Заромо грубо и неприлично выругался.
— Сейчас не время для штормов, — мрачно пробурчал граф, повернув свое осунувшееся, с заостренным носом лицо к людям, которые медленно собирали на берегу обломки корабля с останками оснастки. — Думаю, это не случайность… Шторм наслали, чтобы разбить корабль и сделать невозможным мое бегство отсюда. Бегство?.. Я сижу, как крыса в ловушке, словно кто-то задумал все это. Нет, не только я, мы все в западне…
— Я не имею никакого представления, о чем вы говорите, — пробормотал расстроенный Заромо и резко дернул свои усы. — Я не услышал от вас ни одного разумного слова с тех пор, как эта светловолосая девчонка напугала вас своим рассказом о черном человеке, каким-то пришельцем из-за моря. Я не хочу проводить остаток своей жизни на этом проклятом берегу. С кораблем погибли десять моих людей, верных сподвижников, но у меня осталось еще сто шестьдесят человек, да и у вас есть около сотни. В вашем форте имеются инструменты, а в этом чертовом лесу растет достаточно деревьев. Как только мы выловим из моря все обломки корабля, я отправлю своих людей валить деревья. Общими усилиями мы построим новый корабль.
— На это потребуются месяцы, — вздохнул Валенсо.
— Вы можете предложить лучший способ провести время? Мы застряли здесь, причем надолго, и мы уберемся от сюда только в том случае, если построим новый корабль. Мы построим нечто вроде лесопилки. Благо, инструменты есть. Если я чего-нибудь хотел, я всегда добивался своего. Я надеюсь, что вместе с нашим судном шторм разбил и корабль Стромбанни. Пока наши люди будут строить корабль, мы отыщем драгоценности Траникоса.
— Мы не сможем построить корабль, — обреченно произнес Валенсо.
Заромо рассержено повернулся к нему.
— Когда вы наконец заговорите внятно, чтобы я смог понять вас? Кто он такой, этот проклятый черный незнакомец?
— Да, действительно, проклятый, — пробормотал Валенсо, уставившись на морские волны и думая о чем-то своем. — Он — тень моего кровавого прошлого, которая жаждет забрать меня в ад. Из-за нее я бежал из Зингары, надеялся, что после моего продолжительного путешествия по дальним морям странам она потеряет мой след. Но я должен был знать, что в конце концов он все-таки отыщет меня, где бы я ни находился.
— Если эта черная тень вашего прошлого таинственным образом высадилась здесь, на этом берегу, то она, должно быть, укрылась где-то в лесу, — пробурчал недовольный Заромо. — Мы прочешем лес и обязательно отыщем его.
Валенсо хрипло рассмеялся.
— Легче и проще поймать тень от облака или клок тумана, поднявшийся в полночь над болотом, чем его. Гораздо безопасней голой рукой нащупать и схватить в темноте ядовитую кобру, чем схватить его.
Заромо бросил на графа странный взгляд. Очевидно, он сильно засомневался в здравом рассудке графа Валенсо.
— Кто, наконец, этот человек? Откройте мне эту вашу мелочную тайну!
— Тень моей собственной жестокости и безудержной алчности, ужас из прошлых времен. Он — не смертный из плоти и костей, а…
— Смотрите! Там — парус! — проревел наблюдатель на северной оконечности бухты.
Заромо повернулся, и его громкий голос резко раздался в воздухе.
— Ты узнаешь этот корабль? — спросил он наблюдателя.
— Ага! — завопил тот. — Это — "Красная рука"!
— Стромбанни! Будь он проклят! — в ярости воскликнул Заромо. — Ему помогает сам дьявол! Как ему, черт подери, удалось ускользнуть от бури? — голос корсара превратился в злобный рев, отдававшийся эхом по всему берегу. — Все в форт, собаки!
Почти не поврежденная "Красная рука", рассекая морские волны, входила в бухту. Берег опустел, а на стенах крепости вплотную друг к другу затеснились одетые в шлемы воины и повязанные плотными платками корсары.
Корсары примирились со своими новыми союзниками. Они обладали большой приспосабливаемостью к любым обстоятельствам и самым буйным нравам.
Заромо заскрипел зубами, когда, отделавшись от пиратского судна, к берегу направилась длинная лодка. Он увидел на носу лодки светловолосую голову своего злейшего соперника. Лодка подошла к берегу, и Стромбанни, выпрыгнув на песок, один направился к форту. Он остановился на некотором расстоянии от крепостной стены и крикнул зычным голосом, который был хорошо слышен в утренней тишине.
— Эй, в форте! Я пришел вести с вами переговоры.
— Почему же, во имя всех кругов ада, ты этого не делаешь? — сверкая глазами, мрачно ответил Заромо.
— Вчера я пришел сюда под белым флагом, а меня встретили стрелой с остро отточенным наконечником, — произнес пират.
— Ты сам вынудил нас к этому, — вставил Валенсо. — Я тебя предупреждал, что ты только зря теряешь время!
— Во всяком случае, я требую гарантий, что подобное не повторится!
— Я даю тебе честное слово! — насмешливо крикнул ему Заромо.
— Твое слово не надежное, зингаранский корсар! Пусть Валенсо даст слово.
Граф еще сохранил какую-то часть своего достоинства. Когда он ответил, голос его, несомненно, все еще внушал уважение.
— Можно подойти поближе, но смотри, чтобы твои люди оставались там, где они сейчас находятся. В тебя не будут стрелять!
— Этого мне достаточно, — тотчас же заверил его Стромбанни. — Какие бы грехи Корзетты ни лежали на вашей совести, граф, однако ваше слово действительно что-то значит здесь. На него вполне можно положиться!
Пират вперевалку подошел поближе и остановился у ворот.
— Ну что, Заромо, — насмешливо произнес Стромбанни, — теперь у тебя кораблем меньше, чем во время нашей последней встречи? Вы, зингаранцы, никогда не были хорошими моряками.
— Как тебе удалось спастись, мессантийская крыса? — прогремел корсар.
— В нескольких милях к северу отсюда находится уютная бухта, защищенная длинной песчаной косой, которая и укротила бешенство шторма, — ответил расплывшийся в улыбке Стромбанни. — Я укрылся там. И хотя нас сорвало с якоря, "Красная рука" смогла удержаться вдали от берега.
Заромо мрачно наморщил лоб. Валенсо так же угрюмо молчал: он ничего не знал об этой бухте: со своими людьми он исследовал только маленький пятачок близлежащей суши. Страх перед пиктами и настоятельная необходимость занять своих людей работой в форте удерживали его от тщательного изучения близлежащих земель.
— Я здесь появился для того, чтобы заключить с вами договор об обмене, — равнодушно объяснил свое возвращение Стромбанни.
— Нам с тобой нечем меняться, кроме как ударами мечей, — пробурчал Заромо.
— Я придерживаюсь другого мнения, — легкая самодовольная улыбка играла на губах Стромбанни. — Достаточно уже того, что вы убили Галакуса, моего первого офицера. До сегодняшнего дня я считал, что драгоценности Траникоса находятся у Валенсо. Но я ошибался. Вы преследовали и убили Галакуса и украли карту. Значит, драгоценностей Траникоса у вас нет. Иначе зачем вам карта?
