замирении. Причём, всех со всеми. И даже путём уступок «кукушатам». К счастью, этих отморозков было не слишком много, а решимости у них было ещё меньше. Поэтому никто этих «голубей мира» всерьёз не воспринимал.
В чем была беда моей группы и группы Вити? Да в том, что у нас не было нормальной коалиции! Просто все мнения, представленные выше, были очевидны и понятны каждому колонисту. А наша позиция… Да мы даже не выработали общей позиции — вот в чём беда! Нет, будь Витя в городе, он бы позаботился о том, чтобы «сверить часы». Но его ведь не было! А расшевелить Тихона и Бандита на ответственное решение было нереально. Уж я-то знаю! Я пытался!
В итоге, второй раунд прений завершился громким пшиком. То есть обедом, который никто не захотел пропускать. Ибо на голодный желудок судьбы мира не решаются.
А на второй раунд переговоров отправили всё тот же состав, что и раньше. И с теми же прощальными напутствиями. Оставалось только, скрывая зевоту, ждать завершения…
Переговоры завершились через двадцать минут. Из-под навеса, выделенного под сие важное мероприятие, вывалилась делегация «кукушат». При этом каждый из них всем своим видом изображал оскорблённое достоинство, а некоторые ещё и жестами показывали… А следом вышла наша делегация, обескураженная и удивлённая.
— Сказали, воевать будем… — проговорил Борода, добравшись до остальных лидеров групп, ожидавших в отдалении. — И потребовали дать им доступ к Большому Алтарю…
Обсуждение, как дальше быть с «кукушатами», продолжилось прямо на улице. Люди ругались, спорили, брызгали слюной и аргументами… А я поспешил покинуть это собрание клоунов, попросив Тихона и Бандита не уходить далеко…
Дневник Листова И. А.
Сто восемьдесят первый день. А теперь споёт медведь!
— Шляпы! — требовательно вытянул руку я, и Маша послушно выдала две широкополых шляпы. — Надевайте!
— Вано, а куда мы идём? — спросила Таня милейшим голосом, который вызвал зубовный скрежет даже у Костромы.
— На свидание… — ответил я и, дождавшись мрачной, не предвещающей ничего хорошего тишины, добавил: — С судьбой!..
— С хорошей судьбой, я надеюсь? — поинтересовался Ольша.
— А это как себя вести будете! — пообещал я. — Помните, что и как говорить?
— Да… Вано, да ты только доведи меня, куда надо!.. — Ольша пылал энтузиазмом и рвался говорить.
В бой Ольша не рвётся — он пацифист убеждённый. Но заболтать при желании может до смерти. Даже Таня, хоть и не затыкается, а уступила ему пальму первенства.
— Так!.. — я оглянулся на серьёзную делегацию за своей спиной.
Дунай, Кострома, Пилигрим, Славка и хмурая Кэт, почему-то очень сердито на меня поглядывающая. А ещё Мелкий… Растерянный Сочинец, который только вернулся, а уже снова надо идти… Такой же Чемодан. Хир-Си и самая боевитая из его трёх жён. В довесок к ним — Трибэ, Ром, Голубь, Линза, Алексей, Прокачун, Пух и пара ребят из его десятка…
Я позвал с собой всех, на кого хватило огнестрела. И даже новый огнестрел присовокупил, полученный от СИПИНа в награду.
И нет, мы не собирались воевать. Мы собирались призывать к ответу! Причём, на самых что ни на есть законных сованиях.
Для этого я и задержал Тихона с Бандитом, попросив их взять ружья и дождаться меня у «пункта переговоров». А также попросил не уходить Вавасю с его помощниками. Сойдёт за представителя правосудия! Чем бы там ни закончился спор у глав групп, а я собирался сделать важное дело. Пошатнуть единство «кукушат».
Мы выдвинулись плотной группой, прикрывая идущих в центре Таню и Ольшу. Их лица никто не должен был разглядеть раньше времени. Для того и нужны были широкополые шляпы. Впрочем, из-за этих шляп мы выглядели какой-то бандой отмороженных мексиканцев. «Лос Дебилос» на марше, короче!.. А тут ещё солнце жарит, как назло… Даже захотелось самому надеть шляпу.
А ещё питомцы… В этот раз мы их прихватили с собой. Для оказания морального давления, так сказать…
В общем, наша процессия оказывала неизгладимое впечатление на окружающих. Мы шли по улицам города, заставляя людей расступаться в стороны. Да что там! Некоторые от нас прямо-таки шарахались с ужасом на лицах. А другие — наоборот, незаметно пристраивались в хвост. Видимо, чтобы хоть издалека посмотреть, куда это таких воинственных личностей несёт…
Когда мы добрались до навеса, где недавно проходили переговоры, многие главы групп ещё не успели разойтись. И теперь они в немом изумлении взирали на нашу процессию. Тихон, Бандит, а также прихрамывающий Вавася и его помощники разной степени потрёпанности, молча присоединились к нам.
— И что теперь? — спросил полицейский. — Мы всё ещё идём к лагерю «кукушат»… Ты заметил?
— Ага, — ответил я.
— И так и пойдём? Ты уверен? — поинтересовался Вавася.
— Так хорошо же идём! — заметил Тихон, закинув ружьё на плечо. — Внушает!
— Я только надеюсь, что стрелять мы не будем!.. — буркнул Бандит.
— Тебе патронов жалко, что ли? — удивился я. — Выдайте Бандиту сотню: пусть не жадничает!
— Да я не это имел в виду! А от патронов не откажусь! — возмутился тот с таким обиженным лицом, что я сразу перестал его недолюбливать.
И стал на всякий случай опасаться.
Миновав навес для переговоров, мы вывалились на улицу, ведущую на вершину — и, не останавливаясь, двинулись дальше. Прямо на стены Цитадели Зла… В смысле, лагеря «кукушат».
Ворота, само собой, были заперты, но когда меня это останавливало?.. Ну точно не сегодня! Подобрав с земли камень, я что было силы запустил его по створкам. Надеялся, что выйдет громко и шумно, но обломался. «Плюх» вышел так себе — невнушительный…
— Вано, дай-ка я! — предложил Чемодан.
А затем, схватив своей лапищей булыжник покрупнее, выстрелил им по воротам, как пушечным ядром.
Гулкий стук эхом прокатился по пустой улице, заглушив даже шарканье шагов любопытных, осторожно собиравшихся сзади.
— Сова! Открывай! Медведь пришёл! — сложив руки рупором, гаркнул Дунай.
— Чего надо? — с подозрением ответили нам из-за стены.
Собственно, наступал самый шаткий этап моего плана… Нам надо было привлечь как можно больше внимания в лагере «кукушат». В связи с чем следовало хамить, оскорблять — и вообще вести себя, как наглый гопник.
Для этого у нас был наглый гопник.
— А ты чё? Самый любопытный, что ли? — громко отозвался Мелкий. — Давай! Зови сюды мудил, которые у вас главные авторитеты!
— Нафиг? — не поняли из-за стены.
— Побазарить надо, дебил! А ты думал, мы на них любоваться будем⁈ Сами там за стеной между собой милуйтесь, олигофрены! А мы чотко по понятиям сейчас разрулим!.. Ты чо там прижух, доходяга? Мудил своих зовёшь?
— Да пошёл ты… — дальше из-за стены полились рулады, которые может издавать только совсем уж обиженный человек.
— …….….,….! Пр-р-росто заткнись! И позови, наконец, главных мудил! — не остался в долгу Мелкий.
— Да я тебе язык вырву, щ-щ-щенок! — разъярённо отозвалась стена.
— В штанах у тебя щенок! — Мелкий отрывался на
