Он ещё тогда к нам подходил, интересовался, не поучаствуем ли мы в долях. Правда, не стал уточнять, в каком именно деле предлагает поучаствовать. Да мы особо-то не интересовались, не до того нам было. А когда мы отказались, сказав, что все наличные деньги ушли на выкуп мастера, он сильно разозлился и куда-то они с Виталиком ушли. А потом вдруг у него сразу обнаруживаются перегруженные цветными металлами телеги, и какой-то большой сундук с чем-то очень тяжёлым, который все его люди тщательно охраняют днём и ночью на всём обратном пути.
Внимательно посмотрев на Сидора, Ведун как-то нехорошо улыбнулся.
— Или вот вам ещё одна странность, до кучи. Стрельба по лошадям, — насмешливо бросил он. — На обратном пути в горы у вас перебили практически всех лошадей. По твоим же собственным словам осталось чуть больше трети. Лишь те, самые дорогие и выносливые тяжеловозы, кого вы смогли укрыть своими защитными попонами и всячески оберегали. Вам даже пришлось цеплять фургоны с ранеными цугом друг за дружкой. Было когда такое?
— Было, — перебил его Димон. — Было! — резко повеселел он.
— Лишь в самом начале, до того дня, с которого мы начали травить трупы павших лошадей местным аналогом дуста и кромсать шкуры на полосы, чтоб вообще ни на что были не пригодны, — ледяным тоном оборвал Сидор развеселившегося с чего-то Димона. — А потом, как отрезало. Нет дурных соваться под арбалетные болты и ничего взамен не получить. Даже ушей от мёртвой лошади.
Поднявшись со своего пенька, Ведун, молча, подошёл к буржуйке и снял с конфорки тихо пофыркивающий паром чайник. Налив себе в кружку кипятку, он добавил из заварного чайничка немного заварки и под внимательными взглядами друзей, снова устроился за столом.
— Уж больно ладно всё одно к одному складывается, — тихо проговорил он. — Если судить по тому, что при всей ярости нападавших, они не допустили ни одного смертоубийства, ни одного человека, это уже о многом говорит. Они явно не знают, кто их может вывести на эти камни, и поэтому предпочитают не рисковать.
— То есть, ты хочешь сказать, что отбились мы от них только потому, что охотники осторожничали? — настороженно прищурился Сидор.
— Без сомнения, — кивнул головой Ведун. — Даже не сомневаюсь. Уж поверь мне, я в этих делах хорошо разбираюсь. Если бы не осторожничали, вы бы не отбились. Никакая ваша суперброня вас бы не спасла. Две, три волчьих ямы на маршруте каравана, пара незначительных стычек, направляющих движение в нужную сторону, и вы прямым ходом влетаете в ловушку, из которой уже никому не выбраться.
— Что же выходит? — мрачно возразил ему Димон. — Как реальная сила, мы до сих пор ничего собой не представляем?
— Если бы ничего собой не представляли, здесь бы сейчас не сидели, — сердито отрезал Ведун. — Если бы вы не были силой, с которой им пришлось поневоле считаться, то сейчас бы соловьём заливались где-нибудь на дыбе, рассказывая то, что и сами давно позабыли. Всё бы вспомнили, вплоть до мельчайших подробностей. И плевать им на твоё Сидор баронство. Эта публика и дворян с лёгкостью тянет на дыбу когда ей надо. Здесь речь идёт о деньгах, о больших деньгах. И тут уж не до сантиментов.
По крайней мере, если они сначала и поверили в то, что камни, пущенные бароном Сидором на украшения своей молодой супруге и любовницам, могут быть из приданого его супруги, то потом, когда Бугуруслан засветился с продажей камней, и они узнали, что вы из одного каравана — вся ваша легенда рухнула.
Правда, тут может быть ещё вариант, что Бугуруслан работал по твоему распоряжению, продавая твои камни, — с задумчивым видом Ведун проговаривал вслух все пришедшие сразу в голову варианты. — Тем более, что по твоим же словам у вас в том городе были большие траты. Такое тоже возможно.
Тогда может быть понятна причина, по которой они, столкнувшись с жёстким отпором, растерялись.
Похоже, они действительно не ожидали получить столь жёсткого отпора, — задумчиво проговорил Ведун. — Вот во многом из-за этого они вас и упустили.
Показателен сам факт того что вы вообще вернулись. А то, что при этом ещё и не бросили телеги с добром — вообще немыслимый допреж прецедент.
Чтобы кто-то ушёл от поморских охотников за головами? — Ведун по новому, уже более оценивающе глянул на парочку напротив. — Мой вам совет на будущее. Без крепкой базы в Приморье больше туда не суйтесь. Сожрут. Теперь они знают, с кем имеют дело и у вас должно быть место, куда в любой момент можно отойти и зализать раны. А лучше — несколько таких мест иметь, в разных краях Приморья и поближе к торговым трассам. Раз уж вы решили серьёзно заняться там караванной торговлей, вам без этого теперь уже не обойтись.
Помолчав, сухим, деловым тоном заметил:
— По крайней мере, это одна из возможных версий, — с задумчивым видом сухо закончил он. — Одним словом, я вам сказал всё, что хотел. Дальше думайте сами что делать.
— А что тут думать.
Не сводя с Ведуна внимательного, настороженного взгляда, Сидор яростно потёр жёсткую щетину, выросшую но щеках за последние дни.
Ведун его откровенно уже достал своими догадками. Так и хотелось его послать куда подальше и выкинуть всё происходящее из головы. Уж больно все, что тот говорил, навевало самые нехорошие мысли о собственных, самых ближайших перспективах. Абсолютно безрадостных, к слову сказать.
А ещё хотелось набить кому-нибудь морду. Морду бить было некому, если только не самому себе, а вот волком так и тянуло взвыть.
— Не хочешь нам ещё рассказать чего, такого же интересного? — бросил он на Ведуна косой, злой взгляд.
— Если только то, что ваши камни подтверждают, что рудник и месторождение самоцветов, по крайней мере одно из месторождений, находится где-то в этих местах, что прекрасно укладывается в одну из многочисленных версий, — задумчиво пробормотал тот. — А значит, ждите скоро сюда гостей.
Но вы, ребята, так мне толком и не сказали, откуда у вас камни в таком количестве, — кивнул он на сундук. — Одними внутренними расчётами с атаманом такого большого количества не объяснишь.
— Хочешь знать, откуда они у нас? — холодно глянул на него Сидор. — А что нам с того, что ты будешь точно знать, откуда у нас эти камни? — выделил он личное к нему обращение. — Тем более что мы и сами до сих пор этого не знаем, — скупо усмехнулся он.
Хотя, — бросил он на внимательно глядящего, на него Ведуна короткий, мрачный взгляд, — особо большой тайны в том нет, всё одно сам всё скоро узнаешь. Так вот, нам принадлежит доля в том руднике, где их добывают.
Но, ты этим не обольщайся. Не смотря на то, что у нас вроде бы как равная со всеми доля, Бугуруслан со своими, а их большинство, нас с Димоном к добыче не допускают. Долю в добытых камнях регулярно выделяют, тут ничего не скажешь, но до места расположения шахты под разными благовидными предлогами не допускают. А описание пути до рудника Дормидонта, бывшего владельца нашей нынешней доли, это уже можно сказать новый эпистолярный жанр из серии: "На деревню, дедушке".
