Этот был поэтом, что отгородился от привычных музыкальных ритмов и тактов, когда она перерезала глотки своим жертвам; тот был искусным ювелиром, что украсил ее перчатки кровью. Стоило сорвать их привычные маски — и им навсегда стали недоступны прежние вещи, столь необходимые эльдар для выживания.
Только ступая по Пути Воина, эльдар могут насладиться резней. И, сойдя с него, вряд ли смогут выдержать то, что нужно для спасения их расы, исчезнув, как ночной кошмар.
"Там!". Впереди замаячил свет отвратительно розовых тонов из-за переплетенных между собой вьющихся стеблей, огибающих края воронки, что выходила на поверхности тоннеля.
Гладь камня у ее подножия в рассеянном свете казалась волнистой, покрытой тысячами извивающихся тварей, напоминающих личинки. У каждой имелось по шесть недоразвитых лап, и они рвали на куски мертвую плоть, сбрасываемую откуда-то сверху. Их жирные и лоснящиеся тела были поделены на сегменты вдобавок к челюстям, как у миног, и пищеварительным системам.
Реактивные мотоциклы открыли огонь из сюрикенных орудий, вспарывая тварей подобно млечным пузырям, кислая вонь их кишечных ферментов превосходила все ожидания. Они визжали, погибая, и Джайн Зар ощутила разрыв примитивной психической связи между ними и другими зловещими созданиями.
Их хозяин наверху точно заподозрит неладное.
Дикие наездники выполнили хирургически точно рассчитанный поворот и выстрелили по зарослям вегетации над ними из подвесных сюрикенных пушек.
Джайн Зар вжалась в сидение, когда "Гадюка" рванула ввысь. Другие скиммеры опрокидывались и направлялись под углом к земле, а ездоки крепко держались в седлах и издавали яростные кличи, вступая в сражение.
Лорд-Феникс почувствовала напряжение, как перед грозой, когда внутри нее собирались жаждущие битвы души. Она позволила столпотворению воспоминаний захлестнуть ее разум: бурный поток из миллиона нанесенных ударов и сонма убитых врагов; битв с участием разномастных воинств — все это объединилось в головокружительную массу ощущений. Боль также присутствовала, став бесценной находкой.
И она направила эту боль, вызывая крещендо в груди, усиливавшееся и ускорявшееся с каждым вздохом.
Лепестки фиолетового цвета схлопнулись позади нее, их касание было настолько отвратительным, насколько она себе это представляла.
А затем тьма перешла в свет.
* * *
Скиммер перевернулся, и Джайн Зар спрыгнула с клинками наперевес, будто ангел с небес: широко расправив руки, держа одну ногу прямо, другую несколько в сторону. Вражеские силы заполонили долину морем распухших чужацких тел в хитиновых панцирях и бледной плоти, похожей на мумифицированное мясо. Она не была уверена, откуда ей вообще известно о том, как выглядит плоть тиранидов. Приложила ли она к этому свою руку либо это память кого-то еще?
Надежда была на последнее.
Над головой кипела схватка между реактивными мотоциклами и чешуйчатыми существами с перепончатыми крыльями, крючковатыми хвостами и острыми зубами: те парили и пикировали, подобно насекомым во время странного ритуала спаривания. Но внимания на них Джайн не обратила — это была их битва, а у нее — своя собственная.
Она приземлилась и побежала, гибкая рукоять Жай Моренн дрожала в сжатом кулаке. Стая сгорбленных визжащих существ обратила свой взор на нее: это были хормагаунты с щелкающими клыкастыми пастями и гипертрофированными передними конечностями, похожими на серпы. Слаженно прыгнув, они рванули в ее сторону, в озверении толкаясь друг с другом.
Эльдарская дева склонилась на одно колено и выпустила на волю Джайнас Мор, трехлезвийный клинок, чьи кромки были объяты черным пламенем: он врезался в центр атакующих, рассекая крепкие панцири и мягкую плоть с одинаковой легкостью. Словно обладающее жизнью, оружие пронеслось сквозь ряды чужаков, бесшумно убивая и обезглавливая их.
Твари разбежались, и Джайн Зар ринулась в брешь, раскручивая длинную глевию в виде ошеломляюще быстрых дуговых взмахов, не оставляющих после себя никого в живых. Она прорвалась сквозь хормагаунтов, практически не прилагая усилий, убивая все на своем пути, едва ли успев сделать вдох.
Ей были известны все особенности боя благодаря несравненному чутью, которое ей обеспечивали души внутри. Смертоносные удары, гибельные потоки плотоядных телоточцев, брызги едкой биоплазмы — от всего этого она с легкостью уклонилась, извиваясь своим гибким телом с искусностью акробата, достойной танцоров Смеющегося бога.
Залпы бритвенно-острых дисков проредили чужацкие массы, когда она атаковала вражеский фланг. Джайн Зар разила и убийц Улья, и существ-лидеров. Парящие разумы без конечностей, змееподобные скрытни и неуклюжие био-орудия, изрыгающие огонь — все эти не имеющие значения твари гибли от ее клинка.
Она пришла не для победы над тиранидами — это лишь отвлекало их внимание.
Ее истинная цель находилась в дальнем конце долины: убогая крепость "мон-ки", чьи высокие каменные стены были разрушены притаившимися ползунами и секретируемой ими кислотой. Кровавый вал из чужацких трупов образовал горы у стен, их загнутые конечности впились в изъеденные кислотой блоки, оплывшие подобно горячему воску.
Горстка массивных людей сражалась позади обрушившихся укреплений цитадели и наспех собранных баррикад из перекрученного металла. Это были лучшие воины человечества, колоссально выглядевшие в броне темно-зеленого цвета и облаченные в рыцарские накидки.
Выведенные в лабораториях и созданные по древней технологии, дарующей им невероятную мощь, они были быстрее и живучее своих хлипких сородичей.
Даже идея о каком-либо родстве между Астартес и простыми смертными выглядела смехотворной.
Их громоздкое оружие отличалось действенностью, полагаясь на чистую кинетическую энергию и мощь детонации, и способностью уничтожить что угодно. Но в чем же тогда заключалось умение, искусство владения данным вооружением?
Она увидела, что космодесантники заметили присутствие эльдар, почувствовала их примитивнейшую психическую реакцию на ослабление натиска на их позиции. Ухмыльнулась, ощутив их настороженное и ошибочное облегчение при виде тех, кто скрывал свои истинные намерения.
Солнце перевалилось за края долины, отражаясь от золотого навершия боевого знамени цвета зелени и слоновой кости, которое держал над собой стоящий на коленях воин, чей корпус представлял жалкое зрелище.
— Наконец-то, — под маской Джайн Зар расцвел злорадный оскал. — Гибель, что предрекла провидица Ксения.
