Ознакомительная версия.
Это был светловолосый, стройный, хоть и маленький ростом, и на диво красивый человек. Хотя… Человек ли? Сгарди силился и не мог понять, что же странного в нем было. А между тем острое, разительное отличие от прочих людей, даже стоявших там же стражников, бросалось в глаза. Точно какая-то отметина, недоступная глазу. Гессен бы понял, в чем дело, но Арвельду было невдомек, что он впервые видел настоящего Асфеллота.
– Мешал наше имя с грязью на рынке, среди черни!
– Черни… Это обычные люди, господин Лоран, не хуже других. Правда, вы к ним не принадлежите… разумеется… – Мирча криво улыбнулся – так, как если бы хотел удержаться от усмешки, да не смог.
Оскорбительный намек не ускользнул от Асфеллота. Он изменился в лице и молниеносно, без размаха, ткнул Мирчу пониже груди. Наутек согнулся в три погибели, схватившись за живот, и захрипел. Арвельд услышал, как коротко выдохнул рядом Флойбек, и закусил губу. Удар этот он знал, самому не раз так доставалось, а потому хорошо представлял, каково было бедняге.
– Послушай-ка, что я тебе скажу. – Асфеллот взял его за подбородок, благо теперь мог дотянуться. – Не первый раз тебя ловят на том, что ты разносишь сплетни о том, чего знать не можешь. Тебе это зачем, а, Наутек? – Лоран впился немигающими зелеными глазами ему в лицо. – Или ты свечу держал над Сереном, когда тот подыхал? Это раз. Если жизнь твоя никчемная тебе дорога, Асфеллотов не трогай, ни делом, ни разговорами. Это два, – с этими словами Лоран согнул пальцы и костяшками скользяще врезал лоцману по скуле. Голова Мирчи дернулась, но он не проронил ни звука. – Занимайся своим грошовым ремеслом, а дела престолов оставь – не твоего ума это дело. – Асфеллот выпрямился во весь свой невеликий рост, и его кулак вошел лоцману между ребер. Лоран брезгливо глянул на Мирчу, который, скрючившись, стоял на земле на коленях, и обратился к старшему из охраны. – Сведите в Штормовой бастион, пусть посидит денька два.
Стражники подхватили Мирчу под мышки и поволокли из дворика. Лоцман сжимал зубы, но молчал. Лоран проводил их настороженным взглядом, потом подозвал к себе тощего.
– Мимо Старых верфей пойдете? – осведомился Асфеллот.
Тот кивнул.
– Дорога вдоль обрыва, там есть ненадежное место. Где третьего дня Хромой из твоего отряда чуть не сорвался, – Лоран постукивал носком ботфорта о цветной щебень.
– Знаю, сударь.
– Сбросьте его оттуда. Да на камни, чтобы наверняка разбился, а то ведь выплывет, поганец… Недоумок вечно где-то пропадает, скоро его не хватятся. А мне эта ходячая зараза давно поперек горла… Все понял? Выполняй.
Оставшись один, Лоран в задумчивости прошелся по дворику, потирая кулак, который ушиб о тощие ребра Мирчи. Каждое движение его исполнено было легкости, изящества, но снова выдавало в нем что-то чужое. Грация его не походила ни на человеческую, ни на животную, а приходилась сродни той, с которой скользит между камней змея или парит в толще воды саламандра. Будто во всем теле не было ни единой кости.
– Мирча Наутек… – пробормотал он. – Мирча Дурачок… Вот с тобой и покончено.
Улочка от каменного двора вилась к Старым верфям в глубокой тени, так что мальчишек, крадущихся по пятам, стража не заметит, если даже кто из них догадается оглянуться. Но нет, им это и в голову не придет. Они тут боги, сразу видно. До Арвельда с Флойбеком долетал грубый хохот и ругательства.
– Ты понял, что он сказал? – прошептал Сгарди. – Какой-то бастион…
– Штормовой. Арвельд, до него рукой подать, успеем ли? Если ничего не путаю, Кривая дорога, ну, та, что мимо обрыва, через две улицы начнется…
– Ладно. Двигайся за мной, только поодаль, понял? Близко не подходи!
– А ты?!
– Близко не подходи, я сказал!
Арвельд ускорил шаг и быстро нагнал отряд. Он хорошо видел всех – двое стражников тащили Мирчу, который то и дело сплевывал кровь, один, тощий и цепкий, похожий на рысь, шагал впереди. Этот поопасней будет. Но если другие вовремя не оклемаются, то обойдется. Продолжая жаться к стене, Сгарди обошел их и остановился перед поворотом, сделав вид, что задумался, куда идти. Первый стражник поравнялся с ним, и тут Арвельд отступил на шаг назад, толкнув его.
– Куда прешь, щенок, глаза разуй! – рявкнул тот и занес уже руку для подзатыльника, но запястье сжало в тиски, ноги подкосились, и Сгарди только успел заметить его удивленное лицо, когда тот хлопнулся на булыжник.
Второго Арвельд свалил ударом в подбородок. Третий наконец догадался выпустить лоцмана, выхватил кинжал и, ощерившись, двинулся на Сгарди. Это был здоровенный увалень, сильный, как бык, но тяжелый и неповоротливый.
Гляди, как схватился за кинжал – точно за мотыгу. Мастера так клинок не держат, да и маловат он для него, выбрать по руке не сумел. Или даже не пытался. Видно, что пользуется им нечасто, предпочитая кулак. Проще и надежнее.
Верзила глядел на Арвельда, пытаясь угадать, кто стоял перед ним. Сопляк свалил двоих без труда, а теперь и до него пытается добраться… Он сделал пару выпадов, гибельных для любого человека, для Арвельда же тяжеловатых и неуклюжих. На мгновение осталась неприкрытой грудь, и Сгарди быстрым движением коснулся точки пониже ключицы. Стражник коротко всхрипнул, схватившись за горло. Глаза выкатились, но это, Арвельд знал, больше от страха и неожиданности. Приступ удушья продлится от силы минуты полторы, надо успеть!
Флойбек уже поднял Мирчу, который меньше всех понимал, что происходит. Он оторопело смотрел на стражников. Двое из них валялись, будто сметенные ураганом, а третий стоял на коленях и хрипел, держась за горло, точно кто-то стягивал на его шее удавку.
– Бегом, бегом, – приговаривал Флойбек. – Идти-то сможешь, Мирча?
– А?
Арвельд сам подхватил его и потащил за угол.
– Шевелитесь, сударь, – с натугой произнес он. – Я не смогу бежать с вами на шее!
– Идти?! – дошло до Мирчи. – А, могу! Пустите!
– Так-то лучше!
Вместе с даром речи к лоцману вернулась и сообразительность.
– Вас куда понесло? – воскликнул он, озираясь. – Так мы снова на площадь выберемся! Вон в ту сторону, эй!
– А там что? – обернувшись к мореходу, спросил Арвельд.
– Старые верфи, – ответил тот. Они бежали, переходя на шаг. Мирча поминутно хватался за живот: видно, бить Асфеллот умел. – Сущие трущобы, даже я их толком не знаю…
– Вот, а я что говорю! – обрадовался Наутек. – Туда нам и надо!
Перед ними мелькали запутанные крученые улицы, и Арвельд уже потерял счет поворотам.
Наконец Мирча припал к стене, держась за ребра и дыша, как выброшенная на берег рыба.
– Все, не могу больше, – просипел он. – Да и пришли, кажется…
Флойбек прислушался.
– Будто бы оторвались… Никого не слышу.
– Да кто сюда доберется? – Наутек осел на землю. – Ох, ты боже мой… Будто желудок в спину вбил, проклятый Асфеллот…
– Вроде вода где-то журчит, – заметил Арвельд.
– А гляньте-ка за угол, – ответил Мирча, – там фонтанчик…
Сгарди зашел за угол, идя на звук, и уткнулся в заросли колючего кустарника. Арвельд раздвинул шипастые ветки и заметил нишу в стене – из тени смотрела пожелтевшая каменная маска старика с гривой волос и отбитым носом. Изо рта каменной головы в замшелую чашу вялой струйкой бежала вода.
Приковылял Мирча, зачерпнул воды и ополоснул лицо.
– Ф-фу… – с облегчением прошептал он. – Гляди-ка, опять жив остался… – лоцман поднял глаза и уже осмысленным взглядом посмотрел на них. – Кого мне благодарить за это?
– Первого Рыболова, – ответил Сгарди, присев перед ним. – И его вот, – он кивнул на Флойбека, – за то, что вовремя на площади оказались. Тут болит? – Арвельд тронул ребра. Мирча скривился. – А здесь? – его рука поползла по солнечному сплетению. – Вот так сильнее?
Наутек помедлил с ответом.
– Нет, там хуже было.
– А если я отпущу руку?
– Тогда… тогда вроде не чувствую.
– Повезло, – Сгарди поднялся. – Ребра не сломаны, и внутренности целы. Недели через две пройдет.
– Не иначе, как передо мной ученик лекаря, – предположил Мирча. – Угадал?
Арвельд усмехнулся.
– Не совсем…
Флойбек тем временем обошел дом. Под стенами разрослась крапива, из нее выглядывала то богатая лепнина, то резной карниз. В окнах острыми кольями торчали осколки витражей. Что за диво… Кому это пришло в голову возвести в таком месте особняк?
Дом был выстроен на совесть, даже теперь смотрел крепко и основательно, вот только вид имел какой-то окаянный, выморочный, какой имеют дома «с дурной историей», чьи хозяева нехорошо кончили свой век.
– Любопытные здесь трущобы, – заметил мореход, описав круг и вернувшись к нише с фонтаном.
– Дом хитрый, – согласился лоцман. – Но он на Старых верфях один такой. Хозяин лет пять как помер, и теперь тут живет Мирча Наутек. А потому пожалуйте в гости!
Наутек отряхнулся и прошел влево, где заросли крапивы казались вовсе непролазными. Он продрался, ругая на чем свет стоит «злой сорняк», нащупал в глубине жгучего леса медное кольцо и потянул на себя. Деревянная дверь громко, тягуче заскрипела.
Ознакомительная версия.
