Операторы, видимо, применили протокол вспомогательной атаки: когда Симандис крутанулся на месте и низко взмахнув топором, намереваясь обезглавить ведущего мастифа, псы вильнули в стороны и обошли его слева и справа. Симандис вдруг оказался между двумя мастифами и Арбитрес. Когда он это понял, то попытался прорваться направо и добраться до другой дыры в дорожном покрытии. Один мастиф прыгнул, и со звуком металлических ножниц его механизированные челюсти щелкнули в воздухе рядом с пяткой Симандиса – микросекундой ранее, и он бы перекусил ахиллесово сухожилие. Другой пригнулся, увернувшись от взмаха топора, пробороздил зубами колено Симандиса, но тот отшвырнул его, ударив рукоятью, и быстро всадил две пули в бок. Мастиф пьяно пошатнулся, а Симандис попятился, размахивая топором в обе стороны, и быстро выстрелил в Кальпурнию еще два раза.
Как только первая пуля просвистела над головой, что-то врезалось ей в спину и толкнуло в сторону. Она зарычала и хотела было ткнуть локтем назад, но тут поняла...
– Проклятье, Куланн!
– Вы были под огнем, мэм, я пытался вас прикрыть собой!
Она открыла рот, но времени для разговора не было. Двое операторов мастифов и ведущий каратель Штоль промчались мимо нее следом за Симандисом. Она встала и на миг задержалась, чтобы оглянуться.
Им противостояли не истеричные участники массовых беспорядков и не безмозглые бандиты из трущоб. Проведя три дня в клетке, Струн ослаб, но его окружили люди и со всей возможной скоростью волокли его в противоположном направлении, стараясь воспользоваться тем, что Симандис отвлекал противника. Кроме того, помощники Струна мешали карателям прицелиться, и тем приходилось пробиваться сквозь них: они, очевидно, сообразили, что Арбитрес хотят взять Струна живым.
Мачта была обезврежена, так что они не смогут пролезть через промежутки в дороге, не свалившись на переполненное шоссе... но Кальпурния могла себе представить, как Струн слезает вниз по шаткой человеческой лестнице из сцепившихся руками помощников – им надо будет держаться всего десять-двадцать секунд – или просто заставляет их бросаться вниз, чтобы получилась мягкая груда тел, на которую он сможет приземлиться. Как бы маловероятно это не было, рисковать не стоило.
– Вахта Якоря, вы видите Капитана и его охрану? Я хочу, чтоб вы пускали ракету всякий раз, когда они пытаются добраться до одного из этих промежутков. Осколочную. Цельтесь перед ними, достаточно далеко, мы хотим, чтобы он замедлился, а не погиб.
Они подтвердили приказ, и Кальпурния удовлетворенно кивнула. Ракетометы, определенно, не входили в стандартный полевой набор Арбитрес, но артиллерийские бригады явно стоили всех тех хлопот, через которые она прошла, чтобы одолжить их из орудийного эшелона арбитра Накаямы.
Поодаль первая ракета с грохотом ударила в рокрит. Кальпурния снова устремилась за Симандисом. Он теперь хромал и ушел в оборону. Сражаться с двумя группами противника одновременно он не мог: всякий раз, как он замахивался силовым топором на мастифов, Арбитрес подбирались ближе, а когда он пытался подстрелить кого-то из Арбитрес, мастифы бросались ему на ноги. У одного мастифа недоставало лапы, руку Штоля задела пуля, и из раны текла кровь, зато ноги Симандиса в полудюжине мест покрылись глубокими порезами, и с каждым шагом он оставлял кровавые следы на земле.
Кальпурния бросила еще один взгляд назад. Струна прижимали к отвесной стене здания, на него наседали каратели, окружали мастифы и теснили точно рассчитанные взрывы ракет. Она там скоро понадобится.
Она сняла шлем, переложила дубинку в другую руку и вытащила пистолет.
– Хочешь вести игру до самого конца, Симандис? Либо я убью тебя прямо сейчас, либо мы постепенно разберем тебя по кусочку. Либо ты можешь...
– Либо я могу сдаться и отправиться в ваши камеры, где меня ждет то же самое, что я готов встретить прямо здесь и сейчас, – он тяжело дышал. Его голос был хриплым, очки запотели, темная копна курчавых волос была влажной от пота. – Вы хотите взять меня живым, поэтому не будете стрелять. Будете пытаться меня вырубить, а пока что я постараюсь прихватить как можно больше из – оххх...
Его фраза оборвалась на середине, сменившись воплем: мастифы воспользовались тем, что он отвлекся, и сомкнули пасти сзади его колен, словно ножницы. С перерезанными сухожилиями Симандис повалился наземь. Рука с пистолетом взметнулась в воздух, и Штоль прихлопнул ее точным взмахом приклада. Силовой топор описал широкую дугу, но Кальпурния сделала изящный выпад дубинкой, которая попала по обуху, вырубила электросхемы и выбила оружие из руки. Потом мастифы вцепились в его запястья мощными челюстями, втянув острые как бритва зубы, и, наконец, все завершилось.
Авеню Соляр, окраина Босфорского улья, Гидрафур
Струн, богохульник и мятежник, наставник других богохульников и мятежников, был почти у них в руках.
Мастифы нарушили строй людей, окруживших его, а тщательно нацеленные снаряды «палач» убрали всех, кто слишком далеко оторвался от лидера. Он кричал слоганы из середины группы – голос у него был еще более хриплый и надтреснутый, чем у Симандиса – и размахивал боевым ножом, который ему кто-то передал. Перестрелка на ходу оставила за собой след, тянущийся по горбатому склону: пятна крови, пустые гильзы, четыре преступника, лежащие без сознания или мертвыми, двое карателей – один, тихо ругаясь, лежал на боку, с кровью, сочащейся из плечевого сочленения панциря, а его товарищ стоял рядом на коленях, пытаясь наложить давящую повязку. Кальпурния замедлилась, чтобы посмотреть в глаза раненому и кивнуть ему, потом заговорила в вокс:
– Кальпурния ведущим карателям. Рулевой взят. Обе бригады якорей взяты. Вахта Мачты, доложить... – она подождала их подтверждение. – Мачта взята. Остался только Капитан. Прижмем их к стене и закончим дело.
Это заняло считанные минуты. Арбитрес дали залп дробью – низко, чтобы она рикошетила – и кучка преступников посыпалась вниз по склону с кровью, брызжущей из стоп и лодыжек. Когда они достигли плоской пешеходной площадки у стены стека, о рокрит ударилась удушающая граната и наполнила воздух густым дымом. Никому из Арбитрес даже не понадобилось пристегивать дыхательные маски: кибермастифам не нужен был воздух, чтобы свалить трех охранников Струна, оставшихся на ногах, как и ловчий ястреб не нуждался в нем, чтобы спикировать на самого Капитана. Струн задергался в тазерных когтях, суспензор ястреба вздернул его в воздух так, что босые ноги едва задевали землю, и втащил в центр полукруга карателей, где его уже поджидала Шира Кальпурния, чтобы надеть кандалы.
