Она закрыла глаза, и две слезинки побежали по ее щекам.
– Если кто-то и знает, то только ты, – сказала она мгновение спустя.
– То, что с тобой сделали – это ужасно, я знаю, и…
– Что со мной сделали? Энакин, я отрубила Межань Кваад голову!
– Тебе пришлось это сделать.
– Я хотела этого. Я жаждала этого. Я наслаждалась этим.
– Она пытала тебя. Она хотела уничтожить саму твою сущность. Ты не должна винить себя за момент гнева.
– Я думаю, что она действительно уничтожила мою сущность, – сказала Тахири. – Когда я убила ее, меня самой тоже не стало.
– Нет, – заявил Энакин. – Это неправда. Я-то должен знать, как по-твоему? Лучшее, что в тебе было – оно осталось, Тахири.
Он протянул руку. Долгое время она висела в воздухе, потом Тахири, не глядя, взяла ее.
– Это была моя ошибка, – сказала она. – Из-за меня умер мастер Икрит. Люди Каррда погибли из-за меня.
– Ага, как раз в этом я куда как хорош, – ответил Энакин. – Винить себя за все на свете. Могу тебя научить, как это делаеться правильно. Вообще, если как следует подумать, то готов поклясться, что мы изыщем способ обвинить тебя сразу во всем, начиная с того, что йуужань-вонги нашли эту галактику.- Он вздернул голову. – Нет, кажется, я знаю, на кого возложить эту вину. Мы можем обвинить вместо тебя Палпатина, вот. Как тебе?
Тахири неодобрительно посмотрела на него.
– Когда это ты стал таким болтуном? – спросила она.
– Не знаю. С каких пор ты стала выцеживать из себя по слову за раз, как будто три или четыре разрывают тебе рот?
Уголки ее губ дернулись вверх в полуулыбке.
– Заткнись, а? Так ты мне больше нравишься.
– Мне тоже.
Какое-то время они молча смотрели на звезды.
– И куда ты теперь? – спросила Тахири, когда пауза слишком затянулась. – Дальше воевать с йуужань-вонгами?
– В свое время.
– Я хочу с тобой.
– Потому я и говорю – в свое время. Я пока останусь здесь. Пока ты не поправишься. Пока я не поправлюсь. После этого, если ты захочешь лететь со мной, мы улетим. Вместе.
Она не ответила, но впервые с того времени, как они покинули Явин, он почувствовал в ней что-то вроде надежды.
***
– Адепт Нен Йим. Шаг вперед.
Нен Йим поклонила и встала перед мастером войны Цавонгом Ла.
– Сперва я хочу услышать твой отчет о падении базы формовщиков. После этого у меня будут другие вопросы.
– Да, мастер войны. По вашему приказу.
– Приказ дан. Говори.
– О битве в космосе я не знаю ничего, мастер войны. Многие из наших кораблей умерли на земле или прорываясь через атмосферу. После этого дамютеки были атакованы сверху и повреждены так, что исцелить их было уже невозможно.
– Все это известно. Продолжай.
– Затем бомбардировка прекратилась, и неверные предприняли высадку. Сперва мы не понимали, зачем. Более продолжительная бомбардировка уничтожила бы всех нас без риска для неверных. А так некоторые из них были убиты нашими уцелевшими воинами.
– Ты не знаешь этих неверных как следует, формовщица. Их привязанность к своим сородичам толкает их на бессмыссленные действия.
– Согласна, мастер войны. Теперь я понимаю, что они намеревались забрать рабов.
– А где в это время была ты?
– Я пряталась среди «отверженных», мастер войны. Я решила, что они будут брать пленников среди полноценных.
– Трусливый поступок, формовщица.
– Я прошу вашего снисхождения, мастер войны, но у меня были на то причины, помимо сохранения моей жизни.
– Объясни их. Говори кратко.
– Моя наставница, Межань Кваад, погибла от руки джиидай, которую мы формировали.
– Вы плохо формировали эту джиидай, я полагаю.
– Как раз наоборот, мастер войны: еще несколько циклов, и она была бы нашей. Если бы не вмешательство другого джиидая.
– Да, – зарычал мастер войны. – Другого. Соло. Еще один Соло.
Он в ярости шагнул прочь, затем повернул назад.
– Мастер Йал Фаат не согласен с тобой, адепт. Он заявляет, что твоя наставница замышляла ересь и что все полученные вами результаты запятнаны безбожием.
– Мастер Йал Фаат – уважаемый формовщик. Такой же была и Межань Кваад. Она так и не успела ответить на эти обвинения, а я не могу говорить за нее. Но вот что я вам скажу, мастер войны. То, что мы узнали о джиидаях – очень важно. Это знание представляет ценность для йуужань-вонгов. Записи в дамютеке были уничтожены, а моя наставница мертва. Лишь я могу все вспомнить. Потому я и укрылась среди «отверженных» – чтобы сохранить информацию.
– Ты поступила так без причины. Неверные не брали пленных.
– Да, мастер войны. Но тогда я этого не знала.
– Согласен. Они странное племя. Они не держат рабов и не приносят жертвы. Они не ценят пленников. Они не воюют ради них. Они считают их обузой или разменной монетой для возвращения своих бесполезных сородичей. Уродливое и безбожное сборище видов.
– Если мне позволено спросить ваше мнение, мастер войны, – почему они тогда не убили нас, когда получили, что хотели? Трупы – не обуза.
– Они слабы. Они не понимают жизни и смерти.
Взмахом ладони мастер войны отмел в сторону весь этот разговор и опять уставился на Нен Йим.
– Здесь грубо напартачили и формовщики, и воины, – сказал он. – Если бы Цаак Вуту не был мертв, я убил бы его сам. И тебя тоже следовало бы принести в жертву.
– Если смерть – мой удел, мастер войны, если таково желание богов, я прийму это. Но повторяю – то, что мы здесь узнали о джиидаях, не должно умереть со мной. Дайте мне, по крайней мере, возможность записать то, что я знаю, в касе корабля-мира.
Суровый взгляд мастера войны не изменился.
– Ты получишь такую возможность. Она дается тебе. Не трать ее безрассудно, как твоя наставница.
– А если поймают еще джиидаев? Будет ли продолжена наша робота по их формовке?
– Ваш домен провалил задание. Он не получит второго шанса с джиидаями. Работу над этой проблемой продолжит домен Фаат. “Значит, она никогда не будет решена”, подумала Нен Йим. Конечно, она не осмелилась сказать это мастеру войны.
– А домен Кваад? – спросила она. – “Летающие миры” болеют. Их нужно обслуживать.
Нен Йим церемонно кивнула, но в животе у нее заныло. Опять “летающие миры”, замкнутые небеса и гниющие мау лууры, и мастера, настолько погрязшие в старине, что они скорее позволят йуужань-вонгам умереть, чем задумаются о переменах.
Что ж, да будет так. Но в своем сердце Нен Йим продолжала считать Межань Кваад своей наставницей. Неизвестно, как, но Нен Йим продолжит работу, которую они начали. Она слишком важна.
