Зелёнокожий перехватил рукоять и искоса посмотрел на Храмовника, собираясь дёрнуть сильнее. Хелбрехт стиснул зубы, но боль не пришла. Ксенос исчез во взрыве перегретого пара.
Болты свалили орков по широкой дуге. Блеснули цепные мечи. Мелтаган испарил ещё одного орка. Руки и ноги верховного маршала оказались свободны, когда командное отделение отогнало орков. Его подхватили подмышками. Апотекарий Варген не сводил взгляда со своего повелителя.
— Возможно, в этот раз вы не оттолкнёте меня, сеньор.
Магистр ордена сжал его предплечье. Рука едва не соскользнула, он ослабел. Руки и ноги онемели. — Возможно, нет.
— Сеньор! Мы уступаем! Мы не можем сдержать их! — закричал Теодорих.
— Гексил… — с трудом произнёс Хелбрехт.
— Одна минута, — технодесантник замолчал. — Оставьте нас. Я прослежу за завершением работы — это мой священный долг.
Верховный маршал с трудом стоял на нетвёрдых ногах. Строй Чёрных Храмовников распался на части. Воинов разделили на небольшие группы, сражавшиеся спина к спине — маленькие чёрные острова в зелёном море.
— Гексил!
— Ещё не готово, сеньор! Отступайте, брат Хелбрехт. Мои братья по оружию защитят меня. Они увидят, как я исполню свой долг. Помолитесь обо мне, брат. Расскажите Императору о моей верности.
Хелбрехт мыслью открыл вокс-частоту со “Светом Чистоты”.
— Активируйте телепорт. Все телепорты. Забирайте нас отсюда.
Последним, что он запомнил на скитальце стали яркий свет, кружившиеся в центре жирные струйки дыма, исчезавшие братья и ужасная ярость лишившихся врагов орков.
Яркий свет. Хлопок перемещённого воздуха. Хелбрехт упал вперёд в полумраке камеры телепортации, врезавшись в шипящие трубки. Застрявший в груди топор надавил на рёбра, вызвав неконтролируемый рёв боли. В ответ на его крик неистовые руки забарабанили по двери камеры. Он пошатнулся, когда хлынули очищающие пары. Герметичная дверь зашипела и с лязгом отошла в сторону. Сильные руки вытащили его из телепортационной капсулы, подхватив, когда он потерял равновесие.
— Свяжитесь с апотекарионом! — закричал брат-апотекарий Варген. — Верховный маршал ранен! Трэллы! Несите носилки!
Крики стали громче. — Верховный маршал! Верховный маршал ранен!
Люди и рыцари положили его на носилки. У магистра ордена больше не было сил стоять.
— Уничтожить скиталец, — сказал Хелбрехт, его голос ужасно скрипел сквозь решётку шлема, горло залила кровь. Топор оставался глубоко в груди. Боль преодолела максимальные усилия его фармакопеи и тела.
— Сеньор! — возразил магистр перемещения, высокопоставленный трэлл кузни. — Десятки братьев пропали без вести, и мы не можем вернуть их, потому что системы перегружены и у нас множество неудачных телепортаций! Дайте мне несколько минут, сеньор, и мы их спасём. Прошу вас!
Раздался приглушённый помехами голос Гексила. — Орки отключают заряды, сеньор. — На заднем плане грохотали болтеры. Боевые гимны соревновались с воем орков. — Нужно сделать это сейчас или все наши смерти окажутся напрасными.
“Сколько погибнет, — подумал Хелбрехт. — Сколько?”
“Вера. Император предопределил это. Иначе и быть не может. Это не может быть ошибкой. Я не могу ошибаться. Я — избранный Бога-Императора Человечества”.
— Уничтожить скиталец, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Кровь пузырилась на разорванных внутренних органах, текла по подбородку и накапливалась в шлеме. — Фиделис, брат Гексил. Твою память будут чтить.
— Приказ получен, — бесстрастно ответил технодесантник. — За Императора! За Омниссию! Слава Императору. Без пощады! Без сожалений! Без страха! — закричал он и взорвал термические заряды.
“Злобный Ужас” погиб эффектно. Серия внутренних взрывов прогремела в ключевых местах, разорвав на части два грубо соединённых корабля. Они расцепились, наконец-то освободившись друг от друга после тысячелетних объятий, выбросив огонь и осколки в мерцавшем, постоянно растущем шаре. Взрыв зашвырнул ксено-половину скитальца прямо в гравитационный колодец Армагеддона, где несколько дней спустя она рухнула в языках пламени. Имперская половина отлетела далеко от планеты, за ней тянулся блестящий хвост обломков.
Хелбрехт не видел ничего из этого. О смерти скитальца ему спокойно доложили на фоне плача.
“Злобный Ужас” уничтожили, но высокой ценой. Вместе с ним уничтожили сто семь Чёрных Храмовников, живых и мёртвых.
Хелбрехт стоял в своём святилище и наблюдал за усеянным сражениями космосом. По центру груди верховного маршала под небольшим углом вился неровный шрам, напоминая о полученной год назад ране. С момента уничтожения “Злобного Ужаса” прошло десять терранских месяцев; удар по его ордену и одно из самых эффектных завершений Чёрными Храмовниками самостоятельной кампании против орочьего флота. Тяжёлый удар и для них, и для орков. В последующие месяцы совместными действиями Адептус Астартес и Имперского Флота уничтожили ещё больше скитальцев.
На Армагеддон обрушился второй сезон огня, заставив снова прекратить бои. Изрыгающие шлейфы пепла вулканы скрылись под покровами своих же выбросов, порождённые ими удушливые бури прокатились по всему разорённому миру, подобно илу, перемешавшему и испачкавшему воду.
Кольцо обломков вокруг планеты стало ещё шире. Не уцелела ни одна орбитальная станция, ни один спутник. На орбите дрейфовали разрушенные корпуса десятков имперских кораблей, как и сотни уничтоженных орочьих судов. Каждую ночь в небе вспыхивали звёзды, падая из нового созвездия, пронзив тьму дымом и огнём. Несмотря на причиняемые разрушения, эти военные метеоры стали благословением, напоминая остававшимся внизу, что война наверху выиграна.
Раздался голос рядом с дверью.
— Наиславнейший комиссар Себастьян Яррик скромно просит позволения войти в палаты сеньора. Разрешить, отклонить?
— Я ожидаю его. Разрешить.
Хелбрехт наблюдал, как открылась дверь. Худой комиссар переступил порог. Он и раньше выглядел измождённым, а с их последней встречи постарел сильнее, чем на год. Лицо между широкой комиссарской фуражкой и высоким воротником выглядело бледным и осунувшимся. Имперец пришёл в броне, которую никакая полировка не могла избавить от царапин, и со знаменитой клешнёй-протезом, отсечённой у монстра, который отрубил его руку во время первого орочьего вторжения.
— Верховный маршал, — произнёс Яррик. Сильный командный голос сохранился в сморщившихся от возраста губах, посиневших от плохого кровообращения. — Вы любуетесь новым ночным небом Армагеддона? Жители системы благодарны вам за него.
