Гроссмейстер резко кивает. Я разворачиваю Мундраккан и начинаю охоту, а позади расходятся клином мои воины.
Над полем боя клубится облако заразы. Порча слишком сильна для наших союзников из семнадцатого бриндельвельдского полка Имперской Гвардии. Даже мы, обладающие усиленными телами космодесантники, вынуждены дышать через шлемы, чтобы не заразиться. Я чувствую себя загнанным, отрезанным от первородных сил охоты, ветра и земли. Но пусть мои чувства и притуплены металлом и керамитом, я знаю, что добыча близко. Я всегда знаю. Таков мой путь.
Мои Белые Шрамы и я мчимся на мотоциклах через безумие, видя обрывки кошмара: ковыляющие нелюди вырывают глотки отважных гвардейцев, Тёмные Ангелы в зелёных доспехах осыпают болтерным огнём чудовищную, многорукую машину разрушения, стаи крошечных чумных демонов карабкаются на танк, чтобы добраться до уязвимого экипажа. Я игнорирую всё. Если бы я мог спасти их, то спас бы, но охота важнее всего. Всего.
— Мой хан, вот он. — Это Хемру, остроглазый даже в шлеме. На дисплее вспыхивают координаты и я разворачиваю Мундраккан, ускоряю двигатели и…
Они появляются из ниоткуда, мерзкие твари из гниющей плоти и ржавого металла парят над нами. Они выглядят как огромные раздувшиеся мухи, удерживаемые в воздухе жужжащими винтами на месте крыльев. Из мясистых волдырей вырываются вымазанные в гное орудия, стреляющие в нас. Я ухожу влево, стреляя из болтеров, но от взрывающихся в плоти одного из дронов снарядов нет толку.
Я вижу, как выбивают из седла Хемру, как его мотоцикл катится и останавливается в грязи, как замирает под неестественным углом его шея. Сейчас не время его оплакивать.
— Рассредоточиться. Избегать их огня, — приказываю я, оглядываюсь и вижу, как к нам мчатся фигуры в чёрной броне, во главе с Корвексом. Они помогут нам, и вместе я и Саммаил покончим с Парамиксом. Мы не можем спасти мир, но можем отомстить за него.
Я оборачиваюсь к проклятым Императором тварям и выхватываю из ножен тулвар. Обычно чогорийской стали Лунного Клыка достаточно, когда не справляются болтеры. Я мчусь вперёд и пронзаю разбухшее брюхо одного из дронов, на землю падают сгнившие и смердящие внутренности. Я вгоняю Клык внутрь и попадаю во что-то важное, убивая мерзкую тварь. Но я не торжествую никогда, пока ещё не окончен бой. Таков мой путь.
Вокруг погибают всё новые Белые Шрамы. Марче срывают шлем, и порез на лбу разносит заразу за каждый удар сердца. Я вижу изумление и отвращение на его лице, когда яд наполняет вены, а жизнь покидает моего брата. Ещё одна душа на счёт Парамикса. Перед смертью он будет страдать.
Тёмные Ангелы должны были уже быть с нами, но их нет. Я вновь оглядываюсь, рубя парящую чумную тварь, повергая её на землю. Наши союзники исчезли. Я не знаю куда. Меня наполняет холодная ярость, но я сдерживаю её. Гнев бесполезен. Гнев заставляет делать ошибки. Я больше не вижу своё отделение и открываю вокс-связь.
— Братья, ко мне!
Ответа нет. Неестественный туман расходится, и на мгновение я вижу их — горящие обломки полудюжины мотоциклов и изувеченные тела моих братьев. Я остался один и не могу победить. Я не могу закончить охоту. С тяжёлым сердцем я разворачиваюсь и устремлюсь прочь быстрее, чем могут лететь дроны. Грязь брызжет на шлем, но я не чувствую её. Я не чувствую ничего.
Битва закончилась. Она обернулась плохо не только для нас, Белых Шрамов. Имперская Гвардия отступает по всему фронту, Тёмные Ангелы выходят из боя, и ходят слухи, что этот мир не достанется врагу из-за последней санкции — Экстерминатуса. Я знаю, что к тому времени Парамикс уже исчезнет и отправится к новому миру, чтобы разнести заразу и смерть. Моя охота не закончена. Через год или век я настигну его, и тогда он заплатит за каждого погибшего сегодня Белого Шрама.
Я подхожу к Тёмным Ангелам. Мой гнев угас, но я узнаю, почему они не помогли нам.
— Саммаил! — кричу я сидящему в седле воину. Прилетевший за ним «Громовой ястреб» уже готовится к взлёту, поднимается рампа. — Стоило ли этого то, ради чего ты нас бросил?
— Я ещё не знаю, — спокойно отвечает Тёмный Ангел.
— Я спросил, что ты за человек, — я говорю достаточно громко, чтобы меня было слышно сквозь рёв двигателей. — И я спрошу это вновь, Тёмный Ангел.
Саммаил смотрит на что-то прицепленное к седлу Корвекса. Кажется, на книгу. И я словно впервые вижу его чувства.
— И этого я тоже ещё не знаю, — отвечает Тёмный Ангел, когда поднимается рампа, и я теряю его из виду. Я задумываюсь над этим, а затем качаю головой. Возможно, однажды мне выпадет шанс вновь сразиться вместе с ним на ином мире и понять его. А пока я должен покинуть Гехофт, пока не поздно. Я вернусь на ждущий меня корабль и продолжу охоту за чумным владыкой.
Таков мой путь.
Кристиан Данн
Азраил: Защитник Тайн
Ворота дворца вынесло с такой силой, что более четверти из трех тысяч имперских гвардейцев-изменников, укрывавшихся за ними, мгновенно погибли от осколков адамантия, которые превратили людей в груды из плоти и костей с той же легкостью, с которой те полировали мраморный пол. Многим из выживших захотелось оказаться среди первоначальных жертв, когда сквозь рассеивающийся дым Годезийская Имперская Гвардия волна за волной ворвалась во дворец, сопровождаемая по флангам безошибочно узнаваемыми, в доспехах костяного цвета, терминаторами первой роты Темных Ангелов, Крыла Смерти.
Те, кто сразу же не повернулся и не бросился наутек, оказались незамедлительно сражены стеной огня лазвинтовок и штурмовых болтеров; остальные успели сделать еще пару вдохов — как только оружие разобралось с отважными предателями, оно принялось за изменников-трусов.
Следом за годезийцами и Темными Ангелами, после того, как они перестреляли последних врагов, широко шагая, верховный великий магистр Азраил проследовал в зал центрального входа, чье великолепие померкло от трещин и борозд, расчертивших богато украшенные стены, и от слоя крови, залившего пол. Рядом с Азраилом вышагивал генерал-майор Таддеус Авессалом, лорд-командующий Девятой Годезийской войсковой группировкой и командир сотен тысяч имперских гвардейцев, что прибыли на Экземент-7 дабы подавить мятеж местного правительства. Позади него, гордо подняв боевое знамя, шел самый юный сын генерал-майора, темная охра штандарта соответствовала цвету униформы знаменосца и его отца. Эмблема украшенного крыльями черепа, вышитая на знамени, также присутствовала на рукавах и отворотах безупречно чистой униформы. Символ же, располагавшийся ниже на штандарте, украшенный крыльями меч Темных Ангелов, данный годезийцам в награду за их мужество в ходе годичной кампании, на мундирах имперских гвардейцев отсутствовал.
