— Уродливый какой-то.
— Это точно.
Опробовав ногу и не почувствовав ни единого укола боли, Скрипач пошёл по тропинке к воротам. Из глубокой тени под аркой он оглядел улицу.
Ни звука. Ни движения.
— Не нравится мне всё это.
— Чары опутали этот город, — объявила Апсалар. — И я узнаю их вкус.
Скрипач хмуро взглянул на неё.
— Когти?
Апсалар кивнула.
Сапёр перебросил ранец на грудь и откинул клапан.
— Выходит, дело может дойти до рукопашной.
— Если нам не повезёт.
Он вытащил две шрапнели.
— Ага.
— Куда? — прошептал Крокус.
Худ меня бери, если знаю.
— Давай заглянем к Зубоскалу — это таверна, которую мы с Каламом оба хорошо знаем.
Они вышли за ворота.
Огромная тень раскрылась перед спутниками, выпуская исполинскую, нечеловеческую фигуру. Апсалар в последний момент перехватила руку Скрипача со шрапнелью.
— Нет, постой.
Демон склонил к ним вытянутую голову, осмотрел единственным серебристым глазом. Затем у него из-за плеча выглянула другая фигура. Мальчишка, покрытый высохшей кровью. Его лицо казалось человеческим отражением морды демона.
— Аптор, — приветственно сказала Апсалар.
Клыкастый рот мальчика распахнулся, и послышался хриплый голос.
— Вы ищете Калама Мехара.
— Да, — ответила Апсалар.
— Он приближается к крепости на утёсе…
Скрипач удивился.
— В Паяцев замок пошёл? Зачем?
Всадник склонил голову набок.
— Он ведь хочет увидеть Императрицу?
Сапёр резко развернулся, вперился в темнеющую громаду крепости. Тёмное знамя развевалось на шпиле под флюгером.
— Худ нас всех побери, она здесь!
— Мы вас проведём, — сказал всадник с жутковатой улыбкой. — Через Тень — мимо Когтей.
Апсалар улыбнулась в ответ.
— Ведите.
Скачка не замедлилась, даже когда они подъехали к основанию широкой лестницы, ведущей вверх по склону утёса. Калам схватил Миналу за руку.
— Помедленнее бы…
— Держись лучше, — проворчала она. — Не так тут и круто.
Не так круто? Фэнеровы…
Жеребец прыгнул. Однако прежде чем его копыта коснулись камня, мир вдруг подёрнулся бесформенной серой дымкой. Конь заржал и попятился, но было слишком поздно. Путь поглотил их.
Копыта бешено застучали где-то внизу. Калама бросило вбок, он задел плечом стену и свалился. Навстречу убийце взметнулся полированный пол, вышиб воздух из лёгких. Арбалет выскочил из рук и отлетел в сторону. Хватая ртом воздух, Калам перевернулся.
Они оказались в пыльном коридоре, и это совершенно не обрадовало жеребца. Высокий сводчатый потолок отстоял меньше чем на сажень от головы коня. Минала каким-то чудом удержалась в седле. Она попыталась успокоить жеребца и быстро добилась успеха, наклонившись вперёд и положив ладонь на нос коня, прямо над дрожащими ноздрями.
Калам со стоном поднялся на ноги.
— Где мы? — прошипела Минала, оглядывая длинный пустой коридор.
— Если не ошибаюсь, в Паяцевом замке, — пробормотал убийца, подбирая арбалет. — Императрица знает, что мы идём, — и, похоже, заждалась…
— Если ты прав, Калам, нам конец.
Он вовсе не собирался с этим спорить, но промолчал, обошёл коня и уставился на дверь в дальнем конце коридора.
— Кажется, мы в Старой крепости.
— Понятно, откуда столько пыли, но всё равно вонь — как в конюшне.
— Само собой — тут половину строения отдали именно под стойла. Но Главный зал не тронули. — Убийца кивнул на дверь. — Туда.
— Других входов нет?
Он покачал головой.
— Не осталось. Да и в любом случае, она всегда может сбежать на Путь.
Минала хмыкнула и слезла с седла.
— Думаешь, она за нами следила?
— Магически? Возможно. А ты хочешь понять, знает она о тебе или нет. — Калам поразмыслил и вручил ей свой арбалет. — Давай сделаем вид, что не знает. Держись позади — я проведу внутрь жеребца.
Минала кивнула и взвела оружие. Калам глянул на неё.
— Как ты вообще сюда попала?
— На имперском транспорте, который вышел в море на следующий день после «Затычки». Такому коню оказалось самое место среди Пормквалевых производителей. Нас тоже захватил этот проклятый шторм, но особых проблем не было, пока не настала пора высаживаться в бухте. Больше я так плавать не хочу. Никогда.
Убийца поражённо распахнул глаза.
— Худов дух, женщина! — Он отвёл взгляд, затем снова посмотрел на неё. — Почему?
Она оскалилась.
— Ну неужели ты настолько тупой, Калам? И как бы там ни было, я что, ошиблась?
Были стены, которые убийца никогда и не надеялся пробить. То, как быстро они рассыпались, лишило его присутствия духа.
— Ну, ладно, — сказал наконец Калам, — только учти, я особой нежностью не отличаюсь.
Она картинно вскинула брови.
— Надо же! А я-то поверила.
Калам снова обернулся к двери. Он был вооружён лишь ножом и потерял слишком много крови. Не в самой лучшей форме, чтобы убивать Императрицу, но уж придётся использовать что есть… Не сказав Минале больше ни слова, он скользнул вперёд и собрал поводья коня. Копыта жеребца звонко цокали по камню, когда они приближались к двустворчатой двери.
Убийца прижал ладонь к дереву. Тёмные доски были покрыты конденсатом. За ними кипит чародейство. Могучее чародейство. Он отступил на шаг, посмотрел в глаза Минале, которая стояла в десяти шагах позади, затем медленно покачал головой.
Она пожала плечами, поднимая в руках арбалет.
Калам снова повернулся к двери и взялся за кольцо на левой створке. Оно бесшумно подалось.
Калам толчком открыл дверь.
Наружу потекла чернильная тьма — и ледяной холод.
— Входи, Калам Мехар, — проговорил женский голос.
Выбора у него не оставалось. Для этого он и пришёл, хотя конечную расстановку выбрал бы, разумеется, другую. Калам шагнул в темноту, ведя за собой жеребца.
— Довольно. В отличие от Шика и его Когтей, я не недооцениваю тебя.
Калам ничего не видел, а голос шёл, казалось, со всех сторон одновременно. Дверь за спиной — чуть-чуть приоткрытая — слегка рассеивала мрак, но света хватало едва ли на пару шагов, прежде чем чернота поглощала его.
— Ты пришёл, чтобы убить меня, «мостожог», — холодным, сухим голосом сказала Ласиин. — Почему?
Этот вопрос его огорошил. В её голосе прозвучало жёлчное веселье:
— Не могу поверить, что тебе сложно найти ответ, Калам.
— Предумышленное убийство «мостожогов», — прорычал он. — Объявление вне закона Дуджека Однорукого. Покушение на убийство Скворца, меня и остальных солдат Девятого взвода. Старые исчезновения. Возможное соучастие в гибели Дассема Ультора. Убийство Императора и Танцора. Некомпетентность, невежество, предательство… — Он прервал перечисление.
