— Это… очень внимательно с вашей стороны, — сказал Ваксиллиум.
— Это один из немногих способов, чтобы оправдать ваши действия, не привлекая внимания на полицейском участке. Я задним числом сделал запрос, и если нам повезет, никто не поймет, что это только вы работали минувшей ночью. Кроме того, я не хочу, чтобы вы чувствовали, что вам нужно работать в одиночку. Этот город мог бы предложить вам использовать его опыт.
— При всем уважении, сэр, — сказал Ваксиллиум, — это разительно отличается от предыдущей вашей позиции.
— Я имел возможность поразмышлять, — сказал Бреттин. — Вы должны знать, что я скоро выхожу на пенсию. Новый генерал констеблей будет назначен при моем присутствии, но он должен будет принять мандат Сената о вас, если это движение будет принято.
— Я … — Ваксиллиум не был уверен в том, что ответить. — Спасибо.
— Все это ради блага города. Конечно, обратите внимание, что если вы будете злоупотреблять своими привилегиями, то, несомненно, будете отозванны с должности.
Бреттин неловко кивнул и удалился.
Ваксиллиум почесал подбородок, наблюдая за человеком. Что‑то явно странное там происходит. Он стал почти другой персоной. Уэйн прошел мимо него(бреттина), приподняв свою счастливый шляпу, которая была окровавленна с одной стороны и ухмыляясь, подошел к Ваксиллиуму и Мараси.
— Вот, — сказал Уэйн, тайно передавая что‑то завернутое в носовой платок Ваксиллиуму. Это было неожиданно тяжелым. — Раздобыл одну из тех пушек.
Ваксиллиум вздохнул.
— Не волнуйся, — сказал Уэйн — я обменял его на реальный хороший шарф.
— А где ты взял шарф?
— Взял у одного из убитых твоим выстрелом парней, — сказал Уэйн. — *** Ты этого может и незапомнил.*** Он все равно ему не понадобиться, в конце концов.
Он, казалось, вполне гордиться собой.
Ваксиллиум засунул пистолет в пустую кобуру. В другой кобуре находился Оправдание. Мараси нашла его внутри убежищеи после того, как Майлза взяли и она вернулась за револьвером. Это хорошо. Было бы грустно, пережить эту ночь, только для того, быть убитым Ранетт.
— Таким образом, — сказала Мараси, — ты обменял шарф мертвеца на пушку другого мертв. Но… сам пистолет принадлежал тоже кому‑то мертвому, поэтой же логике.
— Не пытайся, — сказал Ваксиллиум. — Логика не работает приминительно к Уэйну.
— Я купил заклятие против него у бродячей гадалки, — пояснил Уэйн. — Это позволили мне ***добавить два против двух*** и получить рассол.
— Я… не могу ничего ответить на это, — сказала Мараси.
— Технически это и есть ответ, — сказал Уэйн.
— Похоже они выловили оружейника, которого ты Вакс выбросил в канал, и он жив. Не реально счастливый, но живой.
— Кого‑нибудь нашли из похищенных женщин? — спросил Ваксиллиум.
Уэйн взглянул на Мараси, которая качала головой.
— Ничего. Может быть, Майлз знает, где они находятся.
Если он будет говорить, подумал Ваксиллиум. Майлз давно перестал чувствовать боль. Ваксиллиум не был уверен, что кто‑то сможет допросить его.
Ваксиллиум чувствовал неудачу в большей степени, так как не смог спасти других женщин. Он поклялся, что вернет Стерис, и он сделал это. Но большее зло было сделано.
Он выдохнул, когда дверь в кабинет капитана открылась, и Стерис вышла. Пара старших констеблей принял ее заявление, после посешения Ваксиллиума и Уэйна. Два констебля втали рядом с Мараси, и она пошла, оглядываясь через плечо на Ваксиллиума. Он сказал ей, чтобы она была откровенна и пряма с ними, и все, что он или Уэйн сделали не скрывала. Хотя, если получиться, ей нужно было бы скрыть роль Ранетт во всем этом.
Уэйн подошел туда, где несколько констеблей ели утренние бутерброды. Они посмотрели на него с подозрением, но по опыту Ваксиллиум знал, что Уэйн скоро будет смеяться с ними и его попрося присоединиться к ним. Неужели он даже понял, что он делает? ***Ваксиллиума поразило, когда Уэйн начал рассказывать о том как он воевал за констеблей.*** Или он просто делал все это инстинктивно?
Ваксиллиум смотрел на мгновение, прежде чем понял, что Стерис подошли к нему. Она села в кресло прямо напротив него, сохраняя правильную осанку. Она поправила волосы, и платье, которое было помятым, от того что провела весь день в плену, она выглядела относительно спокойнее.
— Лорд Ваксиллиум, — сказала она. — Я считаю необходимым выразить вам свою благодарность.
— Я надеюсь, что эта необходимость не слишком обременительна для вас, — сказал Ваксиллиум с ворчанием.
— Только за то… необходимо… после обременительного плена. Вы должны знать, что мои похитители не прикасались ко мне непристойно. Я по — прежнему целомудренна.
— Ржавчина и Руины, Стерис! Я рад, что это так, но мне нет необходимости знать об этом.
— Тебе все равно, — сказала она, с невозмутимым лицом.
— Предполаю, что вы все еще намерены, продолжить заключения нашего бракчного соглашения.
— Это уже не имеет значения в любом случае. Кроме того, я думал, что мы еще не поставили точку в этом деле. Мы даже не объявляли, что видели друг друга.
— Да, хотя я считаю, что мы сейчас можем изменить наше предыдущее расписание. Видите ли, драматическое спасения, сотваренное вами создало на меня такое впечатление, что заставляет ожидать нарушения моего душевного состояния. И то, что когда‑то, возможно, было расценнено как скандал будет смотреться романтично. Мы могли бы правдоподобно объявить о помолвке на следующей неделе и эту новость примут в высшем обществе, без вопросов или комментариев.
— Это хорошо, я допускаю.
— Да. Должен ли я приступить к выполнению нашего контракта?
— Вы не возражаете, что я вернулся к моему прошлому злодейскому пути?
— Я склонна думать, что была бы уже мертва, если бы вы не сделали этого, — сказала Стерис. — Я не в в том положении, что бы жаловаться.
— Я намерен продолжать это занятие, — предупредил Ваксиллиум. — Не каждый день, но буду патрулировать участки или что‑нибудь в этом роде. Также я получил снисхождение и предложение участвовать в делах констеблей в городе. Я планирую браться за необычные проблемы, которые требуют дополнительного внимания.
***- Каждому джентльмену нужно хобби, — невозмутимо сказала она. — И, учитывая снисхождение к себе некоторых мужчин, которых я знаю, это сравнительно не проблематично.
Она наклонилась вперед.
— Короче, мой лорд, я вижу что для тебя это важнее. Мы оба, вне ареала наших жизни, где ожидал другой изменить будет реалистичным. Я приму вас таким, если вы примете меня. Я не без ошибок, мои предыдущие три жениха движемые тем, чтобы объяснить мне это написали это подробно в письменной форме.***
