убрал её руки и погладил запястья, не понимая, что она сейчас испытывает.
— Умер, — тихо пробормотала она, раскатывая слово по языку, — И главное вовремя…, — она так посмотрела на меня, что я даже испугался, — Это ты, да? — Ру снова начинала нервно похихикивать, грозя сорваться в истерику.
— Нет, Ру, — замотал я головой, и это была почти правда, — Я тут совершенно ни при чём. Да и твой дядя шёл к этому с самого начала.
— Дядя? — она нервно хохотнула, — Риз он нормальный! Не злодей, не убийца. Знаешь, как он переживал после смерти Клали?
— А я значит не нормальный? — возмутился я, отметив, что она первый раз при мне назвала свою мать по имени.
— Да, — она кивнула, словно резко опьянев, и засмеялась в голос, — Ты не нормальный. И лес твой не нормальный, и всё тут…, — смех резко перешёл во всхлип, и из глаз брызнули слёзы. И я даже не сердился ни на одно её высказывание. Да и права она, ни во мне, ни в этом месте, нормального точно ничего нет.
Я втиснулся в кресло рядом и прижал её к себе. Никогда бы не подумал, что её отец был ей так дорог. А с другой стороны я его толком и не знал. Просто Марсиль упёрся и встал в позу, выбрав самый не подходящий момент. Так бывает.
— Знаешь, как умерла мама? — вдруг спросила меня Ру, и я послушно помотал головой, ибо вопрос явно риторический, — Она сошла сума, и Раену пришлось её убить. Убить ту, что была ему дороже всего. Он каждую ночь потом стонал во сне и клял себя за то, что не остановил её и не заставил передумать.
Когда я выросла, на моё совершеннолетие, он сильно напился. Я сразу не поняла с чего, но когда он начал называть меня её именем, то сразу всё и стало ясно. Он всегда говорил, что я на неё очень похожа. А когда мы с братом дотащили его до кровати, то он умолял меня не уходить и я осталась. Пока дядя не отрубился, он рассказывал и рассказывал, и молил о прощении.
Тогда мне всё показалось бредом пьяного. Ведь Раен словно по кругу ходил, то о торговцах рассказывал, то о тьме в лесу, то о проклятии, то о жертве. Но я никогда его таким не видела, и решила всё раскопать сама.
Ру замолчала, а я даже боялся пошевелиться, в груди всё сильнее росло чувство, что я узнаю что-то важное, настолько, что пойму то, что раньше от меня ускользало.
— Раскопала? — осторожно поинтересовался я, а Ру кивнула, вздохнула и продолжила:
Марсилю досталось поганое наследство, кучка эльфов и умирающий лес. А заодно и завет предка «не склонять ни перед кем головы». И он в это верил. Всегда, и всегда искал способ, как не нарушая завета, сделать нашу жизнь лучше. Поэтому он никогда и не обращался к Филипу, ему казалось, что именно в этом завет и заключался. Ибо пред кем королю склонить голову, как не перед великим королём эльфов.
Однажды к нему пришли странники, они предсказали ему судьбу, указали путь и он поверил. Поверил настолько, что решился на гадость. Клали была как солнечный свет, а её сердце было чистым, как родник. Она не знала любви, а может и не хотела знать, но любовь никогда не спрашивает. Я не знаю как, но странники убедили отца, что именно Клали тот выход, что он ищет, а мать — что Марсиль, тот кого она любит.
Клали загорелась ярче пламени, и поставила Раена перед фактом. Тот никогда не мог ей отказать, уступил и в этот раз. Он просто хотел, чтобы она была счастлива. И я думаю, что какое-то время так и было.
Сложно сказать, что пошло не так. Что погнало её в лес. Равнодушие, ревность, обида или те самые странники. Она рассказала мне сказку, поцеловала в лоб и ушла. А когда вернулась…
Ру посмотрела на меня и с трудом сглотнула комок в горле:
Я это прочла, но подумала, что это ложь. Вокруг этой истории вообще сплошная ложь. В общем, её глаза стали чёрными, вены потемнели, она всё время что-то шептала про тени и про тьму, и что должна меня убить, чтобы «ОН» никогда не смог вернутся. И я так и не поняла, кто этот «ОН».
Дядя встретил её первым, увидев состояние Клали он испугался и попытался спрятать её у себя, но она вырывалась, не узнавая его, и продолжала шептать. Тогда он увёл её силой, запер и пытался лечить. Смешно, да? Он её искал неделю вместе со всеми, а сам делал жуткие вещи, оправдывая себя тем, что хочет её вернуть.
Он быстро понял, кого так рвётся убить Клали, и естественно не мог этого допустить. Я нашла в его записях даже предположение, что если бы она это сделала, то возможно пришла бы в себя. Риз….
Она снова тяжело сглотнула.
Понимаешь? Ему пришлось выбирать между любимой сестрой и мной, маленькой девочкой, которую он почти не знал. И он выбрал меня! Поэтому я не верю, что дядя мог на такое пойти. И отец, он не такой уж и плохой, просто все его усилия, так ни к чему и не привели. А тут ты, такой весь щедрый и пафосный. И словно подачку, кидаешь ему решение всех его проблем, и тыкаешь лицом в пол. Он бы успокоился со временем….
— Со временем всегда всё иначе, и мы тоже становимся другими, — я был в шоке от её рассказа. Ру ничего мне не ответила, а просто уткнулась лицом в плечо, и я механически гладил её по волосам.
А сам думал про этих странников. Это ведь тени? Однозначно! И что получается, что это они привели Ру в этот мир в то место, и в тот момент, который был нужен им? Ну, допустим, но тогда зачем они так скоро решили всё переиграть? Я прикинул нашу разницу в возрасте, и аккурат вышло, что её мать умерла, когда я сам попал в этот мир. Не родился, как обычно, а именно попал. А потом сразу пришла мысль, что я снова мог бы её не встретить, и чтобы я тогда сделал? И ответ то очевиден. Открыл эту книгу и давно бы вернулся, как меня и просил Глум при нашей первой встрече, и я был почти уверен, что без Ру в этом мире, открыть дверь самому у меня бы
