Это были не-истории, без смысла, начала, середины и конца. Без причины и следствия. Просто описания убийств и расчленений воинов Тишины.
Хавсер размышлял, требовалось ли от него сплести эти истории в единую нить и создать общий фон, который мог сделать их героическими и впечатляющими. Возможно, он что-то неправильно понял, некую культурную особенность, которую не могли воспринять даже обрабатывающие устройства, нанотичным путем вживленные ему в мозг.
Затем он вспомнил штурм ремонтного дока и момент, когда Медведь с Орсиром уничтожили расчет силовиков, ранее убивших Хьяда. Хавсер вряд ли сможет когда-нибудь забыть ту ритуальную резню.
Они изгоняют малефик, сказал Огвай. Они выгоняют зло. Все эти мучения лишь для того, чтобы он уже никогда не вернулся сюда. Испытав боль, малефик не захочет возвращаться, чтобы потревожить нас вновь.
Эти сказания, понял Хавсер, были по сути тем же самым – символами-оберегами, облеченными в словесную плоть. Они предназначались для того, чтобы устрашить малефик.
«Но что же вызывает страх у Волков?» — задался он вопросом.
Хеорот Длинный Клык
— Ты кажешься задумчивым, — заметил Улвурул Хеорот. Хеорот, прозванный Длинным Клыком, был руническим жрецом Тра, куда старше Охтхере Творца Вюрда. Как и у Огвая и многих из Тра, его кожа походила на лед, но, в отличие от плоти ярла, она не сияла внутренним светом, подобно леднику. Она была темной и похожей на стекло, словно полупрозрачная корка льда на озере.
Но не только кожа указывала на возраст. Воин был худощавым и костистым, а его длинные волосы истончились и побелели. В рунических доспехах он походил на сгорбленного склеротичного старика. Возраст сказался на нем иначе, нежели на других старших Волках. Годы высушили и выбелили жреца, у него выросли огромные клыки, благодаря которым он и получил прозвище. Поговаривали, если Стая просуществует достаточно долго, появятся и другие «длинные клыки». Лишь вюрд сохранял нить Хеорота. Он был настолько стар, насколько может быть стар Волк, старший из горстки уцелевших астартес Шестого легиона, которых создали на Терре и отправили на Фенрис для Волчьего Короля.
Над огромной посадочной палубой висели ряды готовых к запуску «Грозовых птиц». Сейчас здесь было куда тише, чем во время удара рукотворного метеорита. Жрец преклонил колени, подобно крестоносцу Древней Терры в крестовой святыне, пристально вглядываясь в экраны передатчиков. Неподалеку готовились две стаи, которые ему предстояло повести на планету в помощь Огваю. До Хавсера доносился пронзительный гул подгоняющих доспехи инструментов, шипение гидравлики и треск подъемных механизмов. В пятидесяти метрах от него, на главном переходе палубы, вокруг командира отделения, принося обеты, преклонили колени Волки. В других легионах астартес этот ритуал был известен как особый обет.
— Что ты делаешь? — спросил Хавсер рунического жреца. Вопрос был грубым, тем не менее он задал его. Хотя скальд провел с Тра больше времени, чем с любой другой ротой Шестого легиона, он почти не общался с мрачным жрецом. Длинный Клык никогда не рассказывал ему истории и не обсуждал сложенных сказаний. К Длинному Клыку подступиться было куда тяжелее, нежели к Творцу Вюрда, хотя даже и с ним Хавсер боялся разговаривать.
Увидев Длинного Клыка одного, Хавсер решил попытать удачи. Старому астартес не пришлось озираться, чтобы увидеть приближение Хавсера и, судя по всему, о выражении его лица.
Экран показывал мир Тишины с высоты, резкую контрастность космоса и прямые лучи солнечного света. Мир походил на апельсин, которому прижгли верхнее полушарие.
Нет, скорее на яблоко позднего урожая, крупное, наливное, но запятнанное огромным ржавым пятном гнильцы.
Длинный Клык продолжал смотреть на экран.
— Я слушаю, — сказал он.
— Что слушаешь?
— Звон нитей. Сотворение вюрда.
— Значит, ты не смотришь?
— Только на отражение твоего лица на экране, — ответил Длинный Клык.
Хавсер хмыкнул. Какая глупость с его стороны. Волкам нравилось окружать себя покровом тайны и мрачной сверхъестественной силы, но эта ерунда представляла собою суеверия, унаследованные от фенрисских варваров, среди которых и набирались астартес. Что действительно было необычно в Волках, так это острота их восприятия. Они учились подмечать каждую деталь и использовать любую информацию, которая попадала им в руки. И здесь их репутация играла немаловажную роль. Никто не ожидал, что дикари, похожие на скованных обычаями звероподобных племенных воинов, могут иметь великолепную войсковую разведку.
Именно это делало их таким эффективным оружием.
— Итак, что же омрачает твой лик? — спросил Длинный Клык.
— Я все еще не уверен в своем месте среди вас. В своем предназначении.
Длинный Клык поморщился.
— Во-первых, все люди пытаются познать собственную природу. Такова жизнь. Большинство людей объединяют размышления о собственном вюрде. Ты не одинок.
— А во-вторых? — спросил Хавсер.
— Меня удивляет, Каспер Ансбах Хавсер, он же Ахмад ибн Русте, он же скальд Тра, что ты о себе ничего не знаешь, хотя в тебе есть столько интересного. Меня удивляет, что ты решил попасть на Мир Всезимья, но при этом не можешь объяснить свой выбор. Зачем же ты прибыл на Фенрис?
— Всю свою жизнь я посвятил обучению, — сказал Хавсер, – сбору и сохранению знаний. Я всегда трудился во благо человечества. А теперь чувствую, словно моя жизнь, все усилия … прошли впустую. Их отбросили, как недостойные внимания.
— Твою гордость уязвили?
— Нет! Ничего подобного. Это не личное. Вещи и знания, которые я пытался сохранить, просто забыли. Их не использовали.
Вместо ответа Хеорот Длинный Клык чуть шевельнулся внутри гравированных, украшенных бусинами доспехов, что можно было счесть за пожатие плечами.
— Пусть так, но это не объясняет цели твоего прибытия на Фенрис.
— Когда труд всей моей жизни остановили, — сказал Хавсер, — я почувствовал, что должен совершить последнее путешествие, более далекое и отважное, более приближенное к некой истине и действительности, чем когда-либо прежде. Вместо того чтобы копаться в тайнах далекого прошлого, я решил взяться за нечто новое. За легионы астартес. Они покрыты собственным покровом тайн и связаны своими ритуалами и мистериями. Человечество вверило свое будущее легионам, хотя ничего о них не знает. Поэтому я решил попасть в один из них, дабы подробно изучить его.
