Я внимательно огляделся по сторонам, и в центре самого большого отряда эмберийцев, сражавшихся у подножья горы, увидел пульсирующий свет Драгоценного Камня Правосудия. Да, сомнений не оставалось. Он висел на груди у Эрика.
Я пополз вперед, продолжая наблюдать.
Командир большого отряда одним ударом отрубил голову дракону, схватил левой рукой седока, отшвырнул его футов на тридцать и тут же повернулся, выкрикивая какой-то приказ. Это был Жерар. Он явно пытался обойти нападавших и нанести удар с фланга. На противоположном склоне горы другой отряд эмберийцев проводит точно такой же маневр. Еще один мой брат?
Судя по тому, что искусственно вызванная буря бушевала уже много часов, сражение началось давно. И оно разгоралось — как в долине, так и на склонах гор, — а с запада продолжали прибывать войска темных сил.
Я колебался, не зная, что предпринять. Совершенно очевидно, я не мог напасть на Эрика в тот момент, когда государству грозило полное уничтожение. Разумнее всего было подождать, пока битва закончится, потому что впоследствии Эрик не сможет оказать мне серьезного сопротивления. Я глядел на поле боя, и в душу мою закрадывались сомнения. Похоже, исход сражения был предрешен. Эмберийцы не могли его выиграть — тем более что к врагу все время подходили подкрепления. Нападающие были сильны и многочисленны, я не знал, располагает ли Эрик резервами. Если же он окажется побежденным, мне придется отвоевывать Эмбер, который лишится большинства своих защитников.
Я ни секунды не сомневался, что небольшая армия может практически мгновенно уничтожить как драконов, так и прочих тварей. Достаточно послать (с помощью карты) по небольшому отряду каждому из моих братьев, и темным силам придется несладко. Они ведь наверняка не предполагали, что их будут расстреливать в упор из огнестрельного оружия.
Я вновь посмотрел на поле боя и вновь убедился, что дела у эмберийцев идут хуже некуда. Итак, что произойдет в результате моего вмешательства? Эрик не посмеет что-либо со мной сделать, и не только потому, что я спасу его от поражения, но и потому, что многие испытывали ко мне чувство симпатии, памятуя о выжженных глазах. Он, конечно, обрадуется победе, но положению его не позавидуешь. Я окажусь в Эмбере, окруженный непобедимой личной охраной. Общественное мнение будет целиком на моей стороне. Интригующая мысль. И куда более гладкий путь к достижению цели, чем тот, который я избрал и который неизбежно привел бы меня к убийству принца Эмбера.
Да будет так.
Я почувствовал, что улыбаюсь. Скоро я стану героем.
Должен, однако, сказать хоть несколько слов в свою защиту. Если бы мне предстоял выбор между Эмбером, где правит Эрик, и Эмбером уничтоженным, я, не колебаясь, принял бы точно такое же решение: атаковать врага, напавшего на государство. Я никогда не смог бы ненавидеть тебя так сильно, Эрик, если бы не любил Эмбер еще сильнее.
Мохнатые существа отдыхали, а Ганелон стоял поодаль и что-то кричал невесть откуда появившемуся всаднику.
Когда я направился к ним, лошадь, которую я сразу узнал, повинуясь твердой руке, пошла мне навстречу.
— Какого черта ты здесь делаешь?! — вскричал я.
Дара спешилась и посмотрела на меня, улыбаясь.
— Мне необходимо в Эмбер, — ответила она.
— Как ты сюда попала?
— Вслед за дедом. По отражениям куда труднее идти самой, чем за кем-то. Я это поняла.
— Бенедикт здесь?
Она кивнула.
— Там, в долине. Он командует войсками. С ним Джулиан.
Ганелон подошел и остановился рядом.
— Она говорит, что следовала за нами несколько дней, — крикнул он.
— Это правда? — спросил я.
— Да. — Она вновь кивнула, продолжая улыбаться.
— Но зачем?
— Я должна пройти Лабиринт! Ведь ты идешь в Эмбер?
— Естественно. К сожалению, по дороге мне встретилось небольшое препятствие, которое называется война!
— Что ты собираешься делать?
— Выиграть ее!
— Вот и прекрасно. Я подожду.
Несколько долгих секунд я ругался всеми известными мне нецензурными словами, одновременно обдумывая сложившуюся ситуацию. Затем спросил:
— Где ты была, когда Бенедикт вернулся?
Она перестала улыбаться.
— Сама не знаю. После того как ты уехал, я отправилась прогуляться верхом и вернулась поздно вечером. На следующий день я опять поехала кататься и, когда стемнело, решила переночевать в лесу. Я часто так делала. Утром, возвращаясь домой, я увидела с вершины холма, что дед проезжает внизу. Я поскакала следом и почти сразу поняла, что мы двигаемся по отражениям. Мне трудно сказать, сколько времени это заняло, потому что ночь сменялась днем, а утро вечером, и в голове у меня все перепуталось. Затем дед встретился с Джулианом в лесу, изображение которого я видела на одной из карт, и они вместе отправились на север, где сейчас идет битва. — Она махнула рукой в сторону долины. — Вспомнив твои слова, я не посмела самостоятельно вернуться домой по отражениям и несколько дней жила в лесу, не зная, что мне делать. Затем я увидела твой отряд, поднимавшийся в гору. Я сразу тебя узнала, но побоялась подойти — ведь до Эмбера было еще далеко, и ты мог отправить меня обратно в Авалон, а я этого не хотела.
— Я не верю, что ты говоришь мне всю правду. — Я посмотрел ей в глаза. — Но у меня нет времени тобой заниматься. Мы сейчас уходим, а ты останешься здесь. Так безопаснее. Я приставлю к тебе двух телохранителей!
— Они мне не нужны!
— Я не спрашиваю, что тебе нужно, а что нет. Будет так, как я сказал. Я пошлю за тобой, когда сражение закончится.
Я резко повернулся, подозвал двух солдат и приказал им остаться охранять Дару. Лица их не озарились радостью.
— Чем это вооружены твои люди? — спросила она.
— Оставим разговоры на потом. Я занят.
Отдав необходимые распоряжения, я построил отряды в колонны.
— Немного же у тебя солдат, — заметила Дара.
— Вполне достаточно. Увидимся позже.
Мы пошли вперед — тем путем, который я только что разведал. Гром прекратился, наступила тишина — тревожная, неприятная. Сумерки сгустились, плотный туман укутывал, как сырое одеяло, дышать было нечем.
По моему знаку отряд остановился, а мы с Ганелоном преодолели небольшой подъем и забрались на мой старый наблюдательный пункт.
Всадники на драконах покрыли весь склон горы и теснили эмберийцев, прижимая их к пропасти. Я поискал глазами Эрика, но ни его, ни пульсирующего света Драгоценного Камня Правосудия видно не было. Жерар тоже куда-то исчез.
— Кто из них враг? — спросил Ганелон.
— Всадники на драконах. Веди сюда отряд. — Я поднял ружье к плечу. — Скажи, чтобы убивали и наездников, и зверей.
