Она тихонько толкнула дверь, та приоткрылась, а потом неожиданно застряла. Тогда Оризиан пнул ее, и дверь с треском распахнулась. Они ввалились внутрь. Там оказалась всего одна комната: кровать со старыми шерстяными одеялами, стол, стул и очаг, полный золы. Хозяева сбежали. Или сражались, или, может быть, где-то погибли. Дождь стучал по тонкой кровле. Вода стекала с их волос и одежды.
— Мы не можем бросить Рота, — сказал Оризиан.
— Он знает, куда мы направляемся, и придет к нам, — возразила Ивен.
Она у дальней стены мучилась с задвижкой на закрытом окне. Оризиан подошел помочь.
Наконец створки распахнулись. Ивен высунулась из окна, чтобы проверить улицу. Эсс'ир следила за дверью.
— Ты покинула свой народ, чтобы пойти с нами, — обратился к кирининке Оризиан.
Мокрые волосы Эсс'ир прилипли к щекам. Дождевая вода тонкими ручейками сбегала по коже. Она поморгала, и капельки полетели с ресниц, словно серебряные бусинки дождя.
— Я должна убедиться, что вы спасены, — ответила она.
— Нам нужно идти, — настаивала Эньяра.
Ивен сообщила:
— Все спокойно. На этой стороне ничего тревожного не вижу. Хаммарн близко. Идите за мной.
Она выбралась из окна на дощатый настил, проложенный вдоль домов. За ней последовала Эньяра, потом Эсс'ир. Оризиан взялся за раму и уже занес ногу, чтобы выскочить на улицу, но в этот момент боковым зрением ухватил какой-то слабый отблеск: на стене висел нож. Он втянул ногу обратно в комнату, подбежал к стене и сдернул нож с крючка. Нож был простой, но острый.
— Оризиан.
Он обернулся, и сердце у него чуть не остановилось. В дверях стоял худощавый, сильный человек. Притолока была для него низковата, и он слегка пригнулся. В руках у него был меч; кровь пополам с водой стекала с клинка.
— Это ведь твое имя, да? — спокойно спросил человек. — А меня зовут Кейнин ок Горин-Гир.
Буря сразу отступила. Оризиан видел только лицо стоявшего перед ним человека.
Кейнин сделал большой шаг в комнату, выпрямился и начал поднимать меч, пока острие не оказалось на уровне груди Оризиана. Оризиан попятился к окну. Кейнин плавным движением придвинулся к нему. Оризиан швырнул себя в окно и как из катапульты вылетел под дождь. Он растянулся чуть не на середине дороги (при этом рот и нос оказались забиты грязью), перевернулся, отплевался и увидел, что Кейнин ок Горин-Гир уже поставил ногу на окно и втаскивает себя в проем. Эсс'ир стояла у окна, прижавшись к стене, и, как только тан показался из окна, она размахнулась луком и, как дубинкой, со всей силы врезала ему по лицу. Разлетелась брызгами кровь, и Кейнин с криком изумления и боли рухнул обратно в комнату. От такого употребления лук сломался, и Эсс'ир бросила его на дорогу.
— Нечего рассиживаться, — проворчала Ивен и помогла Оризиану подняться.
Они понеслись по улице, свернули за угол, срезали путь между какими-то домами и наконец вышли к морю. Оризиан сразу узнал это место. В хижине Хаммарна дверь была распахнута, из нее выглянул сам Хаммарн с широко раскрытыми, испуганными глазами.
— Это вы? Это вы? — все повторял он, когда они подлетели к нему.
— Да-да, — отозвалась Ивен. — Ну, друг, пора тебе идти с нами.
Старый на'кирим глядел испуганно.
— Ты слышишь? Здесь не место для тебя.
Хаммарн вздернул голову. Даже сюда, несмотря на ливень, доносились крики и стоны.
— Возможно, — пробормотал старик. — Может быть, и так. Лучше собраться, — и он нырнул в хижину.
— Хаммарн… — начала было Ивен, но Оризиан остановил ее.
— Пусть делает что хочет. Мы будем ждать Рота, сколько сможем. И Варрина.
Ивен оглянулась на дорогу, по которой они пришли:
— Это может быть не очень умно.
Оризиан немного неуверенно посмотрел на нее, но сказал:
— Умно или нет, а я дам им шанс.
Он, пригнувшись, чтоб хоть как-то закрыться от дождя, обежал домик.
Море, избиваемое ливнем, представилось ему одной большой рябью. На корабле Эдрина Дилайна уже подняли паруса. По палубе метались фигуры. Оризиан махал и кричал, но, похоже, его никто так и не увидел. Он оглядел замусоренный, захваченный штормом берег. К одному из ближайших пирсов была привязана длинная, низкая гребная шлюпка. Он вернулся к остальным. Все толпились в дверях, только Хаммарн, что-то тихо бормоча себе под нос, рылся в груде своих деревяшек.
— Там есть лодка, которую мы можем взять, — отчитался Оризиан. — Но у нас мало времени; Дилайн уже готов к отплытию.
Он посмотрел на Эсс'ир. У нее был рассеянный и как будто даже с поволокой взгляд. Блестевшая от дождевой воды татуировка придавала ее глазам страдающее, беспомощное выражение.
— Что в во'ане? — спросил он.
Она чуть тряхнула головой:
— Враг пришел. Много.
— Сочувствую.
Оризиан почувствовал чью-то руку. Рядом стояла Эньяра с печальным и жалобным лицом.
Он постарался улыбнуться:
— Я знаю, но больше нет времени. Мы не можем ждать.
Хаммарн не взял ничего, кроме своих деревянных безделушек. Он обвязал лоскутком тряпки и прижал к груди небольшую связку с резными изделиями.
— Это возьму, — сказал он, ни к кому не обращаясь.
Оризиан вышел первый и направился к берегу. Он успел сделать всего несколько шагов и увидел, как из боковой улицы выскочили Рот и Варрин. Они бежали к нему. Киринин немного прихрамывал. Левая залитая кровью рука Рота зловеще болталась. Похоже, на этот раз она не просто онемела от удара.
И все-таки Оризиан почувствовал огромное облегчение.
Когда щитник подошел, Оризиан спросил, кивнув на окровавленную руку:
— Плохо?
Рот криво улыбнулся:
— Не так плохо, как могло бы быть. Повезло, что в этом унылом городишке много узких улочек; на лошадях не развернешься.
Они решили спуститься на берег, воспользовавшись одной из канав, которые промыла, обнажив при этом камни и ракушки, сбегающая из города вода. Они скользили и скользили по канаве вниз, к пляжу, и остановились, только проскочив чуть не половину пирса. Обшивка лодки казалась не очень надежной.
У пирса ее удерживали два каната. Ивен взялась за один, Оризиан за другой. Разбухший от воды узел никак не поддавался онемевшим пальцам. Тогда он вытащил из-за пояса нож и начал присматриваться к намокшим волокнам.
— Давай я разрублю, — предложил Рот и поднял меч. — Клинок не очень острый, но я справлюсь.
Оризиан отошел в сторону. Роту не удалось разрубить канат с первого удара.
— Мы уходим немедленно, — тихо сказал Варрин.
Оризиан обернулся к нему. Воин-киринин был невозмутим и глядел не на Оризиана, а на Эсс'ир. Она ответила не сразу. Оризиан искал и не находил нужные слова. Один раз, всего один раз, он должен сказать ей то, что необходимо сказать.
