— Меня не пугает корабль, — резко ответил Арадриан, начав спускаться по длинному трапу.
За ним, будто ручной зверек, последовали грависани с немногочисленными пожитками: доспехами стражника и парой-тройкой предметов личной гигиены, подаренных ему во время недолгого перехода через Паутину к бродячему флоту иннари. Одежда, в которой сейчас был Арадриан, — багрово-черная рубаха свободного кроя и штаны — тоже досталась ему от других, ибо он покинул поле брани на Ситонемеше лишь с боевым снаряжением и еще одной вещицей. Он опустил руку на поясной карман и убедился, что камень души Диамедин по-прежнему на месте. Возможно, ему показалось, но от его прикосновения камень потеплел.
— Не думай, что раз я явился к вам стражником с Алайтока, то я не видел Галактику, — продолжил он, когда встал на якобы мраморную палубу и оглядел огромный зал, как будто оценивая, подходит ли он в качестве его нового жилища. — У вас впечатляющий корабль, и в прошлом я командовал похожим судном. И флотилией, в которой он был флагманом.
Его слова, казалось, впечатлили Цибилаху, хотя она могла и притвориться.
Но ведь есть способ проверить, так ли это, напомнил себе Арадриан. Он впустил в себя Шепот, чтобы ощутить дух комморритки.
— Я бы не советовала, — вновь посерьезнев, сказала ему Цибилаху и укоризненно подняла палец. — Ты еще не готов разделить свою душу с другими, и уж точно не с такой, что жила, как я.
Поставленный на место, Арадриан позволил Шепоту стихнуть, и в ответ на недовольство комморритки и собственное замешательство лишь пожал плечами.
— Так кто ты такая? — полюбопытствовал он. — Сопровождающая? Камердинер? Ты покажешь мне, где я буду жить?
Она ответила не сразу. Ее лицо мельком тронула озорная улыбка.
— До нас дошли слухи, что ты имеешь некоторый опыт в навигации. Если ты и впрямь управлял кораблем, то мы даже сможем подыскать тебе новый. — Цибилаху приблизилась к нему и, мягко взяв под руку, повела его по причалу. Оглянувшись, Арадриан увидел, что доставивший его транспортник «Рассветный парус» уже убрал трап и отлетает из дока.
— Я бы… — Арадриан посмотрел на нее, желая начать этот этап своей жизни с доверия, однако остерегаясь близости, которая в прошлом принесла ему столько боли.
— Понимаю, — остановившись, произнесла она, и оба повернулись к отбывающему челноку. — Ты хочешь увидеть, как отлетает корабль. Хочешь знать наверняка, что теперь ты тут, один из иннари, и смириться, что в прошлую жизнь возврата нет.
— Какая проницательность для… — Он осекся, уже жалея о своих словах.
— Для иннари?
— Комморритки, — признался он.
— Мы не славимся сопереживанием, — согласилась она. — Но я давно иду по пути, который ты только начал.
Цибилаху кивком перевела его внимание на транспорт, который, подняв мотыльковые крылья, скользнул сквозь мерцающее силовое поле посадочного отсека. На несколько ударов сердца вдоль его бортов заплясала переливчатая радуга Паутины, а затем корабль развернулся и исчез из виду. С уст Арадриана сорвался вздох, и его плечи сникли.
— Я не слуга, — сказала Цибилаху, когда они продолжили идти к высокой арке в конце пирса. — Тут нет Пути служения. Нет рабов и обслуги. Все мы держимся вместе, но и поодиночке.
— Тогда почему ты пришла встречать меня?
— Я буду твоим ментором. Обычно тот, кто давно слышит Шепот, наставляет тех, кого Иннеад призвал лишь недавно. Как Иврайна показала нам силу Шепчущего бога, так мы передаем ее другим.
— Значит, ты уже давно иннари? С возрастом я начал понимать, что внешность еще ни о чем не говорит, но ты выглядишь как подросток.
Его спутница залилась смехом столь беззаботным и теплым, наполненным таким искренним весельем, что Арадриан и сам невольно заулыбался.
— Это ты мне кажешься ребенком, — призналась она, когда иннари почти дошли до ворот, за которыми начинался озаренный багровым светом коридор. — Слышал историю о «Ланатриалле»?
— Только слухи. Говорят, прежде чем стать Открывающей Седьмого Пути, в одной из многочисленных жизней Иврайна была предводителем корсаров, капитаном корабля «Ланатриалла», известным также как «Меч зимнего отмщения».
— Мне всегда нравилось это название. Увы, но, когда Иврайне пришлось бежать с Комморры, она обратилась за помощью к экипажу «Ланатриаллы». Преследуемый кораблями Асдрубаэля Векта, звездолет был уничтожен: пришлось им пожертвовать, чтобы дать ей время спастись от гнева кабала Черного Сердца. На эту жертву пошли с большой болью, но без сожалений. И знаешь, что… даже спустя столько времени экипаж боготворит её.
— Очень смелое заявление. Никто не может знать этого наверняка.
— Никто, кроме меня, ведь я была капитаном «Ланатриаллы», когда Иврайна вернулась к нам, и главным штурманом, когда служила под ее началом.
Арадриан застыл и уставился на Цибилахуу изумленный столь неприкрытым обманом.
— Ты? Нет, невозможна. Если это так, то ты как минимум вдвое старше меня.
Цибилаху вперилась в него тяжелым взглядом, вмиг лишившимся и намека на веселье.
— Если хочешь принять силу, Шепота, тебе нужно избавиться от предрассудков и самообмана. Не могу сказать, что среди иннари ты не встретишь обманщиков и эгоистов, однако ожидать этого на каждом шагу тебе точно не следует. Мы объединены верой в провозвестницу и служением богу мертвых. Мне нет смысла врать тебе. Я служила капитаном «Ланатриаллы», и по моему приказу он втиснулся в слишком маленький для него портал Паутины, чтобы блокировать преследователей. Погибли сотни членов моего экипажа, а остальных замучили палачи Векта и его союзники-гемункулы. С Иврайной спаслись лишь я и горстка старших офицеров. — Она провела тыльной стороной ладони по гладкой щеке. — Ты удивишься, какой омолаживающий эффект дает поглощение отчаявшихся и страдающих душ.
Арадриан содрогнулся, вспомнив о дьявольском источнике долголетия друкари.
— Ты все еще?.. — Он едва осмелился задать волнующий его вопрос.
— Не по собственному выбору, — ответила Цибилаху. — Но ты узнаешь больше, когда я начну обучать тебя Шепоту и силам, которыми можно управлять с его помощью. Пока что мы тебя поселим, а затем встретимся с Иврайной.
— С Иврайной? — Он не думал, что сможет разволноваться сильнее. — Что значит «встретимся с ней»?
— Когда у нее есть время, она общается с каждой новой душой, привлеченной к Иннеаду. Сейчас такое время есть.
Цибилаху опустила руку ему на плечо, и Арадриан впервые заметил, что вместо ногтей у нее острые осколки красных кристаллов. Он испуганно отодвинулся при мысли о лезвиях в такой близости к своему горлу.
— Скажи, на каком корабле ты служил? Что за корсарский флот называл тебя адмиралом?
— «Фаз Таэрут», — ответил ей Арадриан, когда они продолжили путь. Немало воды утекло с тех пор, как он в последний раз называл свой корабль по имени, и это принесло с собой поток воспоминаний, немногие из которых показались ему такими же приятными или славными, как раньше. — Мой флот назывался Лазурным Пламенем. Мы ходили от Золотых Врат до Зимнего Залива и наводили ужас на чужаков.
— Нет, — покачала головой Цибилаху. — Не слышала о таких.
Арадриан напомнил себе, что это не имело значения, и лучше тот позорный период оставить в прошлом. Но он не смог побороть невольное негодование и пожалел, что при нем не осталось хотя бы толики грозной славы с тех мрачных времен.
Звездолет Нуаду, паутинный катер, «Элтерет», встал у стыковочного пилястра на передних швартовочных платформах Сайм-Ханна. Неосвещенные соседние башни, где прежде кипела деятельность клана Огненное Сердце, выглядели безжизненными. Два других звездолета неподвижно висели у причальных столпов — все, что осталось от флотилии, некогда состоявшей более чем из дюжины кораблей.
По вполне объяснимым причинам настроение диких наездников было невеселым, когда они спускались на белокаменную пристань, наполняя зал ожидания гулом антигравитационных двигателей. Торжественной колонной они съехали по аппарели «Элтерет», заменив яркие знамена лентами белого цвета, ассоциирующегося у альдари со смертью, на обтекаемые носы реациклов.
