Он услышал истошный крик. Преследователи — теперь их было уже пятеро — замерли на месте. Затем они в панике принялись снова карабкаться вверх.
Мои взрывы спровоцировали извержение, подумал он. Все начинается снова.
— Господи! Нельзя вниз. Нельзя наверх. Остается только ждать смерти.
— Спускайся. Это тебе совсем не повредит.
— Начинается извержение!
— Нет. Спускайся. Это безопасно.
— Что? Что происходит?
— Хватит болтать. Спускайся.
Руки Маусглова продолжили прерванные поиски опоры, на которую он мог бы перенести свой вес.
По мере того, как он спускался все ниже, свет разгорался все ярче. Вибрация и содрогание продолжались, но они стали тише и мягче, подобно отголоскам дальнего землетрясения. Внезапно мимо него со свистом и грохотом пролетел какой-то блестящий предмет, за ним последовал другой. Разойдясь в пространстве кратера, маленькие кометы исчезли за его пределами.
— Ты уверен, что внизу безопасно? — спросил он размазываясь по стене.
Ответа не последовало.
Продолжая спускаться, он осознал, что температура в кратере поднялась не столь уж сильно, как обычно происходит при извержениях. Может это Лунная Птица развлекается играми с выпусканием пламени, пытаясь напугать врагов?
Нет, решил он, внимательно вглядываясь вниз. Задействована слишком большая площадь, да и огни вспыхивают слишком уж регулярно. Совсем не похоже на драконье пламя.
Он целым и невредимым добрался до днища кратера. Пламя вздымалось вверх огромными искрами. Повсюду поднимались огненные столбы и громадные красные языки. Но он не мог понять, что питает эти костры. По середине, между кострищами, тянулся ясно различимый проход, и именно в том направлении, в котором намеревался проследовать Маусглов. Он пошел вдоль прохода.
Днище кратера в результате его бомбардировок оказалось еще больше изрытым и разрушительным. Он проходил мимо развороченных глыб, держа курс к месту, где он раньше копал. Через несколько шагов он увидел, что прямо перед ним движется огромная тень.
Он сделал еще шаг.
— Лунная Птица?..
Тень двинулась на него, он увидел прямо над собой огромную голову. Между кривыми острыми зубами торчала узорчатая палка.
— Скипетр! Ты нашел его!
Маусглов протянул руку.
— Залезай мне на спину.
— Я не понял.
— Поговорим позже. Залезай!
Маусглов послушался и влез на Лунную Птицу, расположившись между лопатками. Тотчас же дракон начал двигаться, выбираясь из ямы. Он направился к северной стене, противоположной той, по которой они карабкались раньше.
Дойдя до стены кратера, Маусглов крепче ухватился за Лунную Птицу, разгадав его намерение подпрыгнуть и начать подъем.
— Лунная Птица! Тебе не добраться до вершины по этой стороне. Этот склон почти вертикальный и гладкий.
— Я знаю.
— Тогда зачем лезешь?
— Здесь легче. Пока.
— Но..
— Подожди пока не выберемся.
Маусглов вспомнил о горном выступе, о котором он говорил. Он выглядел достаточно широким и мощным, чтобы выдержать Лунную Птицу — но, в действительности, это была лишь мертвая горная порода.
Лунная Птица быстро взобрался на него, он передвигался намного ловчее и быстрее, чем в предыдущий раз. На этой стене было меньше уступов, она была круче. Когда они влезли еще выше, Маусглов повернулся и посмотрел вниз. Пламя стало разгораться еще ярче, сливаясь в единый костер. Жар дохнул ему в лицо. Один за одним стали подниматься тепловые потоки.
Наконец Лунная Птица достиг желаемого выступа, удобно устроившись на нем, он тоже посмотрел вниз. Лишь только он бросил взгляд, огонь превратился в настоящую огненную бурю. Тепло мощным потоком устремилось в высь.
— Что происходит? — теперь уже в слух спросил Маусглов.
— Последний взрыв сорвал меня со стены, — ответил Лунная Птица. — Упав в кратер, я ощутил, что жезл находится совсем рядом.
— А пламя появилось уже тогда?
— Я вызвал пламя. Я хотел отогнать преследователей.
— Как тебе это удалось?
— Я использовал могущество нижнего крайнего сегмента жезла. Он для вызова магического огня.
— Ты можешь пользоваться скипетром. Я даже не догадывался…
— Только самым нижним сегментом. Драконы знают секреты огня.
— Хорошо, кажется теперь мы в безопасности, но пламя разгорается все сильнее. Тебе нужно загасить костры — если, конечно, ты сумеешь.
— Нет.
— Почему?
— Мне необходим сильный поток тепла. Чтобы подняться отсюда.
— Я не понимаю.
— Я могу сливаться с тепловыми потоками. В теплом воздухе легче подняться на верх.
Тени от костров заплясали теперь уже почти рядом с ними. Маусглов вновь ощутил жаркую волну.
— До края не так уж далеко… — сказал он. — Ты уверен, что сможешь подняться в тепловом потоке на эту высоту?
— Жизнь непредсказуема, — ответил Лунная Птица. — Крепче держись!
Он расправил мощные крылья и воспарил над кратером.
Чем больше я знакомился с окружающим миром, тем глубже тонул в пучине философских размышлений о вселенной и природе собственного бытия. Настоящие ответы на вопросы блуждали неизвестно где. Я не мог отыскать их ни в практике, ни на общем теоретическом уровне. Теперь меня волновало, является ли сомнение неотъемлемой частью любого мыслящего существа. До сих пор я мирился с мыслью, что всеми существами правят побуждающие причины, в которых я не слишком разбираюсь. Их поведение казалось прямо связано с конкретными обстоятельствами, тогда как я совершенно не усматривал в них объективных целей. Я зациклился и начал повторяться. Я собирал информацию. Но совершенно не понимал, что все это означает. У меня не было настоящей цели — одни лишь призрачные тени — то, что упорно возвращает меня к мысли, что я должен знать и обладать чем-то большим.
Несмотря на полную растерянность и вечные затруднения перед лицом бытия, я продолжал повиноваться тем настойчивым велениям, которые сопровождали меня с момента отбытия из Рондовала. Я видел, как озадачило Маусглова полученное известие и он отправился выполнять поручение; мне очень хотелось верить, что Ибал обладает возможностями переправить его в нужное место сквозь пространство — несмотря на собственное желание. Я проследил, что Маусглов ушел, и вернулся к тому месту у подножия Балкина, где совсем недавно практиковался в управлении человеческим телом. Я попробовал еще раз, теперь с большей осторожностью, результаты оказались выше всяких похвал. Мне даже удалось напугать кучку подгулявших молодых учеников.
