class="p1">— Верно, люди давно позабыли об этом, но не боги. Они ведают все, что происходит и происходило на этих землях, и даже среди них могут найтись те, кто захочет подорвать мир между людьми. Если всем станет известно о том, что можно сделать, заполучив себе священные руны и скрижали, наш мир окажется в смертельной опасности. Да, когда-то наши предки победили темных магов, но времена поменялись, а значит и магия тоже.
— Ты говоришь какой-то бред, магия не может просто так взять и измениться.
— Может и нет, но мне кажется, что тот, кто похищает наших носителей, смог преобразовать магию таким образом, что она стала не видна для академии, а значит мы имеем дело с нечто более опасным, чем прежде.
— Мередит, ты же понимаешь, что все твои слова — это лишь догадки?
— Я знаю, но даже если и так, ты должен пообещать мне, что никому не расскажешь о том, что услышал сегодня. Поклянись.
— Хорошо-хорошо, клянусь, я могила.
— Отлично, раз уж мы закончили говорить по душам, пора возвращаться к работе.
И мы снова закрутились как белки в колесе, раздавая поручения младшим и выполняя задания старших. Примерно через час вернулась Эмили. Как оказалось, Уинстоны очень уж просили её попробовать несколько булочек и пирожных, а она их оценивала и давала советы как сделать так, чтобы они стали лучше. К тому времени мы с Мередит закончили со своей частью работы и хотели попросить новую у матери, но она сказала, что время уже позднее и нам пора возвращаться домой. Спорить с ней особо не хотелось, я еще не до конца восстановился после своей болезни и, честно говоря, успел порядком устать за те несколько часов, что провёл вне дома. Попрощавшись со всеми, мы пошли обратно в сторону озера, попутно отмечая про себя все изменения, которые произошли с деревней ко Дню возвращения Избранных. Дойдя до дома, мы отправили Эмили спать, а сами стали загонять всю живность обратно в хлев, после чего Мередит сказала, что ей нужно еще перемыть всю посуду, а меня отправили закрыть все калитки и не забыть покормить Бобби. Проверив все замки, я вернулся на кухню и взял с собой миску, в которую мы в течение всего дня скидывали кости и другие остатки со стола, после чего подошел к будке и позвал пса на кормёжку.
— Бобби, смотри что я тебе принес, тут твои любимые косточки барашка, выходи давай!
Но никто не отозвался. Тогда я подошел к будке и начал ритмично стучать по ней.
— Бобби, неужели ты обиделся на меня за то, что сегодня у тебя поздний ужин? Но тут нет моей вины, завтра будет большой праздник, и все были очень заняты, так что вылезай давай.
Мне снова никто не ответил. На улице уже давно стемнело, и даже света из дома было недостаточно, чтобы увидеть что-то в будке, поэтому я сунул туда руку и начал на ощупь искать пса. Убедившись, что Бобби там не было, я тяжело вздохнул и пошел обратно на кухню к Мередит. К моему удивлению, за столом сидела Эмили и пила теплое молоко с мёдом, вероятно, ей снова было тяжело уснуть, в последнее время такое часто бывало. Она посмотрела на миску с едой в моих руках и спросила.
— Что-то случилось? Почему ты не покормил Бобби?
— Этот несносный пёс снова сорвался с цепи и сбежал, возможно он учуял запах еды с Дикой поляны и соблазн был слишком велик, чтобы устоять.
— В таком случае, он вернется домой через пару часов, постарайся в этот раз найти для него более надежную цепь, не хватало еще выслушивать от соседей почему наш пёс пытается стащить еду со стола, можно подумать, мы его дома плохо кормим, — Мередит как раз вытирала последнюю тарелку и, повернувшись к нам, добавила, — Ну вот, с делами я закончила. Теперь всем пора купаться и ложиться спать. Джулиан, ты иди первый, я пока посижу вместе с Эмили, вдруг ей захочется еще чего-нибудь.
— Хорошо, только долго не засиживайтесь, — выпив напоследок стакан воды и пожелав всем спокойной ночи, я поднялся на второй этаж, быстро принял ванну, поменял постельное белье и, наконец, с наслаждением лег на свежую и мягкую кровать. В голове какое-то время еще проносились мысли о том, что рассказала мне Мередит, однако я решил подумать об этом в другой раз, может быть завтра, или через день…
Я проснулся посреди ночи от истошного крика. Звук доносился из спальни Эмили. Когда я прибежал к ней в комнату, то увидел там Мередит, покачивающую в своих объятиях сестру. Вскоре на второй этаж поднялись и отец с матерью, никто не мог понять, что послужило причиной её испуга. Придя в себя, Эмили сказала, что ей приснился кошмар, и она боится снова засыпать одна, поэтому мама легла рядом с ней и отправила нас всех обратно спать. Спустившись на кухню, я посмотрел на стену — часы показывали пять утра. Можно было бы вернуться и поспать еще пару часов, но крики Эмили не выходили у меня из головы, поэтому я решил пойти и прогуляться до озера, в надежде, что свежий воздух поможет прийти в себя. Положив в сумку бутылку молока, вчерашних булочек и рисовых зерен, я закинул её через плечо и вышел на улицу, тихонько закрыв за собой входную дверь. Будка Бобби по прежнему была пуста, скорее всего он решил побегать по округе еще немного, прежде чем дома на него снова наденут ошейник.
Несмотря на жаркие июльские деньки, по утрам в горах всегда было прохладно. Застегнув до верху куртку и вдохнув полной грудью еще свежий после дождя воздух, я вышел на главную улицу и побрёл вдоль домов к Северным горам, за которыми находилось моё излюбленное место. В последнее время у меня не было возможности приходить туда и кормить уток, надеюсь, они еще не забыли, как я выгляжу. Дойдя до скал и посмотрев наверх, мне почему-то показалось, что расщелина между горами находилась невероятно высоко, поэтому в этот раз я решил пойти в обход, сэкономив свои силы и продлив время утренней прогулки. Неспешно гуляя по тропинкам, я достал из рюкзака первую булочку и принялся за неё прямо на ходу, и хотя еда сейчас не приносила никакого удовольствия, поесть все же было необходимо. Вскоре я стал обдумывать наш вчерашний разговор с Мередит, а именно предстоящие соревнования добровольцев
