увидев Неттл. На его лице проступило узнавание, а затем усталое замешательство.
Это был Харланд, брат Черрика-Галла. И снова Неттл посетило головокружительное чувство нереальности происходящего. Что Харланд делал в деревне Освободителей? При встрече он показался Неттл таким искренним и честным – полная противоположность проклинателям. Может, ему тоже удалось обвести ее вокруг пальца? Лишь когда Харланда повели вниз, Неттл заметила, что запястья у него стянуты веревкой.
От Шэя Эммета не укрылось ее беспокойство.
– За него не волнуйся, – сказал он. – Это всего лишь… страховка. Способ избежать кровопролития, если мы встретим нашего друга – мистера Галла.
Вот почему Харланд так внезапно исчез из своей квартиры в Миззлпорте! Он вовсе не предал Галла. Его похитили Освободители.
Послышался жестяной перезвон тревожного колокольчика, и жители плавучей деревни поспешили в укрытие. Двое мужчин, которые увели Харланда под палубу, выскочили наверх и рванули к другому кораблю. На палубе остались только Неттл и Шэй Эммет.
Когда по всей плавучей деревне захлопнулись люки, Эммет вытащил из ящика старую, грязную колесную лиру. Перекинув ремень через плечи, он прижал похожий на скрипку инструмент к животу и начал вертеть ручку. Вращающееся колесо задевало струны, и лира издавала скорбные аккорды, словно три голоса завывали в отчаянии.
Воздух посвежел, солнце испуганно спряталось за облаками. Камыш взволнованно зашептался, словно спешил поделиться страшными новостями. Серо-зеленый парус захлопал и громко затрещал, стремительно наполняясь ветром.
– Тебе лучше спуститься вниз, Неттл, – сказал Эммет, не отрывая глаз от камышового леса. – Боюсь, встреча с другими членами экипажа тебя… не обрадует.
* * *
Торопливо спустившись под палубу, Неттл обнаружила, что стоит согнувшись в тесной, но хорошо обставленной каюте. Трепещущий свет масляной лампы бросал отблески на стены, обшитые дубовыми панелями, на отполированную латунь и яркие тканые коврики. А также на человека, сидевшего в каюте.
– Здравствуй, Неттл, – сказала Тэнси.
Одетая в элегантный дорожный костюм, она сидела на стуле, обитом вышитой тканью, с плоской фляжкой в руке. При виде Неттл она не улыбнулась, не поднялась навстречу, чтобы ее обнять. Неттл искала в лице подруги знакомые черты – и не находила. Солнечный ореол тепла, всегда окружавший Тэнси, исчез, словно рассыпался пеплом.
– Здравствуй, Тэнси, – ответила Неттл и опустилась на ближайший стул.
– Ты не удивлена? – спросила Тэнси все тем же безразличным тоном. – Не собираешься биться в истерике?
– Это не в моем духе.
Корабль едва заметно качнулся и тронулся с места. Неттл слышала, как он с треском и скрипом продирается сквозь камышовый лес и постепенно набирает ход.
– Если хочешь что-то сказать, скажи, – бросила Тэнси. Впервые в ее голосе прозвучал намек на напряжение.
– Хорошо. – Неттл держалась со всем возможным спокойствием. – Как давно ты примкнула к Освободителям?
Тэнси ответила не сразу – сперва хлебнула из фляжки.
– Вообще-то это ты виновата, – сказала она. – Шэй помог устроить твоего брата Коула в санаторий, чтобы присматривать за ним. Он думал, что из Коула может выйти проклинатель, – достаточно вспомнить, как он орал и ругался. Но нет, Коул пошел на поправку. Примерно полгода назад ты перестала его навещать, и я начала ходить к нему вместо тебя. Так мы с Шэем и познакомились. Он сразу понял, что я за человек. Разглядел во мне проклинателя – и завербовал.
Получается, Шэй Эммет не по доброте душевной помог Неттл и ее брату: у него имелся скрытый мотив. Он увидел в Коуле еще одного возможного проклинателя для своей коллекции. Неттл также заметила, что Тэнси называет Эммета по имени, и задалась вопросом, насколько она близка с лидером Освободителей.
– То есть ты уже была проклинательницей, когда встретила мистера Эммета? – Неттл старалась не обращать внимания на доносившиеся сверху зловещие звуки. Кроме тоскливого завывания колесной лиры там грохотали тяжелые шаги, отчего с деревянного потолка сыпались струйки песка. Судя по всему, Эммет был на палубе не один.
– Да, – ответила Тэнси с резкостью, которой Неттл никак от нее не ожидала. – Я ведь сказала, это ты во всем виновата.
Она покрутила фляжку в руке, и на металле заиграл отсвет лампы.
– Ты не представляешь, через что я прошла, пока собирала себя по кусочкам после проклятия, – продолжила Тэнси. – Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы натянуть на лицо храбрую маску, но даже тогда я не переставала прятаться в своей раковине. А потом Келлен снова объявился – вместе с тобой. Ты жила во власти проклятия три года, потеряла родителей, собственными глазами видела, как твой брат убил твою сестру. И держалась так, будто с тобой все… в порядке. Ты была спокойной. Сдержанной. Всегда заботилась о других, словно с тобой ничего страшного не случилось. Как будто пережить проклятие легко и просто!
– Просто? – не поверив своим ушам, переспросила Неттл.
Она-то чувствовала себя развалиной, кучей сломанных частей, кое-как связанных бечевкой, и всегда ощущала болезненную ущербность рядом с безупречной сияющей Тэнси.
– Это было невыносимо, – дрожащим голосом проговорила Тэнси. – И я тебя возненавидела. А еще возненавидела себя за то, что ненавижу тебя, ведь я знала, что это несправедливо. Но однажды я поняла, что мне вовсе не нужно быть справедливой. Со мной-то мир обошелся куда как несправедливо, да и вообще справедливостью в нем и не пахнет. Я испытала такое облегчение, когда сдалась и позволила проклятию вырасти в моей душе! Проклятое яйцо перестало мучить меня, я начала воспринимать его как тайный источник силы.
Неттл давно забыла, каково это, когда тебя ненавидят. Внезапно она снова ощутила себя под пристальным взглядом мачехи, с лица которой медленно сползала вуаль притворства.
– Так почему же ты этого не сделала? – спросила Неттл, стараясь унять дрожь в руках. – Почему не прокляла меня?
У Тэнси вырвался горький смешок.
– Я прокляла. Я наслала на тебя проклятие девять месяцев назад. Но оно не сработало. Тогда я поняла, что ты вовсе не спокойная, уравновешенная и совершенная. Ты была проклинательницей. Такой же обманщицей, как и я. И скольких же ты прокляла?
Неттл покраснела, не зная, что ответить, и Тэнси закатила глаза:
– Ой, только не строй из себя невинную овечку. Ты была проклинательницей девять месяцев назад, а теперь в тебе зреет еще одно проклятое яйцо. Так сколько?
– Я лучше промолчу, – сказала Неттл. Сейчас любой ответ мог обернуться против нее.
– Так я и думала. – Голос Тэнси сочился ядом. – Больше восьми?
– Не так много. – Неттл по-прежнему не поднимала глаз.
– Значит, я все еще впереди.
– И одним из твоих восьми был Келлен. – Неттл старалась сохранять спокойствие. Все, что она сейчас выведает, поможет Келлену расплести проклятие. – Мистер Эммет тебе приказал?
– Не сразу. – Тэнси нетерпеливо вздохнула. – Сперва он взял на
