— А-а, — тут же раздался радостный вопль Дашки, выглянувшей вслед за ящером за дверь. — Колька! Явился мерзавец! Ты где пропадал весь день! Тебя когда ещё просили прийти, а ты заявился, на ночь глядя! У тебя совесть есть! Тут мы с профессором совсем извелись, изобретая вместе жутко нужную вещь, а ты всё где-то шляешься! У тебя совесть есть! Ты, вообще, о чём думаешь….
— Входи, входи, Колька, — оборвал Дарьины вопли профессор, отстраняя яростно теребящую ошеломлённого паренька Дашку и пропуская того в землянку. — Хорошо, что зашёл, а то я уж думал и сам к тебе наведаться.
— Да я эта, — засмущался Колька, — не мог раньше. Хотел, да не получилось. Работы много, потому и задержался. Дарьи нет, вот одному и приходится справляться. Хочу кого нанять в помощ, да пока никого не согласен, больно ленивые все. Не хотят работать по двенадцать часов.
— Заходи, заходи, — профессор помог пареньку раздеться, приняв у него его пальтишко. — Тут Дашка совсем по тебе соскучилась. Весь день только и слышу, что Колька то, Колька сё. Значит, соскучилась, — подмигнул он зардевшемуся пареньку.
— Колька, мерзавец, — тут же встряла Дашка, до того молча вертевшаяся у них под ногами. — Признавайся, это ты мне нагадил с моими тканями?
— С какими такими тканями? — недоумённо посмотрел на профессора паренёк. — Да я кроме рыбы, за последнее время ничего то и не видал. Она мне уже по ночам снится, эта рыба, в кошмарных снах. Солёная, копчёная, вяленая, даже варёная в казане, с пампушками. А тканей никаких я не брал и ничего с ними не делал. Мне для работы никакие ткани не нужны.
Профессор, с любовью посмотрев на смущённого столь бурной встречей паренька, пояснил:
— Речь идёт не о настоящем времени, а о том, когда в город пригнали пленных амазонок, — уточнил он. — Где-то в конце лета, начале осени.
Устроив паренька за столом, он тут же погнал возмущённо фыркнувшую Дарью на кухню, ставить чайник и готовить угощение для позднего гостя. А сам расположился напротив него, и, внимательно глядя на паренька, попытался настроить того на деловой лад.
— Судя по твоему озадаченному виду, ты ничего ещё не знаешь, — задумчиво покивал он головой. — Ну что ж, это хорошо. Значит, компания по дезинформации проходит как надо.
— Так вот, понимаешь, Колька, — профессор яростно почесал у себя в затылке, а потом внимательно посмотрел пареньку прямо в глаза, — это очень важно для нас, для всех. У нас каким-то образом, получился великолепный материал, из той ткани, что была заготовлена Сидором на паруса для своих лодий. А теперь мы пытаемся вспомнить, как это вышло и ничего у нас не выходит.
— Что вышло, чего не выходит? — вконец растерялся паренёк. — Причём здесь я? — удивлённо посмотрел на него Колька. — Я занимаюсь рыбой, и ни на какую ткань, у меня просто времени нет. А последнее время вообще стало тяжело, как Дарья пропала. Работы много, а вертеться приходится одному. Сидора в Приморье не интересует сколько нас здесь работает. Ему вынь да положь положенную норму и остальное его не интересует.
Недавно писал, что если я не буду еженедельно закатывать по полной колоде бочек пряного снетка в неделю, он у меня с задницы ремней нарежет. А полная колода вы знаете сколько — это двенадцать пудовых бочек, больше одной бочки в день, — возмущённо воскликнул Колька. — А задница у меня одна, — робко улыбнулся парень, — и мне её жалко.
— Колька! — Дашка хлопнула поднос с нарезанными бутербродами на стол и уперев руки в бока яростно воззрилась на него. — Ты чего?! Тупой!? Тебе чего говорят!? Какая рыба! Что это ва-ажно! — Дашка в ярости притопнула ногой, глядя на него с неприкрытым возмущением. — А ты несёшь глупость всякую. Рыбу к чему-то приплёл. Ничего кроме рыбы своей не видишь! Говори, мерзавец, что натворил! Я знаю, что это ты что-то напортил. Небось, гадость, какую подсыпал, когда я отстирывала эти ткани.
— Так вы что, — удивлённый Колька рассеянно посмотрел на них, — про ткань, что ли, спрашиваете, из которой Дашка потом робы арестантские пошила?
— Какие такие робы! — взбешённая Дарья в ярости хлопнула пустым подносом по голове съёжившегося Кольки. — Такие шикарные костюмчики получились, а ты меня перед людьми позоришь! — замахнулась она снова подносом.
Бедному профессору потребовалось не менее пяти минут, чтобы хоть немного успокоить разбушевавшуюся Дашку, до глубины души возмущённую чёрствостью и тупостью безтолкового Кольки, как громко разорялась Даша.
— Да что ты, в самом деле, сбесилась, — Колька, опасливо косясь на поднос в руках Дарьи, бочком, бочком постарался пробраться к выходу, и теперь стоял уже в дверях, готовый каждую минуту выскочить на улицу.
— Что здесь происходит?
Раздавшийся неожиданно холодный, женский голос, мгновенно превратил разгневанную фурию в кроткого ягнёнка. И Дашка, неуловимым глазу движением, спрятав за спиной поднос, поспешила скрыться в дверях кухни, изображая из себя самое невинное создание, не имеющее к происходящему ни малейшего отношения.
— Стоять! — остановил её в дверях всё тот же голос.
— Слава богу, что вы появились, — облегчённо перевёл дух профессор. — Иначе, Дарья окончательно сорвала бы всё дело.
— Какое дело?
Изабелла, в свободном домашнем халате, прошлась по комнате и присела на стул перед разбросанными по всему столу нарезанными кусками хлеба и колбасы. Повернувшись к застывшим в различных частях комнаты подросткам, она, сдвинув недовольно свои брови, хмуро поинтересовалась:
— Так всё-таки, что здесь происходит? И кто посмел разбросать хлеб по столу?
Дарья, побледневшая, как полотно, с трудом проглотила комок, застрявший у неё в горле и, пару раз беззвучно открыв рот, наконец-то с трудом переборов замешательство, смогла выдавить из себя пару слов.
— Я это. С Колькой дралась, вот он и рассыпался.
— Уже лучше, — холодно посмотрела на неё Изабелла. — Раньше ты всегда говорила, что виноват кто-то другой.
— Что ещё? — повторила она свой вопрос, поворачиваясь к Кольке и внимательно глядя на него.
— Не знаю, — недоумённо пожал тот плечами, мрачно поглядывая на Дашку. — Зачем-то позвали, от дела оторвали, а теперь по голове подносом лупят, — мрачно пожаловался он.
— А мне, между прочим, — мрачно покосился он в сторону тут же независимо задравшей нос Дашки, — завтра рано с утра на работу, в отличие от некоторых, — тихо проворчал он.
— Профессор, — Изабелла повернулась к третьему участнику драки. — Объясните, пожалуйста, что здесь происходит?
— Всё очень просто, — тяжело вздохнул профессор, проходя обратно на своё место за столом и присаживаясь напротив баронессы.
