Джайн Зар подняла взгляд на крейсеры, эскортные корабли класса «фрегат» и другие суда, дрейфующие в дальних пределах Равновесия. Самый маленький из них был размером с жилой комплекс.
— На вашем корабле нашлось бы больше места, — сказала лорд-феникс. — Который из них «Бойкая река»?
— Вот тот, — ответила им Ансвея, указывая на одно из самых больших судов, которое напоминало гигантского отпрыска акулы и морского дьявола. Мачты его огромных солнечных парусов были сложены вдоль корпуса, пока он находился в астероидном доке. Бирюзовую обшивку покрывали темно-серые полосы, а свет из дюжины иллюминаторов отливал серебром. — Нет, мы проведем конгресс здесь.
— Нейтральная территория, — пояснила Маэнсит, когда они направились к двери.
Внутри соединенных между собой сфер скопления было не так уж много места — его едва хватало для двадцати двух капитанов корсаров, а их свита была вынуждена ожидать в соседних залах и на мостиках. Посетители были облачены в ошеломляющее изобилие диковинных костюмов, а также заключены в экзотически украшенные пустотные доспехи, вызывающей роскошью которых, казалось, они пытались перещеголять друг друга.
Под двухслойной защитой куполов корсары сняли маски, обнажив столь же богатое разнообразие лицевых татуировок, рисунков, серег и модификаций. Джайн Зар и раньше проводила время с изгнанниками, в основном с теми, кто решил стать странниками и следопытами, однако сами по себе корсары Равновесия образовывали независимый клан. Они гордились своей независимостью, избегая всякой приверженности какому-либо миру-кораблю или кабалу.
Всегда существовали те, кто колебался между жесткими требованиями Пути и развязной невоздержанностью и потворством темных сородичей, — эльдары, которые не могли следовать правилам, но полагались на путеводные камни, чтобы защитить свой дух от Той-что-жаждет. Большинство из них на время покидали искусственные миры, чтобы найти выход недовольству и желаниям, которые заставили их искать уединения, но все же не теряли готовности откликнуться на призыв о помощи, посланный их родным кораблем. Корсары Равновесия казались другими: их замыслы, язык, имена говорили о том, что они порвали все связи с местом своего рождения. По их настроению и поведению Джайн Зар могла сказать, что каждый из капитанов так долго находился в стороне от Пути, что им было бы весьма непросто когда-либо вернуться к регулируемому, спокойному образу жизни искусственных миров.
В отсутствие гравитации капитаны дрейфовали и плавали в пространстве сферы: одни привязали себя к стене, другие свободно парили полулежа или скрестив ноги, будто сидя на твердой поверхности. Маэнсит направилась к центру, а Джайн Зар осталась в стороне, однако все взгляды были прикованы к лорду-фениксу.
— Залив Гидры, — промолвила бывший дракон.
Одно только название привлекло их внимание и вызвало ответный шум восклицаний и перешептываний. Два капитана молча удалились, покачивая головой и бросая на остальных снисходительные взгляды.
— Трусы, — пробормотал другой эльдар, облаченный в белое одеяние со светло-лиловыми и красными узорами, походившими на шкуру охотничьей кошки.
— Залив Гидры, — повторила Маэнсит. — Извилистый лабиринт самых опасных путей Паутины, большая часть которого не защищена и потому подвержена вторжениям и нападениям. Трое врат должны быть открыты одновременно. На другой стороне искусственный мир Ультве — наш пункт назначения.
— Если Буря Тишины потребует того, то верные слуги с «Восставшего феникса» ответят на зов, — сказал один из капитанов, плавно исполняя пируэт вверх ногами над Джайн Зар. — Мы верно служим воле Азуриана!
Джайн Зар не знала, что и думать. Странные секты всех мастей продолжали процветать на искусственных мирах и за их пределами, но лишь немногие эльдары и правда поклонялись мертвым богам. Маэнсит ответила прежде, чем лорд-феникс успела что-либо сказать.
— Милости просим. Андаэнизис, не так ли? — Капитан кивнул в ответ. — «Восставший феникс» будет нашим флагманом.
Подобное изречение вызвало бурю протестов, и несколько капитанов объявили «Восставший феникс» неспособным выполнить такую задачу, сочтя его недостойным быть флагманом легендарной Джайн Зар. Посыпались встречные предложения, каждое из которых сопровождалось все раздувающимся хвастовством о скорости кораблей и личной доблести.
— Флагманом станет «Бойкая река», — внезапно проговорила Ансвея, чей голос прорезал все остальные. — Если будет названа подходящая цена. Беглянка с Комморры, не думай, что сможешь обманом уговорить нас провести жизнь у тебя на службе, дабы заполучить расположение лорда-феникса.
Она отвернулась от Маэнсит и Джайн Зар, чтобы обратиться к основной массе корсарских командиров.
— Я летала по проливам Гидры. У всех нас есть свои причины, по которым мы находимся здесь. Мы ищем различные награды, будь то веселье, какая-то цель, слава или предметы роскоши, но сейчас поумерьте собственное безрассудство. Из тех, кто отбудет с лордом-фениксом, вернутся не все. И эту истину все мы должны принять. Прежде чем я миновала Залив Гидры, в него вошли семь кораблей. Спаслось только трое, и мы потеряли треть всех наших экипажей.
— Кого еще ты возьмешь с собой? — спросил один из капитанов. Его лицо было покрыто красной и черной красками, тщательно смешанными с целью подчеркнуть его черты и придать им вид дьявольской маски. — Арлекинов? Белых провидцев? Кабалитов?
— Никого, Дженне, — ответила Маэнсит. — У нас нет времени набирать команду для полноценной экспедиции. Скорость и отвага станут ключом к преодолению Залива Гидры. Тем, кто пойдет с нами, будет дано простое обещание — благосклонность и мудрость Джайн Зар, Бури Тишины.
На лице Ансвеи читалось сомнение.
— Не думай оспаривать значимость лорда-феникса, — заявил Андаэнизис.
Последовало еще больше споров и расспросов, ибо изгнанники требовали подробностей о том, что предусматривало их путешествие и каков был размах предложенной награды. Маэнсит отвечала на их вопросы как только могла. Еще несколько капитанов ушли во время обсуждений, оставшись не в восторге от преподнесенного предложения.
Комморрийка плохо справлялась с ситуацией. Несмотря на ее предыдущие слова, предвзятость женщины влияла на то, как она общалась с корсарами. Маэнсит торговалась, как владелец палатки, но то, чего они желали, было превыше простой торговли. Джайн Зар знала, что сделка будет заключена не в деталях. Что бы они ни заявляли о сокровищах и вознаграждениях, все изгои покинули миры-корабли с единственной целью — ради приключений.
Как бы то ни было, изгнанники искали новизны, волнения и опасности.
— Я, Буря Тишины, предстаю перед вами, — начала она, скользя в центр сферы и неся Клинок Разрушения в вытянутой руке словно знамя. Длинная грива лорда-феникса струилась позади нее, будто хвост кометы. Корсары расступались, пропуская ее вперед, а Маэнсит отплыла в сторону, уступая образную сцену своему нанимателю.
— Я пришла сюда из нужды, из страшной нужды. Если я потерплю неудачу, последует катастрофа. Если я преуспею… тех, кто присоединится к путешествию, которое мы собираемся предпринять, будут почитать грядущие поколения. Имена их кораблей будут вписаны в легенды лордов-фениксов, а титулы их капитанов будут блистать и в детских сказках, и в легендах. Так же тихо, как эльдары говорят об Эльданеше и Ультанеше, Диарецете и Хаван Лианден, они будут говорить и о вас. — Она порылась в памяти, пытаясь вспомнить имена, которые слышала, пока корсары собирались в сфере, и по очереди указала на капитанов. — Саманет с «Ясного волнохода», убийца гидры. Хранитель тайн, расхититель хранилищ Касогарет с «Вкрадчивого». Они будут говорить о Фаэодне, Золотой Принцессе, которая плыла плечом к плечу с Джайн Зар. Вы обретете бессмертие, ибо ваши выдающиеся истории будут накрепко вплетены в пряжу нашего народа. Охотники за сокровищами будут шептать ваши имена, чтобы привлечь удачу, а воины будут вспоминать о ваших подвигах ради вдохновения. Судьба зовет!
