— А?
— Достань, пожалуйста, гранатомет.
Седых удивленно обернулась на подругу, но переспрашивать не стала. Твою святую матушку! Надо было перед бункером его зарядить. Руки невольно затряслись, почуяв ледяное дыхание чего-то непонятного. Трескина подошла к проходу и вытянула руки с оберегом:
— Быстрее! Я могу и не сдержать!
Наталья встрепенулась, раскрыла клапан рюкзака и выхватил оружие. Нажать на кнопку, переломить гранатомет, вынуть из подсумка гранату. Щелчок, оружие готово к бою.
— Отходи!
В свете затухающего фальшфейера она отчетливо наблюдала заползающую тьму. И опричнице сейчас было все равно, что это на самом деле такое. Мираж сознания или нечто естественное. Она неким чутьем осознала, что эта дрянь хочет их пожрать.
— Выстрел!
В спину ударил выхлоп, запахло сгоревшим порохом и еще какой-то кислятиной. Но «волшебная» граната сработала. Неизвестно, что за руны на них рисовала Марфа, но древняя мудрость веков себя в очередной раз оправдала. Да и как могло быть иначе. Человечество тысячелетия по крупинкам собирало знание об окружающем его мире. И не факт, что современные люди о некоторых деталях знают больше. Зачастую эти крохи добывалась кровью.
— И что это было?
— Нне знаю, — Пелагея помотала головой и села. — Надо найти мертвеца и упокоить.
Наталья ошарашено покосилась на нее и начала молча заряжать гранатомет. В этот раз со спущенными штанами её не возьмешь. Но какая сильная дрянь!
— Бросай фальшфейер и держись чуть в стороне, чтобы под выхлоп не попасть.
Использование огня даже не обсуждалось. Свет и Тьма две испостаси мироздания. Есть огонь, нет тьмы. Хотя важнее пламя в сердце. Черные сердца не могут противостоять Злу.
— Ой!
Пелагею вырвало, а Наталья от неожиданности чуть не выстрелила. Бедный парень, наверное, он и был Банкой, висел на стене, приколоченный огромными гвоздями. Рот завязан, лицо застыло в посмертных муках.
— Умер от потери крови. Чуешь что?
Трескина пришла в себя и огляделась. Наверное, раньше это была комната отдыха. Но панцирные кровати давно проржавели, а дерево сгнило, штукатурка осыпалась. В помещении было очень сыро. Гидроизоляция не работала.
— Оно рядом, ждет, но боится нас.
— И правильно делает! — Седых подошла к трупу. — Что за обряд такой, и кто его делал? Ты смотри — кованые гвозди!
— Отойди, пожалуйста, я проведу обряд.
Наташка послушно отошла в сторону, выбросила по углам два фальшфейра и начала наблюдать. К её вящему удивлению Пелагея достала из подсумка небольшой флакон, в каких обычно продают одеколоны, и начала опрыскивать труп. Затем девушка запела. Что за странный язык?
Но понемногу старшая опричница уловила ритм и внезапно для самой себя начал подпевать. Откуда она знает этот древний гимн? Язык стал понятен, на нем говорили их далекие предки — донельзя предприимчивые новгородцы. Именно они договорились с весью и сумью, а затем с не менее предприимчивыми варягами. Именно они после угасания южного торгового пути «Из вараг в греки» обратили свой взор на богатый рухлядью север.
Сварожичи!
Седых уже не удивилась, когда вокруг тела несчастного появилось легкое серебристое облачко, а затем исчезло. Раздался легкий хлопок и как будто камень с сердца упал.
— Все! — выдохнула Трескина и упала на колени.
— Эй, подруга, ты в порядке?
Пелагея устало проговорила:
— Я бы чего-нибудь съела. Эти заговоры столько энергии отнимают!
— Поняла. Садись на пенку, сейчас.
Все-таки достижения цивилизации очень удобны. Из небольшого термоса налит горячий кофе, саморазогреваемая упаковка источает аромат мяса и специй. Пока Трескина жадно ела, её напарница исследовала помещения небольшого подземелья, а затем села рядом пить кофе с крекерами.
— Это настоящий бункер. Гермовход закрыт, точнее замурован. Потому с поверхности сюда не попасть. Вентиляция шла оттуда, видимо, сэкономили и поставили фильтры сразу на два бункера. Здесь сидели связисты. В том помещении остались части приборов и рабочие тетради. Банка нашел помещение, но его уже заняли те, кто его убил. Неосторожно так вышло.
— Надо их найти.
— Это уже не наша забота.
— Почему?
Седых пожала плечами:
— Мы обозначаем и передаем. Оперативную работу проведет ФСБ, а искомого передадут в Москву. Нам поставят жирную галочку — Пресекли. И ты не скажешь, что это было?
— Не знаю, — покачала головой Пелагея. — Нечто древнее, потерявшее часть могущество. Тут же рядом подземные минеральные воды. Санаторий Беломорье. Думаешь, зря там озеро Смердьим зовут?
— Ясно, очередной природный дух. У нас куда ни плюнь, в кого-нибудь попадешь. Тогда полезли обратно, надо наших вызвать и ментов. Как-никак тут мертвец. Ты собирайся, а я фотографии для отчета сделаю.
Глава 20
Куртяево — источник силы
На улице беспощадно поливало, потому сидеть в сухом и теплом помещении было приятно. Семенов поглощал уже вторую чашку чая, закусывая сушками. Ночью ему спать особо не давали. Людмила приехала с лагеря, где походила необходимую практику. А молодецкая сила-силушка гуляла в обоих организмах. Поэтому на сей час опричник был задумчив и тих. Седых с Трескиной что-то тихонько обсуждали в углу. Пелагея несколько дней после выезда в Лахту ходила туча тучей. К тому же смежники концов так и не нашли, и пришлось заняться делом непосредственно Вакорину и Иволгину. Девушек в этот раз привлекать не стали.
Шеф укатил на несколько дней в Москву, Марфа Васильевна по причине ненастья занемогла. В последнее время больничный она брала все чаще, и сотрудники всерьез присматривались к Трескиной, как к возможной замене. Хотя полноценной она все равно станет много лет спустя. Так что ближайшие годы коллективу придется работать ударно, набирая опыт и обучая новый персонал. Но такое уже происходило не раз. Смерть правителей, смена фаворитов, войны и смуты. Лишь служба оставалась неизменной. Потому что любой вновь испеченный руководитель, которому были представлены воочию папки с делами Опричнины, мгновенно проникался и отдавал необходимые распоряжения. Ибо есть вещи выше политического момента.
Гражданская война и революционный террор хоть и крепко прошлись по губернским отделам, но дали Службе Государевой свежее дыхание. Новые люди привнесли новые методы работы. Психология, анализ, дедукция, технические средства. Времена Малюты Скуратова, когда доказательства зачастую получались пытками и казнями, уходили в прошлое. Следующий удар по службе нанесла Великая Отечественная. Никто не забирал работников у Опричнины, но им частенько приходилось воевать на переднем крае.
Зловещие планы нацистов разбудили древнее зло. Ученые из леденящего душу Аненербе — «Наследия предков» зашли далеко туда, куда испокон веков человекам входа не было. Тяжкие потери тогда понесла Служба, но закупорить обратно проклятое горлышко между сущностями Вселенной им все-таки удалось. Крупнейшие спецслужбы мира заключили тогда между собой тайный договор о тотальном запрете подобного вмешательства. И до сих пор он, несмотря на перемены в политическом ландшафте мира, соблюдался. Потому что на кону оказалось существование самого человечества.
Обо всем этом Илья не даже не догадывался. Историю Опричнины новичкам открывали дозированно. Больно уж тяжкое знание сваливалось на еще неокрепшие плечи. Сейчас Семенов с недоумением наблюдал, как в их комнату вошла завлаб Вахрушева и со странным вниманием принялась оценивать сидящих в ней работников. Затем она достала курительную трубку и начала набивать её табаком. В двери показался Борман.
— Петр, дай огоньку, — не смущаясь, заявила Дарина Алексеевна.
