— Я не понял.
***- Это не является проблемой достойной вашего внимания, на самом деле, — сказала она. — Хотя я думаю, что вы поняли, что я стала бы стремиться к этому потенциальному союзу без определенной меры отчаяния.***
— Я понял.
Стерис колебалась; затем немного ее холодность, казалось, отошла. Некий её контроль, её стальная воля, отпали. Она, вдруг, стала выглядеть уставшей. Изнурённой. Хотя за маской он увидел нечто, что, возможно, было чувством привязанности к нему. Она всплеснула руками перед собой.
— Я не… хорошо поступаю с людьми, Лорд Ваксиллиум. Я понимаю это. Однако, должена подчеркнуть, что у я благодарна за то, что вы сделали. Я говорю это от все души. Спасибо.
Он встретился с ней глазами и кивнул.
— Итак, — сказала она, все более по — деловому. — Мы достигли прогрессирования в наших взаимодействиях?
Он колебался. Не было никаких причин не делать этого, но часть его обнаружила, что он считает себя трусом. Из двух предложений в этот день одно было недосказанным, другое тупое, и это было тем, что он рассматривает?
Он посмотрел в сторону комнаты, где Мараси давала показания о её участии в этом беспорядке. Она была очаровательна. Красивая, умная, целенаправленная. По логике и разуму, он должен быть влюблен до безумия в неё.
На самом деле, она во многом напомнила ему Лизи. Возможно, проблема в этом.
— Мы движемся вперед, — сказал он, повернувшись назад к Стерис.
Мараси посетила казнь Майлза.
(Вместо)Даиуса, старшего прокурора, что обвинял его. Он никогда не посещал казни.
Она сидела на наружнем балконе, одна, наблюдая как Майлз поднимается по ступеням на орудийной платформе. Ее позиция была выше места казни.
Она прищурилась, вспоминая Майлз стоял во тьме и тумане этого подземного помещения, направив револьвер в сторону её укрытия. Оружие к её голове приставляли три раза в течении этих двух дней, но только раз, она действительно поверила, что может умереть, когда увидела глаза Майлза. Бессердечные, безэмоцональные, с чувством превосходства.
Она вздрогнула. Времени прошедшего между атакой Исчезающих на свадьбе и моментом, когда Майл взял её в заложники было менее чем день — полтора. Тем не менее, она чувствовала, что между этими событиями прошло два десятилетия. Это было похоже на временную Алломантию, пузырь скорости вокруг её одной. Мир изменился. Её чуть не убили, она убила в первый раз, она влюбилась и была отвергнута. Теперь она помогала осуждать на смерть бывшего героя Пустошей.
Майлз с презрением смотрел на констеблей, которые привязывали его к удерживающему столбу. Он сохранял такое же выражение на протяжении большей части судебного разбирательства, на котором она была первым помощником обвинения в качестве адвоката, хотя Даиус был ведущим по делу. ***Судебный процесс шел быстро, несмотря на его откровение и высокую натуральность.*** Майлз не отрицал свои преступления….
Казалось, что он видел себя бессмертным. Даже стоя там без металлического разума, которые удалили, с десятком винтовок нацеленных на него, казалось, он не верит в то, что умрет. Человеческий ум очень склонен обманывать себя, уходя от безысходности неминуемой гибели. Она знала, что видит в глазах Майлза. ***Каждый человек имеет это, когда молодой. И каждый человек, в конечном счете видит эту ложь.***
Винтовки прижаты к плечам. Может быть, теперь Майлз наконец признать, что обманывает себя. Как только раздался залп, Мараси обнаружила, что она удовлетворена. И, что это её очень беспокоит.
* * *
Ваксилиум сел в поезд на Друпорт. Нога по — прежнему болит, он ходил с палочкой, и носит повязку вокруг груди, чтобы укрепить переломаные ребра. Недели было не совсем достаточно, чтобы вылечиться после того, что он пережил. Вероятно, не следовало бы оставлять свою постель.
Он хромал по тамбору богато украшенного вагона первого класса, проходя мимо богато обставленных отдельных комнат. Он отсчитал третие купе, когда поезд запыхтел начиная движение. Он вошел, оставив дверь открытой, и сел в одно из хорошо набитых кресел у окна. Оно было прикреплено к полу, и располагалось перед маленьким столиком с одной длинной ножкой, которая была изогнута и тонка, как шея женщины.
Некоторое время спустя, он услышал шаги в коридоре. Они остановились в дверном проеме.
Ваксиллиум посмотрел на делавшего вид проходящего мимо снаружи.
— Здравствуйте, дядя, — сказал он, на повернувшегося человека в дверях.
Лорд Эдвард Ладриан вошел в комнату, опираясь на трость с китом на набалдажнике из слоновой кости и одетый в богатую одежду.
— Как ты меня нашел? — сСпросил он, садясь на стул.
— Мы допросили нескольких Исчезающих, — сказал Ваксиллиум. — Они описали мужчину, которого Майлз называл "Мистер Сюит". Я не думаю, что кто‑либо еще узнал тебя по этим описаниям. Из того, что я понимаю, вы были как отшельник в течение десятилетия, что привело к вашей "смерти". Сохранив ваши письма для листовок о политических вопросах, конечно же.
Это не точный ответ на вопрос. Ваксиллиум нашел этот поезд, и этот вагон, основываясь на номере, указанном в коробке из‑под сигар Майлза, которую нашел Уэйн. Железнодорожные маршруты. Все остальные думали, что это поезда на который Исчезающие планировали напасть, но Ваксиллиум увидел другую картину. Майлз следил за перемещением Мистера Сюита.
— Интересно, — сказал Лорд Эдварн. Он достал платок из кармана и вытер пальцы, когда слуга вошел, внося поднос с едой и поставив его на стол перед ним. Другой налил ему вина. Он махнул им, чтобы ждали за дверью.
— Где Телсин? — спросил Ваксиллиум.
— Твоя сестра в безопасности.
Ваксиллиум закрыл глаза, и подавил закипающие эмоции. Он думал, что она погибла в аварии, как якобы утверждал выживший дядя, но имел дело с его эмоциями, такими, какими они были. Это были годы, в течении которых он не видел свою сестру.
Почему же тогда узнать, что она жива так важно для него? Он даже не мог определить, какие эмоции он чувствовал.
Он заставил себя открыть глаза. Лорд Эдварн наблюдал за ним, держа стакан кристалльно белого вина пальцами.
— Вы подозревали, — сказал Эдварн. — Все время, вы подозревали, что я не был мертв. Вот почему вы догадались о смысле того, что записал этот головорез. Я изменил стиль одежды, прическу, и даже сбрил бороду.
— Вы не должны были посылать дворецкого пытаться убить меня, — сказал Ваксиллиум. — Он слишком долго служил семье, и он был слишком готов, чтобы убить меня, что не успел нанять кого либо из Исчезающих за такой короткий срок. Это означало, что он, работая на кого‑то, на кого уже работал течение некоторого времени. Самый простой ответ в том, что он все еще работает на этого же человека, на которого он служил в течение многих лет.
