— Передайте капитанам «Бесценной верности» и «Лорда кастеляна», чтобы они разогрели двигатели и прикрывали нас с флангов на протяжении первых пяти тысяч километров. А после выстрела из «Новы» пусть отходят, чтобы не попасть под наши бортовые залпы.
— Слушаюсь, — пробормотал вокс-сервитор и направил приказы капитанам фрегатов.
Серьезные удары по пустотным щитам сильно тряхнули «Глубину ярости», и без того вибрирующую от перегрузок на предельной мощности.
— Ну, давай, — прошептал Страден. — Давай, пожалуйста…
— Машинное отделение… — послышалось из динамика, и капитан вскочил со своего места, — готово.
Страден уставился на экран, где раздутый корпус «Терминус Эст» становился все больше с каждым мгновением. Капитан выхватил офицерскую саблю и навел острие на монитор.
— Уничтожить. Этот. Корабль.
Принцип действия пушки «Нова» довольно прост. Генераторы, установленные на корме «Глубины ярости», и само орудие накапливают заряд энергии, преобразуемый в мощные магнитные поля. Отряды рабов, занятых в заряжающем отсеке, подготавливают специальный снаряд — величиной с небольшое здание — и направляют его в огромный тоннель, называемый пусковой камерой.
Как только «Нова» готова к выстрелу, переборки герметично запечатывают помещение. При стрельбе механизмы должны быть изолированы, но всем рабам редко удается вовремя покинуть зал. Пока «Глубина ярости», сотрясаемая выстрелами небольших орудий, мчалась к «Терминус Эст», капитан Страден требовал поддерживать максимальную скорость, и сотни рабов и сервиторов умерли в процессе подготовки еще до гибели корабля, произошедшей несколькими минутами позже.
По команде «Огонь!» магнитные поля разгоняют снаряд до скорости, близкой к скорости света, и выталкивают его из пусковой камеры. Затем следует опасный и длительный процесс перезарядки, и все повторяется снова.
Глаза человека и, говоря по правде, большинство созданных им приборов не способны уследить за стремительным полетом снаряда. Он запрограммирован так, чтобы не взрываться в непосредственной близости от корабля, поскольку обладает колоссальной разрушительной силой.
Но эта мера предосторожности может быть отменена. Что и произойдет через несколько минут.
Расстояние между двумя сближающимися кораблями снаряд пролетел в мгновение ока. Согласно программе, при попадании происходил грандиозный коллапс, так что вся окружающая материя втягивалась в образующуюся пустоту и превращалась в ничто.
Так умирают звезды.
Именно такой снаряд ударил в носовую часть «Терминус Эст».
Колоссальный кусок гниющего корабля, вычеркнутый из реальности и обращенный в ничто, перестал существовать. Приборы «Глубины ярости» под трезвон пультов и ворчание сервиторов определяли степень повреждения противника.
— Прямое попадание, — доложил лейтенант из-за главного пульта.
Распространяющий заразу корабль был ранен. Из зияющей дыры в носовой части боевого судна Хаоса вылетали обломки переборок, мутанты из числа экипажа и фрагменты брони. Вместо крови, как заметил Страден, из пробоины хлестали темные потоки какой-то отвратительной жидкости, которые замерзали в открытом космосе и превращались в мерцающие темно-красные кристаллы.
Противник стал поворачивать — раздутый кит переваливался с боку на бок, отворачивая свою морду.
— Он прикрывает капитанскую рубку! — сердито крикнул Страден.
— Повреждение корпуса шестнадцать процентов, капитан. Они теряют внутреннее давление и… тысячи килолитров какой-то темной органической жидкости. Капитан, «Терминус Эст» все еще движется нам навстречу.
Страден окинул офицера таким взглядом, словно перед ним был законченный идиот.
— В таком случае, именем Бога-Императора, — приказал он, — еще раз огонь!
Корабли над Катуром с неспешной грациозностью двигались навстречу друг другу, превращая разворачивающееся сражение в трагический балет на орбите. Флотилии сходились и расходились. Мелкие корабли кружились вокруг более крупных судов, а тяжелые крейсеры в безмолвии выбрасывали ослепительные лучи, пронзающие тьму, выбивающие из пустотных щитов сверкающие фонтаны искр энергетических разрядов.
Защитные барьеры падали один за другим, и тогда копья света врезались в броню, оставляя глубокие шрамы, а затем и рассекая корабль на части.
«Вторая тень» не последовала за «Глубиной ярости». Все остальные корабли Имперского Флота поддержали атаку.
Все эти легкие крейсеры, истребители и эсминцы устремились навстречу флагману Архиврага, оставляя за собой туманные струи заряженных частиц, вылетавших из плазменных двигателей. Рабы и сервиторы, трудившиеся в недрах кораблей, не подозревали о своей судьбе, но офицеры в рубках не питали никаких иллюзий. Остаться в живых у них не было ни единого шанса. Им оставалось только взять за свои жизни как можно большую цену.
Если бы «Вторая тень» присоединилась к атаке, имперские силы смогли бы нанести врагу более значительный урон. Но боевой крейсер оставался на орбите — настоящее воплощение независимости Астартес. Вокс звенел от отчаянных требований (а порой и молитв) о помощи, но черный крейсер хранил молчание, скрывая под видимым спокойствием бурную деятельность внутри корабля.
Фрегатом «Бесценная верность» командовал лейтенант Террис Вин, родившийся в богатой семье на планете Гудрун. В последние минуты его жизни в голове настойчиво бились две мысли, вытеснившие все остальное. Во-первых, что это не самая лучшая возможность принять командование над кораблем, и, во-вторых, он никак не мог понять, куда делась его правая рука. За торпедным залпом последовали мгновения забытья, а затем он обнаружил, что ползет по полу и в гораздо худшем состоянии, чем минуту назад. Он едва мог дышать из-за удушливого дыма, заполнившего рубку, а из обрубка предплечья хлестала кровь.
Все старшие офицеры погибли и были погребены под обломками еще недавно отлично оборудованного капитанского мостика. Половину сервиторов и рядовых постигла та же судьба — одни уже умерли, другие еще умирали, а третьи провели последние минуты жизни под обломками искореженного металла.
Террис Вин, едва ли сознавая, что в трюмах осталось не больше четверти рабов, отдал приказ машинному отделению разогнать корабль до предельной скорости. Торпедный залп, едва не уничтоживший рубку, вызвал серьезные повреждения по всему кораблю. По всем законам логики судно просто чудом еще не развалилось окончательно.
