второй. Наконец он вернул оба браслета на столик и аккуратно положил рядом с ними
стекло:
– Это очень старые вещи, Кеб. Их возраст не менее тысячи разливов Геона. Такие
браслеты были в ходу, когда Тукан еще не был единым государством. Они должны были
стать непригодными для ношения за это время. Значит, эти браслеты лежали там, где не
было движения воздуха, сам он был сух, и при этом отсутствовала влага. Получается, что
этот высокий мужчина совершенно недавно их достал из какого-то тайника и почистил.
Рассказывай дальше.
Старший ученик достал из-за пояса четки и сосредоточенно перебрал несколько бусин:
– Второй наш человек у ворот отследил движение каравана в городе, наставник. После
того, как караван вошел в город, он свернул на юг, двинулся в направлении богатого
квартала на берегу Геона и там вошел в одно из имений, которое, оказывается, недавно
было куплено…
Жрец быстро перебил старшего ученика:
– Кем куплено?
– Это я сейчас выясняю, учитель…
– Выясняй быстрее. А тот, второй наш человек, я надеюсь, не использовал при слежке
магию?
– Нет, не использовал, учитель. Он полностью закрылся, как и ученик, выполнявший роль
стража, и действовал как обычный человек. Проследив за караваном, он поставил в
известность меня, и я немедленно прибыл в тот квартал лично.
– Говори дальше, Кеб…
Старший ученик перебрал еще несколько бусин на своих четках:
– Я, под видом нищего, разместился недалеко от того дома, в который прибыл караван.
Свою магию я также полностью закрыл, но оставил возможность воспринимать чужую.
– И что это дало?
– Многое, учитель. В том доме оказался маг с таким же зверочеловеческим рисунком
магии, как и у мага их храма Тира. Мне это удалось узнать, потому что он, видимо, по
неосторожности, два раза открылся. И это еще не все…
– Даже так?
– В доме были две персоны, которых я не смогу назвать людьми.
– Поясни свою мысль.
– Если мной, как магом, личность обычного человека воспринимается в зеленом свете, то
личность человеческого мага и его магия, когда они себя открывают, видятся внутренним
зрением фиолетовыми. Маг из храма Тира, когда он творил волшбу на крови, и
прибывший маг воспринимаются бордово-красными… Эти же двое…Они как некая серая
субстанция, внутри которой заключен очень мощный и ослепительно белый огонь… Кто
они, учитель?
Главный жрец храма Сешта пожевал в раздумье старческими губами:
– Вначале закончи докладывать, Кеб, а потом я тебе расскажу все, что знаю. Что ты еще
узнал?
Старший ученик задумчиво посмотрел на четки, а потом решительно засунул их за пояс:
– Вчера вечером тот мужчина, который возглавлял прибывший караван, покинул свое
имение. Он вышел за ворота… и все…
– Что значит «и все», Кеб?
– Он мгновенно исчез из моего поля зрения. Вот он стоит, и через мгновенье его нет.
Просто растворился. Его не стало видно ни обычным зрением, ни магическим. Я даже не
понял, как он это сделал. Но есть, как мне кажется, одна важная деталь. По сообщению
наблюдателя за храмом Тира, почти в тоже время жрец Нахти тайно покинул храм и в
одиночку вышел из города через западные ворота. Однако наш человек посчитал
правильным не следить за ним в пустыне. Сегодня утром оба они, и главный жрец храма
Тира, и этот высокий, опять объявились в столице.
Ако, сложил ладони под подбородком и закрыл глаза, задумавшись. Через некоторое
время, не открывая глаз, он попросил:
– Кеб, мальчик мой, налей-ка мне вина. Того, что недавно нам прислали с островов на
Великой Зелени. Кувшин с ним в арке над сундуком, из которого ты достал стекло, увеличивающее предметы. А потом принеси две писчие кисти и к ним – синие и красные
чернила.
Старший ученик поставил перед главным жрецом храма Сешта простой серебряный
кубок, наполнил его доверху вином, а потом принес кисти с чернилами. Ако открыл глаза
и с наслаждением сделал несколько глотков. Затем обмакнул кисти в чернила и положил
на столик перед собой, соединив их концы под прямым углом:
– Смотри и слушай внимательно. Маг, волшбу которого на крови ты наблюдал возле
храма Тира, – это Нахти, главный жрец храма. Второй маг, проявивший себя в имении, в
которое прибыл высокий мужчина, – это писец. Деревянный браслет так нагрелся при
прибытии каравана, потому что тех, кого мы разыскивали, – двое. Это опять-таки высокий
предводитель каравана и женщина с ним. Это их вызывал главный жрец храма Тира, используя свою кровь для вызова. А его волшба показалась тебе противоестественной, потому что Нахти, как и писец, сопровождающий караван, – не совсем люди.
– А?..
Жрец поморщился:
– Погоди, не перебивай. Выслушай до конца. Кисти, которые лежат на моем столике, изображают нашу магию, человеческую, и магию Нахти с писцом. Кисть в красных
чернилах – их магия. В синих – наша. Как видишь – они лежат в разных плоскостях.
Поэтому ты не можешь понять свойств их магии. Она просто другая…
Ако взял кисти со стола, кряхтя, поднялся, подошел к стеллажу в комнате. Стеллаж
занимал всю стену, а на его полках, с пола до потолка, плотными рядами лежали свитки.
Главный жрец храма Сета небрежно засунул кисти для письма в один из них:
– Все эти свитки, вместе с текстами – это образ, пример, подобный тем двоим – мужчине и
женщине. Их способностям. Знаниям. Возможностям. Заметил, как легко затерялась в них
наша магия и магия Нахти в виде двух маленьких писчих кистей? Поэтому ты не смог
понять и увидеть сущность предводителя каравана с его спутницей, и они тебе увиделись
как некая серая субстанция, внутри которой заключен очень мощный и ослепительно
белый огонь.
Когда ты совершаешь магический ритуал, ты тратишь на это свои силы. Много сил. Для
них же пользоваться магией – естественно, как дышать.
Старший ученик в растерянности покачал головой:
– Так кто же они тогда, учитель? Боги?
Жрец, тяжело опираясь на посох, вернулся на свое место, кряхтя сел и понизил голос до
шепота:
– Нет, они не боги, Кеб. Они… они Хозяева. Боюсь, как ни кощунственно это звучит в
устах главного жреца бога Сешта, даже богов они придумали для нас, людей, исходя из
каких-то своих целей…
Они появляются всегда там и тогда, когда мы, люди, подходим к какому-то этапу своего
развития. Я рассказываю тебе это потому, что приходит твое время, а мое заканчивается, как это ни печально. Считаю, что ты достоин того, чтобы стать Главным жрецом храма
Сешта и Верховным магом страны. Поэтому слушай и запоминай. То, что я тебе сейчас
расскажу, мне тоже когда-то рассказал мой учитель, от которого я принял должность
главного мага Тукана.
Ако в задумчивости несколько раз передвинул кубок с вином с места на место, собираясь
с мыслями, а потом поднял тяжелый взгляд на старшего ученика:
– Кроме нас, людей, Кеб, на всех известных и неизвестных человечеству землях живет еще
одна раса разумных существ. Они называют себя Высокородными или «чистыми».
Внешне – они похожи на нас. Когда захотят. История их существования насчитывает
миллионы разливов Геона. Скорее всего, когда они появились и Геона-то еще не было.
Живут «чистые» неизмеримо продолжительнее, чем мы, обычные люди. Они думают по-
другому. У них совершенно непонятная для нас логика поступков. И главное – у них
совершенно другая мораль. Если предположить, что нами, людьми, движут три базовых
чувства – голод, страх смерти и желание продолжать свой род, – то у них на первом месте
стоит потребность доминировать над остальными существами. По своей природе они –
хищники. Живут они так называемыми «Домами», во главе которых стоят обычно
мужчина и женщина, называющие себя Первая Мать и Второй Отец. Каждый такой Дом
объединяет несколько кланов подобных существ. На примере кистей, спрятанных в
свитках, я тебе показал, насколько способности, знания, возможности членов таких
кланов, не говоря уже о Первой Матери и Втором Отце, превосходят наши…
Главный жрец храма Сета поднял чашу с вином, задумчиво в нее посмотрел, потом
вздохнул и отставил чашу в сторону:
– Слушай дальше… Около десяти тысяч разливов Геона тому назад, между «Домами» на
Терре, как они называют наш мир, вспыхнула война. Это произошло на земле за Большой
Водой, лежащей к западу от Афра, которую называют Землей Пернатого Змея, или на
местном наречии – землей Кукулькан. По неизвестной причине Дом под названием Пикчу
восстал против других Домов. Война была жестокой и Дом Пикчу начал ее проигрывать.
Когда поражение стало неминуемым, Первая Мать и Второй Отец этого Дома применили
оружие под названием «оружие последнего дня». Одним из многих последствий
применения этого оружия стало изменение жизненного кода женщин и мужчин всех
