Ознакомительная версия.
– Успели, они всё успели, – отозвался маг Воздуха. – Славные вы, правнуки! Все в меня, если поглядеть. – Он убрал руки. – Что смог – сделал. Потраченное ею – вложил. Дальше уж вы сами. – Ритор поднялся, покряхтел старчески. – А я вот пойду, пообщаюсь с новоприбывшими чародеями. Вижу, среди них немало Воздушных. Постараюсь… объяснить им текущий момент. И ты, убивец несостоявшийся, – он сурово сдвинул брови, глядя на Эрика. – Иди со мной. Не волнуйся, внук, он никуда не денется. И я тоже.
– Спасибо… дед, – искренне поблагодарил Виктор.
Сева меж тем вовсю командовал Нотти, и строптивая сестра на сей раз слушалась его беспрекословно. Только сама стала совершенно бледна.
Виктор потянулся, положил ладонь Тэль на лоб. Зажмурился. Кто я сейчас? Дракон ли, Убийца – но я могу уничтожить и то, что в тебе сейчас, что не даёт тебе открыть глаза, улыбнуться, протянуть руку, взъерошить мне волосы. «Дракоша мой…»
…Вчетвером они быстро нащупали чёрную дыру со рваными краями, дыру в самой магической сущности Тэль, дыру, что не увидишь обычным зрением. Виктор мимоходом успел подивиться, насколько ловко орудует Всеволод, словно заправский целитель; Нотти тянулась за ним, старалась изо всех сил.
…И, передавая силы детям, Виктор волей-неволей заглянул в самую глубь этой чёрной дыры. Заглянул и отшатнулся – что Тэль пришлось впустить в себя, к чему прибегнуть, чтобы спасти его, удержать, когда сама драконья сущность его распадалась и рвалась, словно туман под ветром.
Убийца навис над добычей. Вгляделся в трудно шевелящееся существо, паразита, Прирождённого, цену своего спасения – и нанёс удар. Стремительный, короткий, сжатой, словно игла, силой; разнёс тварь на атомы, на мельчайшие частицы Хаоса, и, тяжело дыша, следил, как дети при помощи Лой быстро и ловко заживляют рану.
А потом Тэль вздохнула и открыла глаза.
Лой Ивер всхлипнула. Совершенно искренне.
И отвернулась, когда Виктор и Тэль обнялись.
– Ты… ты… ты…
– Драконы знают, что делают. А то ишь! Собралась красиво умирать! А кто дочь замуж выдавать станет, кто сына женить?
Голова Тэль уютно улеглась у него на плече, словно и не на поле брани, а в их супружеской спальне.
– И что же теперь? – совсем по-детски спросила она.
– Что теперь? – вдруг отозвалась Лой. – Как «что»? Вторжение отбито. Бунт не прижившихся Изначальных подавлен. Да, надо не забыть наградить за верность того гнома – он, как-никак, Севу спас.
По полю, опираясь на топор, к ним с трудом ковылял старый Фалар Благонравный.
Там, в отдалении, куда скрылось бежавшее воинство бывшего Убийцы, Обжора, судя по всему, уже навёл порядок: люди, эльфы, гномы вернулись, таскали раненых, сносили в одну сторону погибших. Ритор с Эриком уж невесть что, но сумели сказать Красным Беретам, от которых тоже двинулись несколько десятков чародеев – на помощь.
Сам же Обжора, вытирая руки, торопился к ним, смешно переваливаясь с боку на бок.
– Ну что? Очнулась супружница-то твоя? – осведомился деловито. – Очнулась, очнулась, вижу. И… ага! Вспомнила, значит, что и откуда?..
– Вспомнила, Хранитель, – тихонько склонила голову Тэль.
– А ты, девица самовольная? – обернулся он к Нотти.
– И я. И я вспомнила, – кивнула та. Потом вдруг задрала нос и закончила: – А вот если б не ты, я бы никуда и не побежала!
– Побежала бы, – заверил её Обжора. – Только не туда, куда нужно. Но – суть в том, что появилась ты, милочка, именно там, где надо. И сделала всё, как надо.
– Сочиняешь ты, – сказал Виктор. – Всё-то у тебя хитрые планы, разной глубины…
– А на самом деле – ничего и нет? – хихикнул толстяк. – Ну, не скажи, господин Дракон, не скажи. Вот если б не встретила твоя дочурка моего сыночку, так всё бы вообще вразнос пошло!
– Оно и так пошло. – Виктор и Тэль смотрели, как Всеволод помогает Фалару освободиться от помятых поножей. – Что вот нам всем теперь делать, а?
– А ты и так уже знаешь, – вновь хихикнул Обжора.
– Ты знаешь? – в упор взглянула Тэль.
Виктор зажмурился. Да, конечно, он знал.
Открыл глаза, выдохнул. Сила Убийцы и сила Дракона оставались в нём, но…
Но это ли требовалось Срединному Миру?..
Он взглянул на поле боя: недавние враги его старательно трудились, таская убитых и раненых. Никто не отлынивал.
– Это моя вина, – сказал Виктор. – Я старался быть хорошим Драконом, но о многом забыл. Например, о том, что нельзя слишком часто возвращаться в Изнанку. Что нельзя упрашивать тех, кто привык склоняться лишь перед силой. Дракон принадлежит одному миру, так было и так должно быть…
Тэль, Лой, Нотти, Сева, Фалар и даже Обжора – все молча внимали. От Красных Беретов медленно возвращались Ритор с Эриком, ну и всё та же четвёрка во главе с Георгием.
Тьфу ты, подумал Виктор. Сейчас ляпну что-то патетическое и глупое.
– Можно сделать вид, что ничего не случилось. Ну, трупы, ну, битва. Правда, ещё идут поезда с мятежниками… и их надо приводить в чувство.
– Приведём, – хором ответили Сева и Нотти. Глянули друг на друга и расхохотались.
Искренне, легко, словно и не было позади крови, словно и не кипела тут безжалостная битва, словно и не пришлось им делать выбор за выбором, отрезая по частям себя прежних.
Красивые, молодые, сильные. Настало их время.
И Виктор, глядя на них, вдруг понял, что надо сделать. Понял отчётливо и чётко.
– Конечно же, приведете. Вы у меня молодцы. А нам с тобой пора, дорогая, – сказал он, глядя на Тэль.
– Куда нам «пора»?
– Тут… – замялся господин Дракон, – в общем, такое дело… эти миры… ах, да, ты ж не знаешь… Слушай, тот мир, где ты про «Единорога и дракошку» рассказывала – он теперь не просто так. Он – якорь, он – как маяк. Там, за небом – бродячие молодые вселенные. Они появились из-за меня… и стали добычей Хаоса. Вот такие вот твари, – он кивнул на по-прежнему плававшую в озерце тушу, – гнездились там, жрали что ни попадя… некому было остановить, некому спасти и защитить… Когда я кружил на верхах – вновь побывал в… в своём… в нашем… С его помощью улавливал другие миры, что падали сюда. Заткнул им дыру в мироздании. Но это нельзя так оставить, все эти юные миры. Надо следить, надо управлять. Они, конечно, теперь будут стоять и сами. Но, имея там Прирождённых…
– Дорогой…
– Да, милая. Я решил. Ты права – наши дети выросли. Впрочем, мы же всё равно будем рядом. Тропки, – он взглянул на зардевшуюся отчего-то Лой, – натоптаны. Будем навещать друг друга. Надо будет – поддержим. Коль случится чего – поможем. А работы у нас с тобой будет с избытком. Вот снимешься у меня там… в детском цветном и звуковом…
– Погодите… – осипшим голосом выдавил Сева. – Мама… отец… вы что, уходите?.. Оставляете… нас?
– Вы взрослые, – вздохнула Тэль. – Совсем уже взрослые. Вы справитесь.
– Мам! – Нотти сжала кулачки. – Ма, ты что же, уже со всем согласилась?..
– Единороги не спорят со своими Драконами. Они идут следом за ними.
– Можно подумать, ты с папой не спорила!..
– Спорила, дочь. Но есть случаи, когда спорить нельзя. Значит, соберёмся и пойдём, супруг мой.
– Но… но…
– Считайте, что предки просто переехали, оставив вам крутую недвигу, – Тэль ещё сумела улыбнуться. – Папа прав. Это не так далеко, как кажется. И не думай, что сможешь без меня устраивать первозданный Хаос в своей комнате, юная леди! Я ведь всегда могу заглянуть и проверить!
Нотти с вызовом посмотрела на мать:
– Это не Хаос. Это хорошо организованный беспорядок. Мне он нравится! И… что, если у меня были совсем другие планы? Может, я хотела отправиться в путешествие? Или жить в Замке-над-Миром, изучать его тайны?
– В Замке живи сколько хочешь, – ответил Виктор. – Если мне он не нравился, так это мои проблемы. А путешествовать… Правители не всегда вправе делать то, что хотят. Иногда они обязаны служить. Это – цена власти. Не заплатишь её – превратишься в тирана. Кем бы ты ни оказался, Драконом или даже Единорогом.
Ознакомительная версия.
