Я посмотрел в сторону Аркасана, а тот улыбнувшись мне предложил продолжить чтение. Значит он уже знает о том что там написано.
… но не только это было страшной тайной. Во времена проклятой «Столетней Войны Магии», Моя мать была ранена оружием Хаоса — Белым Мечом, о котором до сих пор слагают самые чёрные легенды. Я спала в её утробе, мне было около трёх месяцев, и дьявольское оружие остановило моё время. Я не знаю какое чудо заставило время пойти снова, но я родилась, и дальнейшую мою историю ты и сам прекрасно знаешь.
Экзель, теперь я не одна, теперь у меня есть семья, и я чувствую себя счастливой. Наслаждайся жизнью, любимый мой, и помни, пройдёт совсем немного времени, и мы с тобой вновь увидимся.
До встречи, родной мой и любимый».
Лита Ла'Эль. Королева Нольонда и твоя возлюбленная.
Странные ощущения. С одной стороны я был безумно рад за мою любимую, а с другой, мне почему-то стало больно-больно, как никогда. Словно что-то во мне умерло в тот момент. Аркасан между тем допил вино и его взгляд обращённый на меня с каждой секундой становился всё печальнее и печальнее.
— Такие тяжёлые испытания не должны выпадать таким юным как ты, мой Мастер. Я хотел чтобы ты прочёл эти письма при мне. Хотел увидеть твою боль. Боль, которую породили те кто тебе окружают.
— Зачем вы позвали меня, ваше величество? — Я сглотнул и смахнул рукой слёзы непрошено навернувшиеся на глаза.
— Если честно, то просто для того, чтобы ты прочёл эти письма вдали от Хабека. Я не до конца ему доверяю, и меня настораживает то, как сильно он на тебя влияет. С другой стороны, высший совет немного обеспокоен поступком эльфийского посла, Гилтариса. Никто не понимает, что заставило таких уважаемых господ вести такие странные игры. Может быть ты сможешь мне объяснить?
Вчера Император и Герцог задали мне вопрос, может ли Лита оказаться шпионом Нольонда. Сегодня он намекал мне на то, что шпионом мог оказаться Керин. Я был не слишком вхож в политические круги, но некоторые вещи всё же понимал.
— Керин не шпион и не предатель, ваше величество. Он должен был взойти на престол ещё сто лет тому назад, так что королева всего лишь отдала Керину то что принадлежало ему с самого начала. Что же до известия об истинном происхождении Литы… Я так думаю, что королева стыдилась рассказать ей правду после всего что произошло. В конце концов обычаи людей и эльфов слишком разнятся для того, чтобы высшие советы рисковали их обсуждать.
Император молча снёс эту шпильку в свой адрес и согласно кивнул головой. Он встал, подошёл к книжному шкафу и вынул оттуда древний на вид фолиант. Он бережно погладил его рукой, словно это было живое существо, и вопросительно посмотрел в мою сторону. Казалось он спрашивает разрешения на какой-то поступок, но не у меня. Я не сразу почувствовал дыхание Князя за спиной. Мне не пришлось даже оборачиваться, как Аркасан с печальным вздохом убрал книгу обратно.
— Ещё не время, Экзель. Твой покровитель говорит что ещё не время тебе знать правду обо мне. Но в один прекрасный день ты наконец-то поймёшь, о чём я пытался тебя попросить. Молю милосердную Тьму, чтобы для меня не было слишком поздно.
— Милосердную Тьму? — я изумлённо посмотрел на Аркасана. Было принято считать, что все Императоры после Кенариса Аркасана исповедовали Тьму. Неужели Аркасан был Адептом Тьмы? Или даже Апостолом? Мне вспомнился страшный прыжок, на балу, когда Император на глазах у всех сломал шею одному эльфийскому убийце, и вонзил хребет второго в потолок бальной залы. — Мой Император, возможно ещё не время, но ответьте мне на один вопрос. То о чём вы хотите рассказать связано с тем тёмным облаком которое окутывает вас с Лайлом?
Аркасан опустил голову и что-то прошептал. Господи боже мой, он совсем молод, ему ещё не стукнуло и пятидесяти, а я вдруг заметил, насколько же он постарел.
— Значит у Лайла тоже? Я так надеялся что он избежит этого проклятья, но… я верю твоим глазам.
— Это опасно, мой Император? Это проклятье опасно для вас?
— Не сейчас, Экзель. — Аркасан жестом велел мне молчать и его глаза странно блеснули. — Скоро твой Князь даст мне разрешение, и тогда я покажу тебе, что это за проклятье, которое терзает весь наш род. Но перед тем как ты уйдёшь, я прошу тебя об одолжении. Я сделал так, чтобы Лайл остался в столице. Следи за ним. Наблюдай за моим сыном и не позволяй ему впадать в ярость. Если такое случиться, нас всех постигнет кара.
На языке вертелось множество вопросов, однако поймав измученный взгляд Императора, я решил оставить их на потом. Надо же, оказывается я умею молчать в нужный момент.
— Я сделаю всё о чём вы просите меня, мой Император, однако и я в свою очередь прошу вас быть осторожнее. Помните, сокрытие информации не поможет мне одолеть нашего с вами общего врага.
— Мудрые слова, мой Мастер, однако я не хочу нарушать Договор с Князем. Если хочешь услышать мой рассказ, вечером обратись к своему Князю. Я же не буду его провоцировать. А теперь, раз уж я пригласил тебя отужинать со мной, давай проведём время за какой-нибудь пустяковой беседой.
Император иногда просто поражал меня. Если бы я кому в Ордене рассказал о той непринуждённости с которой меня встречают во дворце, мне бы не поверили. Итак кое-кто шептался, что я стал любовником Императора, для того чтобы добиться как можно большего в этой жизни. В иное время взглянув на всё происходящее иными глазами, я бы сам мог так подумать, поэтому я не стал никого разубеждать. Мало ли на свете идиотов?
Остаток вечера прошёл так как и хотел Аркасан. Мы немного поговорили о погоде, о видах на урожай (мы оба очень ценили вино «Ностальгия», с эльфийских виноградников, слава богу Керин и не думал обрывать отношения с Империей), потом наш разговор совершенно случайно перешёл на Испытание, и я рассказал Императору о некоторых моментах, которые не вошли в отчёт. Было уже около половины десятого вечера, когда Император вытер губы платком и встал со своего места.
— Благодарю тебя, Экзель. Ты прекрасный собеседник. Вижу Янрин Зель до сих пор превосходно обучает своих учеников. Передай ей пожалуйста огромный привет, и, ах да, — Аркасан пересёк комнату, подошёл к неприметной картине и отодвинув её поколдовал над секретным сейфом вмурованным в стену. Он достал оттуда небольшую коробочку, и протянул мне. — Керин написал, что был бы благодарен, если бы ты вручил это Янрин. Не раскрывай, мне самому интересно что там, но традиции не должны нарушаться.
— Обижаете, мой Император. — Я спрятал коробочку в сумку на поясе и поклонился Императору. — Я всегда к вашим услугам, мой Император. По первому вашему зову я явлюсь во дворец, если вам что-то понадобиться от скромного Мастера.
