о “лепке” ребёнка из наших клеток стала для нас чем-то вроде зова – отличный способ завести друг друга. В последнее время я всё больше убеждаюсь в том, что конкретно меня с Конаном все эти разговоры о родительстве только заводят, а не воодушевляют, как это происходит у остальных. Наверное, в действительности мы всё же пока что не очень-то жаждем заделать себе орущий комочек жизни с моими большими глазами и улыбкой единственного адекватного Данна.
– Последние тридцать пять лет мы трахались в пустую, что изменится сегодня? – я наигранно оттолкнула Конана, и сразу же уловила разгорающиеся искры в его вкрадчивом взгляде охотника. Он любит “по жёсткому”. Подозреваю, что все Металлы предпочитают “по жёсткому”. Как бы сильно мы ни старались нежничать, каждый наш секс неизбежно скатывается до состояния безудержного извержения двух вулканов.
– Сегодня я не позволю быть тебе сверху, – он с силой сжал запястье моей левой руки, лежащей на барной стойке.
– Воу! Не позволишь? Хочешь сказать мне, будто я нуждаюсь в твоём разрешении?
– К наступлению следующей ночи ты будешь нуждаться в моей пощаде.
– Всего лишь к следующей ночи? Мы можем и дольше.
– Предлагаешь выбраться за стены Рудника, чтобы вызвать сход снегов в горах?
Не сдержавшись, я усмехнулась. Пару лет назад Спиро с Клэр реально вызвали в горах сход снежной лавины. Повезло, что для своих утех они удалились в соседнюю долину. Исходя из официальной версии рассказа, Клэр с полчаса откапывала Спиро из-под завалов снега…
– Главнокомандующий Металл Тантал! – позади Конана раздался знакомый голос одного из стражников стены, этой ночью заменяющего прихворавшего привратника. Конан обернулся, и я увидела знакомое обветренное лицо тридцатилетнего добровольца, которое сейчас выражало необычайное беспокойство, хотя прежде я за этим человеком не замечала склонности к столь яркой демонстрации эмоций.
– Докладывай, доброволец, – взмахнула рукой я. – Ты ведь сейчас должен находиться на главных воротах. Что случилось?
В Руднике никогда ничего суперкритичного не случалось. Одна только Ночь клыков и Металлов, да попытка бомбардировки со стороны Дилениума, а остальное всё – “мелкокалиберные загвоздки”.
– Там к главным воротам пришли Металлы, – доброволец раскраснелся и тяжело дышал – явно бежал, чтобы сообщить мне новость. – Рутений с Родием уже оповещены…
– Наконец-то! – хлопнула ладонью по барной стойке я и сразу же вскочила со стула. – Мы уже заждались…
– Нет-нет, это не Тристан с Тринидад… – докладывающий начал задыхаться. – Это не Титаны.
– Иридий с Молибденом? – сдвинул брови Конан.
– Странно, – в ответ нахмурилась я. Спиро и Клэр ушли в разведку только на рассвете и не должны были вернуться раньше, чем через трое суток…
– Нет, речь не о них! – глаза добровольца, казалось, стремились выпрыгнуть из своих раскрасневшихся орбит.
– Ты ведь сказал, что к главным воротам подошли Металлы, – ещё сильнее начала хмуриться я. – Пятеро Металлов сейчас в Руднике – за стеной только двое из нас. Чего ты мне голову морочишь?
– Там… Там неизвестные нам Металлы! Не наши! Не из Рудника!
Глава 4
Теа
Мне хорошо… Моё сознание отплывает куда-то далеко, словно несется по бурной реке на знакомом плоту, чтобы вскоре достичь экстремально крутого водопада… Со мной это уже случалось?..
Меня зовут Теа Диес. Мне девятнадцать лет. Я жила в Дилениуме, в Кантоне-А, но родилась я на Большой Земле, на территории бывшей Швейцарии, в одном из последних, а может быть и в самом последнем спасшемся от эпидемии Стали человеческом городе – в Руднике. Играющие роль моих родителей люди, возможно, были моими похитителями. Они украли меня в глубоком детстве. Я дочь великих Металлов: Рутения Беорегарда Диеса и Родия Теоны Тейт. Как я могу помнить подобное? Я и не помнила… Но я вспоминаю.
Необычный вкус материнского молока и тёплый аромат отцовских рук… Они назвали меня Теа… Мой отец очень сильно любил мою мать, поэтому моё имя – сокращённая форма её имени… В моей колыбели было начертано её имя… Однажды рядом со мной был красивый женский голос, не принадлежащий моей матери… Молодая и красивая девушка… Она пела мне колыбельную: “Не вымолвит слово немое дитя, не выпустит стрел голая тетива”… Она не умела держать меня на руках, но я ей нравилась… Я чувствовала это… Мне нравились её густые тёмные волны шелковых волос… Её любили мои родители… И любил какой-то мужчина… Он умело держал меня на руках, но я всё равно расплакалась, потому что была голодна…
Мне не было года, когда меня вынесли из родительского дома вместе с колыбелью. Меня несли из света в темноту. И скоро переложили в очень холодный ящик. Я замёрзла. И заснула. И долго не просыпалась. А когда проснулась, чужая женщина, непохожая ни на кого из всех, кого я до сих пор знала, назвалась моей матерью и назвала меня своей дочерью. Я была слишком мала… Я забыла правду. А когда забыла, когда стала считать чужих людей своими родителями, эти люди умерли. В один день я осталась никому не нужной сиротой. А потом появился Эльфрик – брат человека, который назывался моим отцом. Наша соседка рассказала ему, будто бы я живучая. Она говорила, будто я смогла обойтись без воды и еды дольше, чем на то способен даже взрослый человек, она намекала на то, что я могу быть как-то связана с некой Сотней, когда-то пришедшей в Кантоны… Она хотела защитить меня и потому призвала Эльфрика. Эльфрик пришел и сказал, что раз я выжила, значит такова моя судьба, и в дальнейшем он присмотрит за мной… Он вырастил из меня хорошую охотницу… Научил хорошо драться… Спасал от голода… От волков… От одного медведя… От бесчисленного количества ликторов… От обжигающего холода… Научил не только попадать точно в цель, но и разделывать эту цель “под орех”… Не он сделал меня сильной. Сила во мне была от моих настоящих родителей. Но он спас меня. Однако даже он не смог оградить меня от Металлического Турнира.
Металлический Турнир! Как я могла забыть о нём?! Теперь помню! Помню всё беспощадно ярко, красочно, до мельчайшей подробности. Всё одновременно…
Рудник. Не тот Рудник, в котором я родилась. Но название такое же. Странно. Этот Рудник – подземные лабиринты Кар-Хара, столицы Дилениума. Нас привезли в него: пятикровок и тэйсинтаев. Из моего Кантона были только пятикровки: Фокас, Софос, Зефир и Нериус. И ещё я – первая в истории Дилениума девушка-пятикровка…
Вспышка: первая встреча с Металлами! Церемония Отсеивания! Взгляд Платины!
Вспышка: я вонзаю нож в сердце Свинца, за что он убивает одного из парней Кантона-А, бывшего со мной в связке!
Вспышка: я на парашюте лечу над Ристалищем!
…Я начинаю ощущать, как моё бессознательное тело непроизвольно выгибается…
Вспышка: подо мной стадо бизонов!
Вспышка: я пристрелила в Ристалище
