Гиперборейцы выстояли против атлан, но в конечном счете это ничего не меняло. Потрепанные остатки флотилии Детей Солнца откатились за горизонт. А воины Акхана, как киты, выбросились на берег. Принцу перевязали голову и отнесли в крепость. Вскоре он пришел в себя, но так и не оправился от увиденного. Судьба отнятых у него близнецов оказалась слишком чудовищна и не укладывалась в голове. Однако времени нянчить свою боль не было. Бастионы Туле уже напоминали съеденные до десен старушечьи зубы.
Следовало принимать решение. И Акхан знал, что оно вряд ли придется воинам по вкусу. Он должен бросить их на произвол судьбы и поспешить в Асгард к Алдерику, чтобы узнать: кто помог ему справиться со старыми богами четверть века назад?
2
Царь ягуаров разогнул больную спину и поверх сгорбленных плеч своих соплеменников бросил взгляд на Шкик. За время, проведенное в преисподней, молодая женщина совсем истаяла. Она никогда не отличалась крепким здоровьем, поскольку пророческий дар-проклятие иссушал ее изнутри. Теперь же тяжкий труд, лишения и близость чудовищных тварей измучили ее как никого другого. Она воспринимала их присутствие острее, чем остальные. Потому что в отличие от обычных людей была еще и открыта для мыслей богов. Вернее, для того затопляющего душу черного потока образов, которыми они обменивались друг с другом.
Ее несчастное дитя — маленький царевич-ягуар — страдало той же болезнью. Он жил, хотя никаких видимых причин для этого не было. Большинство детей погибло. Народ Ульпака таял на глазах, и смерть был лучшим исходом из возможного.
Однажды сестра сказала царю, что их время на этом ярусе подземелья подходит к концу. Вскоре оставшимся придется спуститься еще ниже. А тот, кто выживет и там, будет сброшен дальше и сгинет в пламени, испепеляющем недра горы.
— Откуда Шкик может знать об этом? — Ягуар с трудом заставлял себя слушать и понимать ее слова. Невероятная усталость гнула его к земле.
— Шкик об этом говорит череп, — отозвалась женщина. — Боги привезли его сюда. Он все еще посылает твоей несчастной сестре видения.
— И что же Шкик видит? — передернул плечами Ульпак.
— Битву. — Женщина сидела на каменистой насыпи вытянув ноги и бросив драную плетенку. — Битву, там, наверху. Наш солнечный брат бьется там, защищая врата северных земель.
— Сын Солнца победит? — Ягуар облизнул потрескавшиеся губы.
Жрица мотнула головой:
— Богов нельзя победить. Но он расшатает купол преисподней. — Женщина потыкала пальцем вверх. — И некоторые из нас смогут выскользнуть.
Словно в подтверждение ее слов раздались тяжелые толчки в потолок. Они заставили Ульпака вздрогнуть и оторвать взгляд от горячих камешков руды под ногами. Свод пещеры дрожал. Казалось, над ним гремит гром и молнии стекают по куполу, покрывающему мир богов как потоки раскаленного дождя.
Где-то наверху шла невидимая гроза. Она бушевала безудержно, во всю ширь небес. Ее целью было проломить скорлупу нижнего мира, сотрясти до основания и лишить его обитателей последней защиты. Эти мысли пришли в голову царю неизвестно откуда. У них не было ни источника, ни подтверждения, кроме внутренней глубокой убежденности — плену народа Ягуара приходит конец.
Бросив быстрый взгляд по сторонам, Ульпак убедился, что остальные тоже оставили работу и в сомнении смотрят на него. Вечно маячившие у входа в пещеру Кобры исчезли. Что происходило наверху, никто не знал, но предполагали самое ужасное.
Хотя что может быть ужаснее их теперешнего существования? По земным меркам тольтеки провели в мире богов около года. Для них самих время текло здесь иначе. Каждый миг сплавлял прошлое, настоящее и будущее воедино, а потом вытягивал в спираль. Как это получилось, Ульпак не знал, но с момента прибытия они ни разу не ели, не пили и не спали. Голод и невероятная усталость были здесь постоянной давящей реальностью. Они не притуплялись, но и не становились острее.
— Надо бежать. — Шкик подергала брата за руку. — Пока хозяев нет рядом. Все они ушли наверх. Сын Солнца отвлек их. Сейчас им нет дела до нас.
Царь подобрался к кратеру и перегнулся через край. Несколько минут назад оттуда перестала веером лететь руда, а гигантский молот в сердце горы смолк. Нижний ярус казался опустевшим. Летучие мыши, как и Кобры, покинули свои посты. Люди разбежались.
— Бросайте работу, — Царь поднял руку. — Попробуем выбраться отсюда. Те, кто посильнее, возьмите слабых на руки.
Тольтеки не привыкли бросать своих, но большинство едва таскало ноги. Самыми выносливыми оказались женщины. Лишившись детей, они нянчились с мужьями и братьями как с маленькими. Иные сумели взгромоздить ослабевших родных себе на закорки и двинулись вслед за царем к темному туннелю, откуда до того выкатывались железные тележки для руды.
Сейчас его устье было закрыто тяжелыми металлическими дверями. Уходя наверх, Кобры позаботились о том, чтоб пленники не сбежали. Ульпак в растерянности кинул взгляд по сторонам, но сестра выступила у него из-за спины.
— Череп открывает любые врата, — хрипло сказала она. — Шкик попробует поговорить с ним. В последний раз… — Сдавленный низкий стон прервал ее слова. Она впадала в транс буквально на глазах. Минуту спустя царевна ягуаров уже билась головой о каменный порог туннеля и бормотала что-то невнятное. Соплеменники в оцепенении смотрели на нее. Никому даже не пришло в голову склониться и помочь Шкик — отупение и усталость были написаны на всех лицах. Тень благодарности скользнула по ним, только когда железные двери в туннель слабо подались внутрь. Уже в следующую секунду ягуары налегли на них, освобождая себе дорогу.
Ульпак приказал вывалить из повозок руду и посадить туда всех, кому трудно было идти самому. А остальным толкать их по железным полозьям вперед. Дело пошло быстрее. Туннель был тих, лишь сверху раздавались глухие раскаты грома. Ягуары, поначалу шарахавшиеся от каждого угла, попривыкли. Безумная надежда вырваться на волю придавала им сил.
Шли очень долго. Во всяком случае, так казалось самим путникам. Никто бы не поручился, что за очередным поворотам их глазам не откроется прежняя пещера, откуда они с таким трудом бежали. Страх, что именно так и случится, уже начал овладевать сердцем Ульпака, когда от очередного удара стены туннеля задрожали и пошли ветвящимися трещинами, как скорлупа яйца.
— Крыша падает! — истошно закричал кто-то. Этот голос был накрыт грохотом рухнувшего свода.
Все, кто еще мог бежать, с удвоенной силой налегли на борта повозок и помчались от обвала. Новый удар, и свод впереди просел гигантской плитой, косо перекрыв ягуарам дорогу. «Неужели все?» — успел подумать царь. И тут сквозь густую пыль от рухнувшего камня он увидел темноту. Живую ночную темноту с россыпью звезд. Морозный ветер ударил Ульпака по лицу и мгновенно пробрал до костей.
