Реликтор Торкуил без доспехов тоже выглядел уязвимым, невзирая на рост и широкие плечи, погребенные под горой больничных покрывал. Забинтованный обрубок руки был примотан к изрезанной и заштопанной груди эбенового цвета. Увидев высшего инквизитора, покрытого ожогами и одетого в грязные от сажи лохмотья, он кивнул с мрачным уважением и что-то прошептал Раймусу Клюту, который сжимал побелевшими пальцами поручень у капитанского трона.
В глазах Клюта отразилось сильнейшее облегчение, но вскоре исчезло.
— Все закончилось?
— Пока что да.
— Добро пожаловать назад, — искренне сказал Клют. — У нас проблема.
— Похоже на то, — согласился Чевак. — Кормовой пикт-экран, — приказал он. Одно из сводчатых окон мостика поплыло волнами статики и показало вид из задней части торгового корабля.
— Нет… — только и смог вымолвить Чевак, увидев изображение. «Малескайт» мчался вперед сквозь поле обломков, преследуемый неуклонно увеличивающейся стаей стремительно приближающихся кораблей. В полуреальности Скорпенто Маэстрале то и дело вспыхивали новые точки перехода, которые непрерывно изрыгали из варпа поток подкреплений, в свою очередь выпускающих свои торпеды и боеголовки.
— Малчанков нашел нас, — объявил Клют, выражая вслух то, о чем подумали все остальные. Все, кроме Чевака.
— Вы, кстати, говорили, что этого не может быть, — вставила Торрес между поправками курса.
— На самом деле я сказал, что это очень маловероятно, — поправил Чевак. — Но это детали. Нас преследует не Малчанков.
— Есть здесь хоть кто-нибудь, кто не хочет, чтоб нас всех сдуло в вакуум? — спросила Торрес, пряча неподдельный страх за сардоническим юмором.
— В Оке Ужаса? — спросил в ответ высший инквизитор. — Нет. Здесь мы практически сами по себе.
— Тогда кто это? — воскликнул Клют.
— Увеличить пикт, — приказал Чевак. Образ мигнул и подробно показал передовой корабль преследователей.
— Ударный крейсер Адептус Астартес «Стелла Инкогнита», Экскоммуникат Трайторис. Фрегат «Рубрициан» типа «Гладиус», Экскоммуникат Трайторис. Вооруженный транспорт «Химера», разыскивается за корабельный бунт и семнадцать пиратских нападений. Боевая баржа Адептус Астартес «Невозможная крепость», Экскоммуникат Трайторис…
— Мы поняли, лейтенант, — остановила его Торрес. Изображение размылось и снова сфокусировалось на символе на ударном крейсере. Зубчатый круг из змеи, пожирающей свой хвост — знак бесконечности и легиона космических десантников-предателей, Тысячи Сынов.
— Это не Малчанков, — повторил Чевак, словно эхо давнишнего разговора с Клютом на мостике. — Это Ариман.
— И его друзья, — добавил Клют, глядя на рой культистских кораблей, которых Тысяча Сынов привела с собой.
— Он не хочет снова потерять меня, — тихо сказал Чевак, пожирая взглядом внушающую ужас стаю многократно превосходящих преследователей.
— Ты думаешь? — спросил Клют.
— Я открыта для предложений, — напомнила Торрес инквизиторам. Маленькие фрагменты разрушенного планетоида налетели на «Малескайт» и поскакали по корпусу, царапая и колотя его.
— Как это вообще возможно? — Клют уставился на растущую флотилию кораблей Хаоса. Чевак кивнул, обдумывая вопрос, который он счел не совсем риторическим. Не знать, как демонический колдун снова поймал его в ловушку — это причиняло боль. Он вспомнил встречу с Ариманом в карьере. Конечно, «Невозможная Крепость» не обязана была находиться на орбите мира Мельмота, и сам Ариман не присутствовал на планете нурглитов. Но Чевак полагал, что для психического «надевания» тела Корбана Ксархоса тому нужно было находиться достаточно близко.
— Я оставил тебя на другой стороне Ока, — пробормотал Чевак про себя. — Как ты мог попасть сюда? Как ты можешь здесь быть?
Расстояние было слишком большим, чтобы так быстро преодолеть его по варпу, особенно по одному из самых искаженных и бурных регионов разлома в реальности.
— Почему здесь? Как ты мог узнать, что я буду здесь? — спросил про себя высший инквизитор. Он снова припомнил угрюмый, ядовитый мир Мельмота во всех деталях. Внутренним оком он вгляделся вверх, сквозь редеющий туман, в ночное небо и увидел в своих воспоминаниях силуэт большого корабля на низкой орбите. «Невозможная крепость»? Потом он вспомнил кое-что еще. После этого пятна, которое могло быть облаком грязных фабричных выбросов, боевой баржой Космического Десанта или сверхтяжелым грузовозом для минералов, он увидел призрачную луну Ауборон, которая была там, но не тогда. Мир, по прихоти извращенных сил Ока застрявший в прошлом пятидесятилетней давности.
— Нет, нет, нет… — против воли прошептал Чевак, сплюнул на палубу и закричал: — Коварный ублюдок!
Высший инквизитор попытался представить, как Тысяча Сынов могла найти его в Скорпенто Маэстрале. Он заново пережил встречу с чародеем. Вспомнил, как тот снова вторгся в его разум на мире Мельмота, когда рубрикаторы держали инквизитора за руки. В лихорадочном поиске «Атласа Преисподней» Ариман набросился на подозрительное воспоминание Чевака об «Отце», но что, если он увидел больше? Чевак вернулся еще дальше в прошлое и увидел, как отдает древний фолиант Клюту и видит за сводчатыми окнами мостика Скорпенто Маэстрале и густо-синюю звезду. Можно было передать на Ауборон астротелепатическое сообщение— возможно, только самые простые предупреждения и указания мест — чтобы оттуда его передали изумленному Азеку Ариману в прошлое, на пятьдесят лет назад. Стал бы демонический чародей прислушиваться к собственным загадочным советам? Он мог бы это сделать, узнав, что годы хитроумного планирования и расстановки ловушек не принесли ничего, кроме поверженного демона и духовных ожогов от омеги-минус высоко над миром Мельмота. Чевак крякнул. В Оке Ужаса было достаточно странных явлений, чтобы эта гипотеза имела право на жизнь.
— Чевак? — спросил Клют, пока высший инквизитор размышлял о Скорпенто Маэстрале, синей звезде и о том, как последний раз читал на мостике «Атлас Преисподней». — Чевак?
— Развернуться, — вдруг скомандовал тот. Пора уже перестать попадаться в чужие ловушки и начать расставлять собственные.
— Вы с ума сошли? — переспросила Торрес.
— Я сказал, развернуться, — настойчиво повторил Чевак. Он спустился по ступеням с кафедры и начал выискивать в рунических банках данных и на экранах информации о текущем угле подъема «Малескайта» и высоте над плоскостью эклиптики.
— Тогда мы подставим крейсерам борт, — сердито возразила Торрес. Так говорили как годы обучения на флоте, так и здравый смысл.
