«Корона» прорезает себе путь сквозь эти жуткие потоки, и ее корпус, покрытый блеклым пурпуром и жемчужно-серебряным, сияет под защитой поля Геллера. Оно вспыхивает золотым светом под атаками эфира, отражая рои нерожденных, жадных до душ, которые прячутся под железной кожей древнего корабля. Волны демонов врезаются в корпус, но сгорают и обращаются в исходную материю Моря душ, тянущуюся за кораблем, как хвост кометы.
Тысяча двести девяносто шесть безмолвных статуй стоят на зубчатых стенах корпуса. Упругие мышцы и смертоносные когти неподвижных созданий сияют на адовом свету мириадами оттенков. Глаза из платины, безупречного мрамора и дымчатого стекла немигающе смотрят вперед. Взгляды этой отталкивающе-соблазнительной армии сосредоточены на мостике корабля, и даже когда на «Корону» падает тень, они лишь продолжают молча смотреть.
Из ниоткуда рождается новая буря. Гигантская туча гнили расцветает, как зараженное северное сияние, и протягивает к «Короне» раковые щупальца. На корабль обрушивается поток слизи и кровавого гноя, накрывая его целиком, но яд сгорает при контакте с полем Геллера.
Глубоко внутри «Короны» древние машины давятся и сыплют искрами, а стоящие вокруг техноеретики читают молитвы успокоения, пытаясь сохранить поле Геллера, подвергшееся имматериальной атаке. Кости корабля дрожат, а сталь хором протестует, пока двигатели стараются вырваться из едкого болота. Коридоры, до сих пор дрожавшие в оглушающем ритме под ослепительные, калейдоскопические вспышки, вдруг погружаются в тишину и темноту.
Сервы в герметичных костюмах из тяжелой резины спешат по переходам, пугаясь собственных панических возгласов. Обитатели теней приходят в восторг и радостно визжат, видя, как их охотничья угодья наполняются добычей.
В других кораблях, обычно мрачно-молчаливых и тусклых, в такие моменты начинал звучать вой сирен, а коридоры заливало алым светом аварийных ламп. На «Короне» же сигналом тревоги были сумрак и тишина. Что-то пробилось сквозь поле Геллера. Что-то проникло на борт.
Все начинается с одной споры. Сначала она не больше микроба, но сразу же приступает к делению, заставляя морозный воздух на главной посадочной палубе дрожать. Через считанные мгновения она достигает размеров яичной кладки и уже представляет собой зловонную, илистую массу подрагивающего яда. Под запотевшей мембраной извиваются темные существа неопределенной формы. Когда она раздувается больше человеческих размеров, экипаж палубы в ужасе бежит прочь. Блестящая, полупрозрачная плоть растягивается и рвется. Опухолевая масса тянется вверх и взрывается, разбрасывая вокруг гной и гнилую плоть. Мясо сползает с костей кричащих людей, попавших под этот град, но кислота растворяет металл так же легко, как органику, и стены и пол покрываются пятнами. Она разъедает заправочные станции и шкафы с оружием, подрывает склады с боеприпасами и топливные резервуары, и посадочную палубу заполняет огонь и густой маслянистый дым.
Из хаоса выходит дрожащее облако непроглядно черного цвета, состоящее из тысяч блестящих чумных мух, прорвавшихся в реальность. Участки палубы, над которыми они пролетают, ржавеют на глазах. Когда из еды не остается ничего, кроме скелетов, мухи слетаются в плотную массу и врезаются в армированный люк. Металл двери изгибается и шипит, когда их яд проедает пласталь и железо.
Люк не выдерживает и стекает на пол, словно в него выстрелили из мельты. Мухи бросаются в нутро корабля.
Когорта Назике готовится к войне под пронзительным светом оружейной. Лезвия визжат, касаясь точильных камней, а воины, не соединившиеся со своей броней навсегда, стоят на низких платформах, пока рабы устанавливают на место отдельные пластины. Павшие ангелы употребляют боевые стимуляторы и эфирные алхимические смеси, чтобы оживить полумертвые синапсы перед битвой.
Затем мечники Назике встают нестройными рядами перед платформой, где в одиночестве ждет воин. Глаза, когда-то ярко-зеленые, как леса человеческих предков, а теперь прорезанные черными и красными капиллярами, смотрят с маски из сырых ритуальных шрамов на банду собравшихся воинов.
На банду Люция Вечного.
Люций первый слышит приближение врага: нарастающий гул, который пробивается сквозь раздражающее жужжание силовой брони. Гул, порожденный не машиной, а мором.
Мухи врываются в оружейную через вентиляцию, щели между переборками и решетки пола. Рой сбивается в тошнотворную массу и, игнорируя рычащих легионеров, замирает перед их командиром.
Гнусные, влажные от слизи насекомые теснятся, текут, как черная ртуть, образуя омерзительное подобие человеческого лица. Голосом из могилы оно произносит единственное слово:
— Жду.
Лицо распадается обратно в облако, и то дрожит, когда составляющие его мухи начинают умирать. Тысячи крохотных трупов падают на платформу перед Люцием. Он мгновение смотрит на них с гримасой улыбки на лице.
— Кларион.
Люций знает, что она слушает.
Телепатический ответ приходит в виде по-ангельски мелодичного детского голоса, но слова и тон принадлежат существу, которое старше человечества.
— Повелитель.
— Ты цела?
— Да. Вторжение остановилось на посадочной палубе. Пока. Я чувствую экипаж. Гниль уже затронула их. Она распространится, если ее не уничтожить как можно быстрее.
Люций смотрит на своих воинов. В лучшие времена ему служило больше тысячи, сейчас же Когорта Назике насчитывает чуть более пятидесяти. Оставшиеся представляют собой высокомерных, распущенных убийц — мечников, которых в первую очередь заботят собственные достижения и рабы для удовлетворения вырождающейся жажды извращенных ощущений.
Они жадно смотрят на Люция, готовые по его слову броситься на зачистку «Короны» от вторгшейся чумы.
— Веспатиллон. — Люций поднимает взгляд на ухмыляющуюся маску главаря рапторов, с помощью когтей висящего на потолке вверх ногами вместе со своими товарищами. — Зачисти инжинариум. Убей все, что захочет разрушить наше поле Геллера.
Веспатиллон шипит искалеченными голосовыми связками, подтверждая приказ, и решетка клыкастого шлема делает звук еще более резким и хищным. Раптор спрыгивает, шелестя плащом из полос человеческой кожи, которым придан облик перьев, и покидает зал со своими братьями, оставляя когтями вмятины в полу. Люций перевод взгляд на прочих.
— Чезаре, Аргенион, возьмите десять воинов и обеспечьте безопасность в святилище навигатора. Крецифий, бери остальных и отправляйся на мостик. Я сам разберусь со вторгшимися врагами.
