Слова Эррила не слишком утешили Елену. Это ее рука держала меч. На ничтожный миг она отвлеклась… и тут Могвид рванулся назад, словно хотел сам напороться на меч.
Торн стояла на коленях по другую сторону распростертого на земле тела и плакала.
В нескольких шагах от них заговорил Арлекин:
— Луна почти полностью поднялась. Если мы намереваемся разрушить врата, нам бы лучше поторопиться.
Эррил помог Елене подняться:
— Я возьму твой меч.
Елена вырвалась, вытирая слезы:
— Нет, я сделаю это сама.
Она судорожно сглотнула и подошла к телу. Украшенная розой рукоять была красна от крови изменяющего форму. Торн отвернулась, не в силах смотреть. Елена сомкнула руки на рукояти, и меч освободился с той же легкостью, с какой он убивал ее врагов. Когда было вытащено острие, тело словно растаяло, как будто клинок был единственным, что удерживало его. Фигура растворилась в рыжеватом потоке. Он распространился по серебряному полу, разделившись вокруг колен Торн. Она попятилась в ужасе. Два потока потекли сами по себе, затем собрались массивными горами, из которых сформировались две фигуры, свернувшиеся на полу. Очертания были более четкими и знакомыми: один — темный волк, другой — человек.
— Могвид и Фердайл, — проговорил Эррил. — Теперь они наконец свободны.
Толчук печально покачал головой.
Торн упала рядом со своим суженым, потянувшись рукой к его лицу. Когда она коснулась его, волк неожиданно глубоко вдохнул, затем вздрогнул, словно разбуженный во время сна. Все отшатнулись, даже Торн.
Волк поднялся на ноги, слегка дрожа.
— Ф-фердайл? — неуверенно спросила Торн.
Волк поднял голову. Янтарные глаза засветились, когда он увидел женщину силура. Глаза Торн тоже расширились. Она всхлипнула от радости и обхватила волка за шею.
— Я думаю, это означает «да», — прокомментировал Арлекин.
Рядом с ним поднялся Могвид, протирая глаза.
— Ч-что произошло? — спросил он.
— Ты жив! — сказал Толчук, помогая ему встать.
Могвид смотрел вниз на свои ноги, явно удивленный, как и все остальные. Он потрогал свою обнаженную грудь:
— Я исцелился. Как?
Эррил указал на меч в оцепеневших пальцах Елены:
— Тень Осоки была создана, чтобы разрушать чары. Держу пари, пронзив тебя, она развеяла то, что удерживало вас вместе.
— Корень Духа сказал, чтобы мы должны взять меч и искать вас, — вспомнила Торн.
Могвид посмотрел на своего брата:
— Так это из-за меча? Мы могли освободиться в любой момент?
Елена оглядела пещеру. Она вспомнила о заключенных здесь душах гоблинов.
— Я подозреваю, что чудо могло произойти только здесь. Вам пришлось умереть, но ваши души не смогли уйти за грань. Пересечение стихийных потоков удерживало вас здесь в безопасности, пока узы не разрушились.
Могвид посмотрел на брата:
— Как бы там ни было, мы снова волк и человек, — он поднял руку, и на ней показался мех, — но действительно больше не связанные друг с другом.
Фердайл из волка перевоплотился в получеловека, чтобы обнять Торн. Затем он повернулся к брату:
— Могвид…
Могвид тяжело вздохнул, затем опустил голову и пробормотал:
— Я знаю…
Фердайл подошел к нему и заключил в объятия:
— Ты освободил нас.
Елена заметила потрясенное выражение на лице второго брата.
Фердайл выпрямился, но его рука оставалась на плече Могвида.
— Спасибо, брат.
Потрясение на лице Могвида не проходило. Елена улыбнулась. Она подозревала, что он заслужил немного похвал в своей жизни, будучи всегда в тени брата.
— Луна, — напомнил им Арлекин.
Елена повернулась к Вратам Виверны. Черная птица сидела, нахохлившись, на когтистых лапах из черного камня, рубиновые глаза смотрели из-под хохолка перьев, крылья раскрыты, словно она готова сорваться с места.
Это было их последнее препятствие.
Эррил положил руку на ее плечо:
— Если меч смог разрушить связь близнецов, давай надеяться, что он сможет разрушить врата.
Елена кивнула. Если они преуспеют, Чи окажется на свободе, а Темный Лорд будет отрезан от своего источника темной магии. Она разрешила себе миг надежды — странное чувство после месяцев отчаяния.
— Давай сделаем это, — сказала она. Даже если она потеряет клинок, она не проронит ни слезинки. Она вспомнила, как легко меч прошел сквозь спину Могвида. После этой ночи с мечом крови будет покончено.
Вместе они осторожно подошли к статуе, но она оставалась каменной. Елена опустила одну руку, затем другую к острому лезвию меча. Кровь хлынула из разреза.
Елена оглянулась на остальных; затем, сжав губы, она повернулась. Над статуей полная луна почти целиком появилась в дыре. У них не было больше времени. Подойдя ближе, Елена схватила рукоять обеими окровавленными ладонями. И тут же почувствовала связь со сталью, затем в нее хлынуло уверенное, четкое понимание магии.
— Когда ты будешь готова, — сказал Эррил.
Елена улыбнулась и вонзила клинок в грудь птицы.
Она ожидала, что клинок соскользнет с камня или разобьется об него, но клинок погрузился в черный камень так легко, словно это был просто дым. Эффект был незамедлительный. Каменная птица с криком пробудилась, ее шея изогнулась вверх, а крылья захлопали, широко раскрываясь.
— Елена, — предупреждающе сказал Эррил.
Она все равно вонзила меч по самую рукоять.
Связанная с мечом, она почувствовала Плотину за вратами, затем безграничное безумие. Она не ослабила хватку. Через свою связь с мечом она чувствовала, как стихийная суть клинка уходит в Плотину, его магия вытягивается бездонным колодцем.
Тень Осоки ушла, но Елена продолжала удерживать ее рукоять, давя на грудь каменной птицы. Этот меч был не просто сталью; он также был и ее собственной кровью, потоком, наполненным магией, но не стихийной. Плотине не нужна была ее энергия. Ее магия шла от Чо, магия Плотины — от Чи. Два близнеца, но противоположная магия, которая боролась друг с другом, готовясь взорваться.
Елена держала крепко. Стихийная сталь пронзала камень, позволяя ее крови получить доступ к Плотине по ту сторону. Она чувствовала сопротивление противоположной силы внутри груди птицы. Это был яростный бой, который причинял мучения каменной Виверне. Птица продолжала кричать. Она била крыльями, но не могла подняться в воздух. Ей нужно было дождаться луны, оставаясь связанной с пересечением серебряных потоков. Однако птица пыталась стряхнуть Елену, поднять ее в воздух.
— Елена! — закричал Эррил.
