Ознакомительная версия.
Ну, что онемел? Разрази меня пространство! Ладно. Я отправляюсь на Упрядь, а твоё место тут, ягд Шлокрист. На вот тебе, на подарки, три куна бели. Разруби на гривны и будь настороже. Торча нашего зарезали в середине червеня, на Мокридов день. Заночевал, дурак, на пристани у Жара, а там полно всякой швали с Главного пути собирается. Спящего и порезали. – Кречун, уже успокоившись, вытащил из заплечной сумы три серебряных слитка, завёрнутые в рогожу.
Всучил Решме в руки.
– Ладно, Кречун, не сердись на меня. Нервы… Отыграемся ещё на этом сброде, нахватаются они ещё молний перуновских да своих любимых Валдутиных когтей, или как там у них… О небо, говорю уже почти как они! – Решма глубоко вдохнул дымный воздух, и в его глазах сверкнул отблеск горящих изб.
– А Рагдай этот чего? Так, кажется, зовут этого местного колдуна? – спросил Кречун, сторонясь к стене кузни, чтобы не мешать двум мечникам собирать с земли короткие стреблянские стрелы, валяющиеся или торчащие вокруг, как солома на жнивье.
– Рагдай – единственный человек, кто отважился поселиться на Звенящем холме. Либо это простое совпадение, либо он посвящён в тайну этого места. И в том, и другом случае он может много знать про тайны, которые скрывает гора. К тому же в Медведь-горе есть древний могильник, как говорит Лочко, и его ходы могут вести на достаточную глубину, чтобы раскрыть их. – Решма, в задумчивости, помог Кречуну влезть на коня. – Я его захвачу, пожалуй, этого колдуна Рагдая, и произведу дознание, пусть даже придётся для этого вытянуть все его жилы и ногти, из живого. Стой, подожди, а как же ты выберешься из Дорогобужа, ворота же выставлены и открыть их нельзя, кругом стребляне?
– Нужно лучше работать со своим тайным сведуном. Тут есть лаз в тыне. – Кречун криво усмехнулся и указал на Лочко, который с трудом отодвигал два бревна частокола, выдолбленные изнутри для облегчения веса и подвязанные верёвками.
– О Велес Справедливый, так стребляне через него могут ворваться внутрь, это же их ход! – остолбенел Решма. – Нужно поскорее предупредить Стовова!
– Ладно, прощай, воюй… Занимайся тут… Гей! – Кречун ударил коня под бока и, двинув его через образовавшийся проход в тыне, мгновенно скрылся в темноте.
– Летит змей Валдута по небу, а голова его по траве скачет, а другая голова в пожаре плачет! Первенечки, дружончики, цыкень, выкень! – заорал ему вслед Лочко и улыбнулся.
– Стовов, тут тайный ход, его нужно немедленно закрыть и охранять, клянусь венком Ярилы. – Решма застал князя у столба Матери-Рыси, который был вкопан в землю за главной избой.
Князь стегал плёткой бабу, привезённую из разведки Торопом.
Тут же сидели на земле стреблянские волхи, что-то бормоча и вскидывая к небу старческие руки.
Двое мечников, держащих стреблянку, при каждом ударе отворачивались, оберегая красные лица от неверного удара плети.
– Ну, Лыбедь, одного твоего имени мне мало, – бушевал князь. В его кольчуге застрял наконечник стрелы, а на щеке багровел кровоподтёк – работа стреблянских пращников. – Откуда у Ори столько воев, змея? Сколько их… Запытаю!
– Пришёл Поруха из Камыша, и дядька Орин Добрит с воями… – просипела Лыбедь, и Стовов велел мечникам бросить её и облить водой.
– Что ты говоришь про ход, купец? – обернулся князь к Решме.
– Да так. – Решма уже заметил, что несколько мечников, обратив внимание на орущего Лочко, бегут к лазу. – Я вот что думаю, князь, стребляне не обменяют этих волхов на Орю. Волхов у них много и в Буйце, и в Камыше, а Оря всего один. Не поменяют. – Он покосился на стариков, которые яростно проклинали Лочко, раскрывшего тайный лаз, через который стребляне могли бы неожиданно проникнуть в Дорогобуж.
– Ты так считаешь? – удивился Стовов и приосанился. На фоне горящего селения он выглядел величественно.
– Клянусь молниями Перуна.
– Я тоже так считаю. Я убью их сам. И разрублю, как свиные туши, на мелкие кусочки… – Он вынул меч, простёр руку в сторону тел пяти мечников, убитых в перестрелке на тыне и положенных неподалёку рядком, и сказал, обращаясь к своим людям, устало спускающимся с вала за новыми стрелами: – Мстите, мстите за своих! Шенка, Борна, Телея и Шуя, всех!
Решма отвернулся.
– Нет, погодь, сперва я над ней потешусь! – хрипло заорал за его спиной Ацур. – Кусается, росомаха!
Тут же послышался истошный крик стреблянки.
Решма с досадой закрыл уши ладонями…
Проснувшись на следующее утро от яркого солнечного блика, лёгшего на веки, Эйнар слез с лавки и сонно пробрался к столу, а точнее, к кувшину с водой, стоящему на нём.
Подранная медвежья шкура, служившая ему только что постелью, зацепилась за ногу и поволоклась следом, сшибая горшки и связки сушёной травы.
– Проклятая дохлятина, – разозлился Эйнар, пнул шкуру и вдруг осознал, что его раны почти уже не болят и почти уже полностью затянулись. – Ну и дела, клянусь Фрейром. Это колдовство, не иначе!
В пещере было сухо, свежо, пахло хвоей и горячим железом.
Вишена и Искусеви ещё храпели на полатях, в очаге трещал маленький огонь, в своём углу неподвижно сидел Люток, следя глазами за кружащей над его миской одинокой мухой.
– Ну, где твои хозяева? – спросил пса Эйнар, промочив водой горло.
Люток щёлкнул пастью, норовя поймать назойливое насекомое, и, наклонив голову, уставился на варяга стеклянными глазами.
– Ладно-ладно, не отвлекайся от охоты, извини. – Эйнар с опаской прошёл мимо громадной собаки и подобрался к узкой щели между гранитными глыбами, через которую пробивалось солнце.
Щель была глубиной в десяток локтей и постепенно расширялась наружу, образуя естественную бойницу.
Через неё просматривался участок леса перед холмом, полоса чёрного дыма над ним, уходящая под облака, и группа людей в вывернутых шкурах, среди россыпи камней, всего в нескольких десятках шагов от пещеры.
Они были вооружены и о чём-то возбуждённо совещались, тыча иногда пальцами прямо в то место, где в чреве скалы находился невидимый для них Эйнар.
– Как нога, Эйнар? – В пещеру из неведомого хода неслышно проникли Рагдай и Верник. Оба были в высоких мягких сапогах, шнурованных на всю высоту, и просторных рубахах, скрывающих тонкие кольчуги. Рубахи их были выкрашены травяным соком в тёмно-зелёный цвет с жёлтыми разводами.
– Всё зажило на мне, как на волке, – ответил Эйнар, недоумённо рассматривая странную раскраску их одежд. – Там, под холмом, люди, и они, по-моему, ополоумели, раз решились поджечь весь лес, где негде будет укрыться от огня.
– Это стребляне, с которыми вы сшиблись вчера на капище, – сказал Верник, вынимая из сумы ощипанную курицу и ловко насаживая её на вертел. – Буди своих друзей, Эйнар. Нужно хорошенько подкрепиться перед нашей дальней дорогой. А на стреблян не обращай особо внимания. Сюда, внутрь холма, может пройти только тот, кто знает, как это можно сделать.
– А куда мы отправляемся? По-моему, тут нам всем очень неплохо! – Варяг пожал плечами и, подойдя к полатям, начал трясти Вишену: – Эй, вставай, Один ждёт твоих оправданий!
Вишена оторвал голову от постели и начал растирать ладонями опухшее лицо:
– О, боги, спал я словно на камнях. Всю ночь снилась мне звезда Чегир, выжигающая мои внутренности! – Он соскочил на пол и принял из рук Эйнара кувшин.
– Ты слишком много вчера выпил хмельного, Вишена, – улыбнулся Рагдай.
– Да? Возможно. Зато ты почти не пил. Всё на книги посматривал. – Вишена с опаской потрогал толстые фолианты и стащил за рубаху с полатей Искусеви, который, бормоча, повис на его плечах, продолжая, видимо, досматривать сладкие утренние сны.
– Я! Я пойду в пещеру троллей и заберу их богатства и волшебный кинжал Оннатар, если ты, Эдда, придёшь ко мне и отдашь своё ведьмино тело… – бормотал Искусеви.
– Чудин, твоя Эдда уже пришла! – усмехнулся Эйнар.
– Где? – Искусеви очнулся и стал очумело вертеть головой. – Где я?
– Ты у Одина! И тебя ждёт суровая кара за похищенный Оннатар! – завывая, пропел Эйнар.
Вдоволь натешившись, все принялись поглощать курицу, вяленое лосиное мясо, капусту, лук, сочную молодую редьку, овсяную кашу на кислом козьем молоке с мёдом, брынзу, козий сыр и ржаные лепешки.
В общем, еда была как на пиру у Одина.
– Давно я так вкусно не ел, клянусь стрелами Фрейра! – откидываясь через некоторое время и ковыряя щепкой во рту, сказал Вишена.
– Со вчерашнего вечера. Мне так кажется… – в тон ему ответил Эйнар. – Однако, Рагдай, откуда такое изобилие, у вас что тут, в камнях, капуста растёт и овчарня есть?
– Нет. Просто ещё до вчерашнего утра стребляне охотно меняли свою еду на наши железные и бронзовые вещи. – Рагдай зачерпнул ладонью из лубяного короба у печи горсть наконечников для стрел, кованых гвоздей и рассыпал их перед собой на столе. – Мы лечим их детей, заговариваем раны, отговариваем от приворота, оборота и лихого дела, указываем в лесу бортные участки и звериные стежки, учим правильно читать звёзды и боронить землю, показываем, как строить надёжные плоты и лёгкие челны, как искать и плавить железо. – Рагдай вздохнул. – Но стреблянским волхам это не сильно нравится. Они несколько раз пытались убить меня в лесу, подсунуть отравленное мясо и запалить Медведь-гору. Теперь они подняли на нас стреблян Дорогобужа, и занялись этим всерьёз. Боюсь, вскоре нам навсегда придётся покинуть эти места и уйти за Спирк.
Ознакомительная версия.
