергшихся развоплощению, — пожала плечами морская богиня. — Большая часть его души превратится в энергию, рассеявшуюся по миру, а остаток станет основой нового живого существа. Скорее всего какого-нибудь мелкого и слабого, вроде рыбки или мышки. Эти твари, приходящие из глубин, чтобы поохотиться на столь редкую в их родных краях добычу, уж слишком хорошо умеют жрать. Потому-то я и принимаю в число своих служителей лишь самых сильных личностей. Мне нужны надежные бойцы, не боящиеся рискнуть своим загробным существованием. Весьма комфортным, к слову. Хочешь посмотреть?
— Как-нибудь в другой раз, — непонятно почему отказался я. — А зачем ты мне это все показала?
— Да так, — сделала неопределенный жест покровительница. — Захотелось.
Глаза открылись. Светало. Ночь уходила, уступая место утру. Левая рука болела. Кассандра, действительно перетащившая свой лежак поближе ко мне, пристроила свою милую головку на чужом плече и все его отлежала. Какая же она все-таки красивая, если на лицо, обезображенное выжженным клеймом, не смотреть. И котенка чем-то напоминает, те тоже вечно спят в самых неожиданных местах и в жутко неудобных, по мнению окружающих, позах, с блаженным выражением мордочки. Жаль, что мы пока не нашли никаких палаток, а то можно было бы с утра пораньше и пошалить немного. Но, увы, их в лагере легионеров не оказалось, а шесть сотен свидетелей, часть из которых уже обязательно проснулась, в корне убивают все возможности разбудить подругу самым приятным способом.
— Эх, все-таки хорошо так лежать, — решил я, поудобнее устраиваясь под хранящим тепло тела одеялом.
— Угумс, — сонно подтвердила девушка, потягиваясь и умильно зевая. Вот черт! Потревожил все-таки. — Жаль, что продлится это недолго.
— Да, — со вздохом пришлось с ней согласиться. — Надо вставать. За этот день нам предстоит очень много пройти, чтобы миновать всех врагов и выйти в относительно безопасные земли. Ты уже придумала, что мы будем делать дальше?
— Есть идеи, — ответила Кассандра через полминуты, когда я уже было решил, что она снова задремала. — Герцог Кейрот. Один из немногих высших аристократов, не только недовольных регентом, но и не стесняющихся говорить правду. Он друг и родич моей семьи и поддерживал нас, даже когда стало ясно, что мы неминуемо проиграем. Единственный по-настоящему благородный сосед, еще до того злополучного суда поклявшийся жизнью и честью, что ни при каком исходе дела не возьмет ни пяди чужой земли. И в его владениях имеются две тысячи лучших на всю империю конных рейнджеров, оберегающих мир и покой во всех окрестных феодах.
— Это все равно меньше полного легиона, — заметил я.
— По количеству, — согласилась Кассандра. — Но в деле каждый из этих бойцов, исправно уничтожающих всевозможную нечисть и бандитов уже который год подряд, будет стоить пятерки простых солдат. Они за счет своих породистых коней и мастерства обращения с луком подавят любую пехоту, просто не приближаясь к ней на дистанцию броска дротика. Чтобы карманное войско герцога проиграло хотя бы трехкратно превосходящему противнику, тот должен сидеть за стенами крепости, где кавалерия волей-неволей уравнивается с простыми бойцами, и отбивать штурм за штурмом. К тому же он очень богат по любым меркам и сможет легко собрать и вооружить хоть десятитысячное ополчение. Нет, если Кейрот согласится помочь, то свои земли я отстою. И, думаю, даже расширю.
На этих словах Кассандра глубоко задумалась и спустя пару минут вывернулась из-под одеяла.
— Вставай! — Это была уже не девушка, общающаяся со своим парнем, а командир отряда из шести сотен головорезов, хлебнувших своей и чужой крови, обращающийся со своим магом. — Обойди десятников и проверь, нет ли дезертиров. А я пока распоряжусь насчет завтрака.
Беглецы нашлись. Пятеро. Ловить их было уже поздно, но, впрочем, оставшаяся масса войск вряд ли собирается кинуться по их следам. Там, где бродят в ночи вампиры и оборотни, безопаснее держаться группой. И еще одну потерю понес учебный легион в это утро. Старик-осведомитель, не раз поставлявший нам ценные слухи и сплетни, умер во сне. Судя по всему, своей смертью. Видимо, испытания и нервное напряжение подкосили профессионального нищего, не оставив дряхлому телу шансов, чтобы поправиться. Что ж, срок его пришел. Печально.
— Срочно к госпоже Кассандре! — От невеселых дум меня оторвала подбежавшая девушка, в глазах которой плескалась тревога. Имя ее я не помнил, но вот то, что она частенько исполняет для Сандры обязанности курьера благодаря умению едва ли не мгновенно перемещаться на короткие дистанции и малой пригодности к военному делу из-за чересчур хрупкого телосложения, знал. — Быстро! Немедленно!
— Что случилось? — вздохнул я, отворачиваясь от покойника, для которого уже начали копать могилу.
— Инквизиция! — В этом коротком слове были и страх, и подобострастность, и надежда.
