— Я знаю, что премьер — министр Малачи жив, — сказала она со смертельной серьезностью. — Он представил себя перед Центаурумом этим утром.
— Что?! Как… почему… но…
— О, закрой свой рот, Лондо. Тебе не удастся половить здесь рыбу. Я знаю… я тоже была весьма удивлена. Не говоря уже о Центауруме.
— Но он был… он… это невозможно… техномаги сказали…
— О, я отвечу на твои вопросы, Лондо. Ты не будешь против, если я сяду? Хорошо. — Она выдвинула любимый стул Лондо и села на него. Он всё ещё выглядел шокированным. Это было весьма забавно, она то считала эту тему не настолько серьезной.
— Он прибыл в столицу этим утром и сразу же поехал прямо в Центаурум. Они зашли в тупик, выбирая нового императора, им не помогло даже то, что многие из основных кандидатов, кажется, выбывают из игры — и, как правило, из — за несчастных случаев. Наш дорогой министр транспорта, например, внезапно захотел прогуляться с очень высокого балкона.
— Так или иначе, Малачи приехал и сказал, что он поможет расставить всё по местам. Он сказал, что он уезжал на некоторое время… что ему нужно было «прийти в себя» после смерти императора Турхана. Нет, он не знает, почему кому — то понадобилось сфальсифицировать его смерть, и его несколько огорчают предложения, что он сам это сделал, и Лондо, пожалуйста, закрой свой рот. Это действительно неподходящее положение.
Недоверчивый зевок Лондо превратился в язвительную улыбку. — Хорошо, хорошо! — воскликнул он. — Хорошо, всё даже проще, чем я думал. Это хотя бы объясняет, почему я не слышал об этом. Мои компаньоны и я были… хорошо, давай поговорим о тех, с кем нам нужно будет встретиться. — Тимов смотрела на него вопросительно. — Они сейчас в городе, остались кое с кем из моих агентов. Я вернулся, чтобы… ладно, чтобы сделать кое — что, но главным образом, чтобы увидеть тебя.
— О? — Тимов почувствовала, что краснеет.
— Но теперь, когда Малачи вернулся, все неприятности закончились. Он переберёт Центаурум. Ха! Великий Создатель может плюнуть в меня, если Малачи не окажется следующим императором. Ладно… всё, что мы должны сейчас сделать — пойти к императорскому двору, переговорить с Малачи и заняться серьезными вопросам. Давай посмотрим… сначала, я думаю, Казоми Семь. Нам действительно нужно должны иметь там представительство. Это действительно важно. Затем Г'Кар. Я лучше сам свяжусь с ним. Затем…
— Лондо! — внезапно закричала Тимов. Он моргнул. — Тебя не было почти год. Ты заслуживаешь немного отдыха перед попыткой изменить Республику. И, ну… возможно мы могли бы…
— Тимов… Тебе меня не хватало?
— Конечно, глупый чурбан! И я хочу спустить с тебя шкуру за то, что ты бросил меня здесь… с Мэриел и Даггер, с истекающим кровью состоянием, с министром Джарно и его неуклюжими налоги, со всеми чиновниками, что приходили сюда проверять твои дела, с… нет, Лондо, они ничего не нашли. Я не полная дура, знаешь ли.
— Я никогда так не говорил, дорогая.
— И никогда не говори. Тебе нужна ванна и возможность расслабиться. — Тимов принюхалась. — Определенно ванна. Пошли. Я провожу тебя.
— Ты потрёшь мне спину?
— И не надейся, дорогой.
— О, Тимов… даже, чтобы в честь моего счастливого возвращения?
— Нет, Лондо. Лондо… никогда… нет… я сказала… Лондо!
* * *
Я — лучший образец современного главнокомандующего…
Бестер моргнул и потер лоб. Уэллс сидел напротив него с нейтральным выражением на лице, сцепив перед лицом руки. Он просто ждал.
От Марафона до Ватерлоо в абсолютном порядке…
— Вы уже закончили? — сухо спросил Уэллс. Бестер покачал головой, пытаясь сохранить на своём лице безразличие.
И много интересных фактов о…
Бестер вышел из разума Уэллса. Целую минуту он сидел, опустив голову, он колебался, но затем посмотрел прямо на шефа безопасности. Он знал! Он знал, что я сканирую его!
— Вас удивило, каким количеством бесполезных деталей, я могу забивать свои мысли, — заметил Уэллс. — Гильберт и Салливан, Вагнер, диалоги из старых мыльных опер… даже рекламные слоганы. Я не дурак, мистер Бестер. Когда я разговариваю с телепатом, существует возможность, что я буду сканирован. Так что, я… разработал эту простую технику. Она работает?
— Я понятия не имею, о чём вы говорите, — солгал Бестер.
— Гм. Очень хорошо для начала. Вы состоите в альянсе с чужими силами, готовящими поражение человечеству. «Аномальные суда» на Втором Рубеже были связаны с вами. Вам известно текущее местонахождение капитана Шеридана… мне — нет, но боюсь, я скоро выясню. Так или иначе, бывший генерал Такашима работает на вас, и я могу представить, что именно поэтому она повернула против наших союзников на Втором Рубеже, а не из — за мифической «вызванной стрессом болезни». Я также могу предположить, что здесь есть и другие люди, прямо или косвенно работающие на вас, хотя не многие из них имеют реальное влияние.
— А… ваш представитель, мисс Донн… — серийный убийца, на её совести, по крайней мере, пятнадцать убийства за последние полтора года, последнее из них — Рональд Квантрелл, секретарь министерства информации.
— Я что — нибудь упустил?
— Я понятия не имею, о чём вы говорите. — Бестер вновь попытался проникнуть в сознание Уэллса.
Эй, Рибо! Эй, Зути! Зути! Зут — зут.
— На самом деле мне никогда не нравились Рибо и Зути, — сухо сказал Уэллс. — Но моя жена думала, что они забавны. Однажды мы видели их живьём. Думаю, в конце концов, этот опыт принёс какую — то пользу.
— Чего вы хотите? — резко бросил Бестер. — Ничто из того, что вы назвали, не может быть доказано.
— Напротив. Ваша Донн перешла черту на сей раз. Квантрелл был… не слишком важной фигурой в министерстве. Но Кларк задумался, не была ли его смерть частью заговора против него самого. Сейчас… имеется уже достаточно доказательств, связывающих Донн с его убийством и ещё с несколькими. Если я арестую её, потребуется меньше пяти минут, чтобы получить президентский декрет, разрешающий мне изучить её файлы и записи. Интересно, что там можно найти…
— Вы лжёте, мистер Уэллс. Вы бы никому не позволили разгуливать на свободе, если бы имели доказательства, что он является убийцей.
— Практичность важнее принципов, мистер. Бестер. Я не создавал этот мир. Я только живу в нём. Я — голос порядка в галактике, что рушится в хаос. Я не позволю нанести вред человечеству. Никому. Ни минбарцам, ни нарнам, ни ворлонцам, ни маленькой обезьяне на нашем троне, ни проклятой тени за его спиной. И особенно я не позволю какому — то нарнскому проповеднику или потенциальному телепатическому диктатору увеличивать этот хаос.
