длинным пальцем куда-то влево. Расставив ноги поустойчивее, я опасливо выглянула за деревянную дверную раму. Вдоль внешней стены храма тянулась узкая лестница – она вела на высокий уступ, на котором кто-то сидел.
– Вот это веселье намечается, – вздохнул ронин. – Люди превосходно летают. Вниз. А вот приземляются похуже.
Старший тэнгу смерил ронина мрачным взглядом.
– Дальше пойдет только хранительница свитка, – сообщил он. – Дайтэнгу хочет видеть ее одну. А вам велено дожидаться конца разговора.
Я испуганно обернулась к спутникам. Дайсукэ ободряюще мне улыбнулся.
– Это большая честь, Юмеко, – тихо проговорил он. – Уверен, все пройдет хорошо.
– Главное, вниз не смотри, – добавил Окамэ. Тоже мне совет, подумала я. Ронин ойкнул – Рэйка пнула его в лодыжку.
– В разговоре с дайтэнгу будь вежлива, Юмеко, – предупредила она с тревогой в глазах. – Отвечай на все вопросы. И ни в коем случае не пялься на его… – Мико осеклась и украдкой показала на свое лицо. Я озадаченно нахмурилась, но подробностей не последовало.
Сглотнув ком в горле, я повернулась к узкой тропе. А потом, вжавшись в каменную стену, начала подниматься.
Сильный ветер едва не сбивал меня с ног, дергал за одежду, заставлял глаза слезиться. Рукава раздувались как паруса – казалось, еще немного, и меня попросту сорвет со склона. В голове пронеслось: интересно, а если я упаду, кто-нибудь из тэнгу поймает меня у самого подножия? Бросится ли мне на подмогу Цумэ, подхватит ли своими большими черными крыльями? Почему-то в это слабо верилось. Вцепившись в каменную стену, я опустилась на четвереньки и продолжила путь. Наконец я добралась до уступа.
Распрямилась – осторожно, чтобы не снес ветер, – и прошла вдоль самого края к дайтэнгу, расположившемуся в опасной близости к обрыву, скрестив ноги. Он сидел ко мне спиной. Огромные, черные как ночь крылья вздымались за его плечами и шелестели на ветру. Повинуясь внутреннему голосу, я села в ту же позу и стала ждать.
– Хранительница свитка, – хрипло прошептал дайтэнгу, и все же я отчетливо различила каждое слово сквозь вой ветра. – Наконец-то ты пришла.
Я сглотнула.
– Откуда вам было известно о моем прибытии?
– Каждое утро и каждую ночь я говорю с ками ветра, лисичка. Они приносят мне вести о мире внизу. Ками нашептали о разрушении храма Тихих Ветров и о том, что фрагмент свитка уже несут к нам.
– Если вы все знали, почему же не помогли?
– Не в наших это правилах.
Дайтэнгу повернулся ко мне. Теперь луна светила ему в спину. Черные глаза старого ёкая так и буравили меня. Я заморгала. На меня глядел старик с густыми белыми волосами и длинной бородой. Когтистые морщинистые лапы он сложил на коленях. Кожа у него была ярко-алая, точно кровь на снегу. На нем были широкие серые одежды и деревянные гэта, а голову прикрывала маленькая шляпа, завязанная бечевкой у подбородка. Нос у него был красный, тонкий и удивительно длинный, где-то с фут, и напоминал древко метлы.
– Кицунэ, – произнес ёкай, склонил голову, и огромный нос закачался на ветру. – Молю, расскажи, что такого интересного ты увидела?
Я с запозданием вспомнила предостережение Рэйки – нельзя пялиться на дайтэнгу! – и потупилась.
– Sumimasen, – извинилась я. – Я смотрела вовсе не на ваш… ох… простите. Спасибо вам за прием.
Мой собеседник вздохнул.
– На протяжении веков тэнгу живут здесь в уединении, не вмешиваясь в дела мира смертных, – сказал он. – Мы наблюдаем за ним и иногда берем под опеку исключительные души, но никакого желания погружаться в короткие беспорядочные жизни людей у нас нет. – Он сдвинул кустистые брови. Трескучий голос стал мрачнее. – Однако тысячу лет назад один смертный загадал желание Дракону, и вся страна погрязла в таком хаосе, что не вмешаться было уже невозможно. Пока шла кровавая междоусобица, от которой нигде не было спасения, ёкаи, ками и люди впервые собрались на тайный совет. Мы решили, что Свиток тысячи молитв слишком опасен и нельзя допустить, чтобы им снова воспользовались. Свиток порвали на три куска и раздали участникам совета, чтобы тень Предвестника более не тревожила этот мир. – Дайтэнгу кивнул мне, и гигантский нос опять дрогнул. – Монахи из твоего храма поклялись охранять свой фрагмент свитка от лица людей, – пояснил он без тени осуждения. – Еще один сокрыт здесь, на вершине Драконьего Хребта, – его стерегут тэнгу, зовущие эти места своим домом.
– А где третий? – спросила я.
Старик угрюмо поджал губы.
– Его забрали кодама из Ангецу Мори и спрятали глубоко в лесной чаще. Только этих духов больше не существует. Ангецу Мори, или, как его сегодня зовут, Тысячеглазый лес, захвачен Генно и его кровавой магией, а ками, жившие в нем, либо сбежали, либо подпали под ее влияние. Можно только гадать, потерян ли последний кусок свитка или попал в руки Владыки демонов.
Я содрогнулась, вспоминая предупреждение Тацуми о том, что у Генно уже есть один фрагмент Драконьей молитвы. Дайтэнгу вздохнул, и нос снова дернулся.
– Как бы там ни было, – продолжал он, – ты добралась до цели и проявила себя превосходно в таком-то возрасте. Путь был не из легких. Ветра рассказывают нам, что творится в мире смертных, мы знаем, какие злодейства сопровождают появление Предвестника. Так всегда было, еще с тех времен, когда Дракона призвали впервые. Но ты выжила и смогла защитить свиток. Ровно это нам и требовалось. Ты по праву заслужила благодарность храма Стального Пера.
– Arigatou gozaimasu, – поблагодарила я в ответ. – Я очень вам признательна. Учитель Исао наверняка был бы счастлив, узнав, что наш фрагмент свитка добрался до храма, что теперь он под защитой. Вот только… – Я замялась, не зная, как же рассказать ему правду.
– Битва еще не окончена, да? – тихо произнес старик.
Я удивленно подняла глаза, а он невесело улыбнулся.
– Он идет, – произнес дайтэнгу голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки. – Идет за свитком. За тобой и твоими спутниками. О нем шепчут ветра, его пороком пропитаны снегопады, мы чувствуем, как он покоряет горные выси, точно грозная тень, и с каждой секундой его шаги все ближе. Ты знаешь, о ком я.
Я потрясенно кивнула.
– О Хакаимоно.
– Ему нужен свиток, – проговорил старик, но в этот раз в голосе прозвучала мрачная насмешка. – Но он его не получит. Мы не допустим, чтобы артефакт оказался в руках того, кто отправил к нам Хакаимоно, кем бы он ни был. Даже если нашим противником будет сам Первый О́ни, воины нашего храма вступят с ним в битву и до последнего вздоха будут защищать Драконью молитву. Мы скорее умрем, чем
