Николай Сухомозский - Лента Мебиуса

"Полет в никуда" - так броско окрестил их экспедицию, если Динолу не изменяет память, корреспондент "Межконтинентальных известий".

- Ты все-таки объясни мне, - Динол рывком крутанул вращающееся кресло, - почему - "в никуда"?

- Дались тебе "Межконтинентальные известия" вкупе с их двинутым журналистом?! Ну, захотелось ему так, понимаешь? Блеснуть остроумием и образностью мышления. Люди, которых принято величать творческими, к твоему сведению, более чем представители иных профессий склонны к самолюбованию. Этакие себе Нарциссы во плоти.

- Да пусть они будут хоть маргаритками в маринаде, но отвечать за точность написанного обязаны?

- Само собой!

- Ну, так что же этот привядший нарцисс - исключение из правил?!

- Вряд ли! Просто человеку кажется, что чем больше туману, тем виднее истина.

- Мозги у него в тумане! - не унимался Динол.

- Право, что ты к нему привязался? Поднимаешь эту тему за последние дни, наверное, в двадцатый раз.

- Не беспокойся, сходить с ума я не собираюсь. Точнее, вовсе не намерен. Но не кажется ли тебе, прости за некоторую навязчивость, что этим неуклюжим заголовком газета, сознательно или нет, намекнула на гиб… на исчезновение "Стрима"?

- Я так и знала! Тебе не дает покоя мысль о Ноксе.

- Да, ты права! Однако разве это что-то меняет?

- Скажи, кто мог предвидеть подобное?

- Дело не в предвидении, ты это сама прекрасно понимаешь.

- Безусловно. Но вот ты, судя по судорожным метаниям,вряд ли.

- Не преувеличивай!

- А ты, будь добр, не драматизируй!

- И не собираюсь, тебе просто почудилось. Хотя определенный моральный дискомфорт, если быть до конца откровенным, безусловно, испытываю.

- Но ведь замена основного пилота дублером - не такая уж редкость в космопорту! Это ведь чистая случайность, что к РМ-277 Нокс улетел вместо тебя.

- Понимаю…

- И, в конце концов, наша свадьба, Дил… Разве это недостаточно серьезный повод для внеочередного отпуска жениху?

- Все так, родная, - положил он руку на плечо молодой супруги. - И все же…

- Оставим самокопание, которое ребята так удачно и ложно-поэтично окрестили "тихо сам с собою нижнею губою я веду беседу". Мы ведь выполняем ту же задачу, что и Нокс.

- Так, да не совсем.

- Существует лишь разница во времени, однако, риск, в принципе, - тот же.

- Увы! Наша программа - значительно проще и легче.

- Почему?

- Потому что "Иорея", согласно полетному заданию, едва достигнув точки, откуда связь с Ноксом прервалась, должна затормозить и зависнуть в пространстве. И "прощупывать" черную дыру с помощью различных умных штуковин, которых на "Стриме" в помине не было. Согласись, это вовсе не предыдущий роковой полет, когда надо было идти до конца. И олух царя небесного из "Межконтинентальных известий" додумался назвать нашу экспедицию "полетом в никуда"! Какое там "никуда", если конечная точка путешествия определена с точностью до десятого знака.

- Ну, а что же ты хотел? Чтобы мы, сломя голову, бросились в это невидимое Нечто? Дабы, подобно агнцам, отправленным на заклание, разделить участь "Стрима"? Уволь!

- Ты неправильно истолковала мои слова.

- Брось напускать туману, ты ведь не маргаритка в маринаде! И прекрасно знаешь: я не боюсь неизведанного. Равно, как и оправданного риска.

- О чем разговор, Чина?

- Вспомни хотя бы гравитационную яму за орбитой Урана или аварию в секторе "Z" пояса астероидов. Разве я дала хоть малейший повод усомниться в моей смелости?!

- Нет, конечно!

- Так вот, осторожность в нашей профессии - не синоним трусости. И те, кто снаряжал "Иорею", знали, что делали…

- Как ты не поймешь моих "метаний". На борту "Стрима" должен был находиться я, а не Нокс.

Однако спорить с Чиной - что в небо гвозди заколачивать. Линия Марса на высоком выпуклом лбу худощавого лица красноречивее всяких слов свидетельствовала об индивидуальности с сильными нравственным началом, волей и энергией. Широкий рот - явная примета отчаянной храбрости, более присущей представителям сильного пола, лишь усиливали ее влияние на других. Изящный изгиб в средней части носа подтверждал: перед вами - типичный борец со злом во всех его проявлениях, кого бы оно ни коснулось.

Между тем, чуть приоткрытые губы и голубые глаза указывали на тщательно скрываемую чувствительность, а горбинка на носу - на утонченную и поэтичную натуру.

Впрочем, так оно все и было на самом деле. Чина еще в школе вместе с лучшей подругой ходила в лидерах. И надо же такому случиться: обе влюбились в одного парня примерно в одно и то же время. Правда, свое чувство Чина тщательно скрывала, так что о нем не догадывался даже предмет безумного обожания. Честно говоря, ему было не до того - начался страстный роман с подругой, которая оказалась более расторопной. Длился оный более двух лет, и все это время Чине приходилось едва не ежедневно выслушивать секреты пары, что не только не добавляло настроения, но и причиняло неимоверные страдания. Роман, впрочем, был так красив, что влюбленных не преследовала даже директор школы - порядочная ханжа и лицемерка. Более того, ребята стали как бы символом учебного заведения, образцом для подражания.

Увы, ничто не вечно под Луной. И в выпускном классе произошло непредвиденное: между влюбленными пробежала черная кошка в виде обладателя черного морского мундира, прибывшего в родной город на побывку. Только спустя годы Чина поняла: ни малейшего повода для сумасшедшей ревности не существовало. Виной всему были молодость и юношеский максимализм. Увы, встречаться пара перестала. Причем разрыв явно затянулся. Парня не раз уже видели с другой.

И тогда Чина, тщательно взвесив негативные последствия подобного шага, все же на него решилась, признавшись однокласснику в давнем и глубоком чувстве. Право, лучше бы этого не делала! Ибо ничего, кроме сочувствия (и на том, как говорится, спасибо!) в его глазах не прочла. Этот взгляд похоронил и какую бы то ни было надежду.

Хуже того, парень оказался не в меру тщеславным и о признании Чины разболтал друзьям. Дошли слухи, естественно, и до подруги. Врать ей Чина не стала и в ту же секунду на всю жизнь обрела злейшего врага.

Разбитые иллюзии никогда не пыталась вернуть. И, вообще, перестала верить розовым снам, навеваемым школьной системой воспитания. Чему быть - того не миновать - разве это кредо исключительно фаталистов? И к кому, в противном случае, отнести реалистов?