– Не надо звать слуг, – предупредили они.
– Что ж, я давно вас жду, – тяжело усмехнулся Контерд. Незнакомцы переглянулись.
– Не уверен, – осторожно заметил один из них, невысокий худощавый брюнет. Второй, в котором герцог безошибочно угадал дворянина, отвернулся, прикрывая окно.
– Меня зовут Марис Ронтон, – представился первый. – Я был правой рукой командора Донна Вельгиса.
– Пожалуй, я действительно ошибся, – пробормотал Контерд. – Чего вы от меня хотите?
– Это долгий разговор, – вмешался второй.
– Садитесь, – пригласил герцог.
– Милорд, вы хотите стать регентом? – без предисловий спросил Ронтон. – У нас есть тысяча хорошо вооруженных, готовых на все людей. По стране прячется еще несколько таких отрядов. Есть верные люди в Восточных горах. Я гарантирую, что развяжу народное восстание против Кузара. Если вы возьмете на себя переворот в столице, армия вас поддержит. Купцы тоже. Кузар завяз в Королевской Баре, он не сможет воевать на два фронта. У нас есть шанс, милорд.
Контерд внимательно посмотрел в жесткие черные глаза предводителя повстанцев. Первое впечатление оказалось ошибочным – этот человек не был ни слабым, ни неуверенным. Что-то шевельнулось в душе герцога, но он устало покачал головой.
– Вы не представляете, против чего идете, – негромко сказал он. – Я ценю ваше мужество, но шансов, боюсь, нет.
– Почему? – жестко спросил Ронтон. – Извините, милорд, но одного вашего слова мне недостаточно.
– Я слышал про вас, лейтенант Ронтон. – Герцог откинулся на спинку кресла. – Я знал капитана Вельгиса. Это был в высшей степени достойный человек и действительно отличный офицер. Я понимаю ваше желание отомстить за него. Но вас никогда не было во дворце, вы даже не представляете, что здесь сейчас творится. – Контерд поднял глаза. В них плескался страх. – Я старый солдат, лейтенант, я бывал во всяких переделках, и меня трудно напугать. Но сейчас я боюсь. И не только я. Вы не видели принцела Аронга перед отречением. Он был похож на собственную тень! Почему он отказался от престола, никому не известно, он ни разу, слышите, ни разу ни с кем об этом не говорил! И никто, кроме вашего Вельгиса, не рискнул тогда выступить против Кузара! Вы спросите, почему? Я говорил с офицерами. На всех будто затмение нашло, морок какой, никто так и не понял, почему покорно принял присягу. А потом страну наводнили альгавийские войска, а орситанцев Кузар дальновидно услал против Бары. Вы хорошо начали, но тоже потерпели неудачу, я слышал, что в ваших рядах нашелся предатель. А принцел Аронг исчез, просто испарился, зашел однажды в кабинет и пропал. Я должен был там с ним встретиться, я видел, как Аронг зашел в комнату, я был там всего минуту спустя, но не нашел и следа принцела! – Голос Контерда сорвался. – Во дворце творится что-то очень странное и жуткое, лейтенант. Люди исчезали уже не однажды. Никто не рискнет выступить против Кузара.
– А как же принц Арман? – звенящим голосом спросил Эбол Гранн. – Он же сын вашего сюзерена! И судя по тому, что вы рассказали, он в огромной опасности!
– Наследник тоже пропал, – тяжело ответил герцог. – На следующую ночь после исчезновения отца. С тех пор мальчика никто не видел.
– То есть вы сдались, герцог Контерд? – Марис поднялся с кресла. В его глазах была лишь холодная ярость. – Меня вы убедили только в том, что от Кузара надо избавиться как можно быстрее. Я не намерен прекращать борьбу, милорд. Я найду принца Армана, если он еще жив, я подниму народное восстание, я найду другого генерала, черт побери! Вы всегда были моим кумиром, казались мне истинным патриотом, милорд… – Ронтон не договорил, резко мотнул головой. – Пусть я умру, все мы когда-нибудь умрем, но никто не скажет, что Марис Ронтон подчинился Аль-Гави. Вы видели, как отрекся принцел Аронг, а я видел, как расстреливали Донна Вельгиса! Так вот, милорд, он не сломался, он до последнего продолжал бороться, и я не предам его дела, пусть даже во дворце засядет целый полк альгавийских колдунов!
Контерд тоже поднялся. Несколько мгновений он смотрел Ронтону в глаза, а потом молча протянул сыну кузнеца руку. Марис пожал крупную мясистую ладонь герцога.
– Так сколько, вы говорите, у вас людей? – спокойно спросил Контерд, садясь обратно.
Марис вернулся с рынка уже в сумерках. Они продолжали играть роль мелких торговцев – не только чтобы не привлекать внимания, но главное, чтобы накопить побольше связей среди купцов. Ронтон считал, что знакомства в торговой среде не будут лишними. Вот и сейчас он возвращался с очередного обеда в купеческой компании. Ронтон ускорил шаг. Эбол собирался навестить нескольких знакомых, чтобы попытаться выяснить хоть что-нибудь про юного принца. Марису эта идея пришлась не по душе, но оба понимали, что необходимо рискнуть.
Гранна в комнате не оказалось. Марис выяснил у хозяина, что Эбол не показывался в трактире с самого утра. До одиннадцати Ронтон прождал друга в трактире, чутко прислушиваясь к каждому звуку. Но Эбол не появился ни в одиннадцать, ни в двенадцать, ни на следующий день. Марис напрасно толкался в толпе, ловя последние слухи. Эбол будто растворился в огромном городе.
Едва стемнело, Ронтон уже был в особняке Контерда. Его не покидало чувство, что герцог сможет пролить свет на исчезновение Эбола.
– Вот и вы. – Марису показалось, что Контерд ждал его.
– Гранн пропал, – сообщил ему Ронтон. – Он хотел попытаться выяснить судьбу принца.
– Я знаю, – кивнул герцог. – Его арестовали вчера после обеда. Он обратился с расспросами не к тем людям, лейтенант.
– Где он сейчас? – хмуро спросил Марис.
– Под стражей, естественно. Ему повезло, никто не знает, что лейтенант Гранн был в числе соратников капитана Вельгиса. Его задержали просто за неуместное любопытство. Но он на славу разворошил этот осиный улей, лейтенант! Вам лучше уехать, причем немедленно. Очень скоро они выяснят, с кем он приехал в город, и вам несдобровать. Гранна защищает дворянское звание. Его не посмеют отправить на виселицу только за расспросы, это вызвало бы в обществе слишком сильный резонанс. Единственное, что ему грозит, – это провести некоторое время в тюрьме. А вот у вас далеко не такие радужные перспективы.
– Вы хотите, чтобы я бросил Эбола одного? – не поверил своим ушам Марис.
– Не одного, – наклонился к нему Контерд. – Я позабочусь о нем. Я сделаю все, чтобы его любопытство было приписано лишь глупости провинциала. А вот если попадетесь и вы, лейтенант, то шансов у нашего замысла не останется совсем. Вы не верите мне? – с нажимом спросил он.
Марис несколько мгновений смотрел в умные глаза герцога.
– Я мало кому верю, милорд, – сказал он наконец.
– Черт побери, Ронтон, я сам хожу по краю, я поставил на вас и не изменю своего решения! – взорвался Контерд. – Вот. – Он быстро шагнул к письменному столу и что-то написал на листе бумаги. – Получите в Картеви сто тысяч монет. Готовьте армию, лейтенант Ронтон. Ищите принца, только осторожно. Если же его нет в живых… Что ж, Кузару на нашей земле все равно не место. Я позабочусь о лейтенанте Гранне. Отправляйтесь немедленно. Это приказ!
Марис поколебался секунду, потом сжал зубы и, отдав честь, забрал записку.
– Я позабочусь о лейтенанте Гранне, – повторил герцог Контерд. Марис не ответил и вышел из комнаты.
Глава VII
Детали зимней рыбалки
Как они и договаривались, эскадра в полном составе зимовала на Соленом острове. Дрогов облюбовал его себе в качестве базы еще прошлой весной. Путь на Рыбный им с Кариеном с некоторых пор был заказан, если они не хотели, конечно, потягаться с Эндри за титул ярла. И хотя Кариен явно был не прочь провернуть подобную авантюру, старший из близнецов предпочел выморочный Соленый. Такие случаи не были для пиратов редкостью. Опасное корсарское ремесло частенько приводило к тому, что острова оставались без ярла, а следовательно, без защиты и без главного источника дохода. Обычно в таком случае сразу объявлялись кандидаты в ярлы из младших сыновей соседних правителей, и если один из них договаривался с горожанами, то над островом поднимался новый флаг. Впрочем, Дрогову даже не пришлось уговаривать островитян Соленого – они сами прислали к новоявленному адмиралу делегацию с просьбой обосноваться у них. И, надо сказать, не прогадали. Открыв военные действия против Аль-Гави, эскадра Дрогова захватила неплохую добычу. На Соленый отправилось сразу несколько альгавийских караванов с продовольствием и боеприпасами, не считая пойманных в открытом море купеческих судов. Довольны остались и сами пираты – Соленый был отличным убежищем, а крепкие стены самого настоящего города могли выдержать не одну осаду.
