— Какая разница, — согласно кивнула Лия головой. — Тот ли, этот. Макар, не Макар. Главное — предложение его стоящее. И я думаю, что тебе следует на него согласиться. Сам говоришь, зима на носу. А жить на что-то надо. А денег — нет. Не возвращаться же домой с пустыми карманами.
— А ты откуда знаешь о наших разговорах?
— Ночная кукушка, — жарко дыхнула жена ему в ухо, — всё знает.
— Блин, — судорожным движением вытер выступивший на лбу пот Димон. — Сколько с Сидором зарок давали ТАК не пить. Нет, постоянно срываешься. Но теперь всё. Допиться до того, чтобы не помнить когда, с кем, что и кому говорил — это не дело. Всё, завязываю. С этого дня ни капли в рот.
— А как насчёт остального, — нахально навалилась на него тяжёлой грудью жена. — Тоже ни-ни?
— У-у-у, — схватился Димон за голову. — Люди, спасите меня. Моя жена — нимфоманка. Она меня… она меня…, - растерянно повторил он, расплываясь в счастливой улыбке. — Нет, — медленно покачал он головой. Хватит. Я так больше не могу. Надо ещё и дела делать, иначе на что жить будем.
Мягкий, воркующий смех донёсся до него с левой стороны.
— Ладно, — коротенький, сдавленный смешок помешал Лие сразу ответить. — Хорошо. Обещаю больше тебя не насиловать. Если только сам не захочешь, — снова волнующе рассмеялась она.
Но над моим предложением — подумай. Действительно, не возвращаться же нам домой без всего. А теперь у тебя даже жемчуга не осталось. Всё по полу в трактире рассыпал.
Растратчик, — ласково проворковала она, словно мотылёк нежно целуя его в ушко.
— Кто правит миром, — обречённо уставился куда-то в небо Димон. — Женщины!
Ставить повелительницу мира в известность что по полу трактира разбросано не всё, а лишь самая ничтожная часть добычи, хитрый Димон и не собирался. Кто их женщин знает, как они это воспримут. Глядишь, ещё потребует себе подарков.
И ещё. Что-то во всём вокруг происходящем было такое, что-то странное, что Димон никак не мог уловить, но что никак не давало ему покоя, как и возможности окончательно расслабиться. И то что он сейчас промолчал, лишь многозначительно понимающе улыбнувшись, было как раз следствием этих его непонятных ощущений.
И пока он в своих чувствах не разберётся, ставить кого-либо в известность, что это у него далеко не последний жемчуг, и что торчат они в этом занюханном городке не просто так, он не собирался. Даже жену.
— А мы — только бесправные исполнители их желаний, — мурлыкнул он, целую Лию в мягкие податливые губы. — Тайных и явных.
Ну что парни? — повернулся он голову в сторону весело наблюдавших за милой семейной сценой егерей. И вдруг подмигнул. — Поехали?
— Поехали! — рявкнул разом в ответ добрый десяток весёлых подпитых с хрипотцой голосов.
Большинство даже не слышало о чём идёт речь, но с огромным энтузиазмом поддержало речь вожака. Впрочем, им было всё равно. Винные пары ещё не выветрились окончательно из молодых мозгов и куда им предлагают в очередной раз сунуть голову никого из них не волновало ни в коей мере. Всё впереди должно было быть прекрасно. А иначе — никак. Ведь все ни такие молодые и сильные. И впереди у них только счастье и одна удача. А как иноче-то?
Мысли же единственного, кто мог бы сейчас "трезво" оценить только что принятое решение, сжались до состояния абсолютного нуля, полностью сосредоточившись на точке абсолютного тепла мягкой женской груди, привалившейся к его левому боку жены.
Любимая женщина для влюблённого в неё мужчины — центр вселенной. А её грудь… — м-м-м — чёрная дыра…. в которой пропадают все мысли…
Утро, полное неожиданностей.*
Как ни бухтел кабатчик, требуя немедленно освободить занятую Димоном со своими парнями на одну ночь трактирную конюшню, а чтоб на ночь глядя не убираться в пустую степь, пришлось с ним серьёзно "поговорить". Хватило пары тумаков, чтоб тот проникся. Настолько, что даже согласился предоставить для временного проживания отряда временно пустующий трактирный сеновал, в котором весь отряд с удобством и расположились.
Правда, было несколько холодновато, осень всё ж была на дворе, но, всяко это было лучше чем ночевать на улице или вообще, в степи, подложив кулак под голову.
То ли он побоялся совсем выкинуть отряд Димона с подворья, то ли решил не доводить дело до крупного скандала, справедливо понадеявшись на будущие прибыли, в случае если группа Димона когда-либо ещё раз окажется в городе, суть не в том. Главное, у них хоть и временно, но была какая-никакая а крыша над головой.
Мысль, озвученная Васькой что кабатчик предоставил им временное жильё в благодарность за все полученные благодаря им сверхдоходы, никем, кроме него самого всерьёз даже не рассматривалась. В совесть ядовитого трактирного племени никто не верил совершенно.
Скорей всего, как в конце концов все парни пришли к единому мнению, добрый десяток до зубов вооружённых, злых после похмелья левобережных егерей, уже получивших во всём городе дурную славу непревзойдённых драчунов, резко ограничивал энтузиазм кабатчика по выселению.
Тем более что и сам Димон клятвенно пообещал освободить занятую ими трактирную конюшню в самое же ближайшее время. Как только, так сразу.
Оставаться в городе без гроша в кармане им не было ни малейшего смысла, что и было доведено до сознания трактирщика. Тем более что в округе было спокойно и никаких шальных банд не наблюдалось. А вот в городе, что Димон, что остальные егеря уже начали отмечать какую-то нехорошую возню вокруг. Видно усилия Димона по привлечению внимания к их компании не пропали даром.
Что работорговцы, до которых наконец-то дошло о произошедшем недавно на реке, что трофейщики, недовольные слишком активной деятельностью Димона по привлечению лишнего внимания к местам чужой добычи, видимо успели сорганизоваться, и наконец-то решили поставить на место не по чину обнаглевшего поисковика. И судя по той тайной возне, что подспудно началась в городе, и которую тут же вычислили егеря, многие в городе уже собирались серьёзно взять отряд Димона, как говорится "за вымя".
Да и сталкиваться с ними в городе, где силы явно были бы не на их стороне, Димон большим желанием не горел. Надо было выманить их за город и там, в привычной для них среде, поиграть в прятки. Тем более, что и сами парни горели большим желанием поплотнее пообщаться и с работорговцами, и с трофейщиками, заранее заготовив в окрестностях города парочку крайне неприятных сюрпризов, что для тех, что для других.
Но все планы тщательно подготовленной мести испортила Лийка.
— Вставай дорогой, я договорилась.
