Тогрута поняла, куда клонит штурман, и кивнула:
– Ты считаешь, у нас безбилетник.
– Закралась такая мыслишка, да, – ответил дресселианец.
– И поэтому ты вызвал меня, а не потопал на корму сам.
– Именно.
Капитан поморщилась, и ее лицо стало похожим на физиономию Семасалли.
– Если бы кто-то баловался с системой защиты от проникновения, мы бы тут же узнали.
– Если только наш гость не явился вместе с грузом, – предположил Блир’.
– Хочешь сказать, в одном из контейнеров?
Пилот кивнул.
– Тогда он сейчас не мягче сосульки. – Ла повернулась к Семасалли. – В четвертом трюме есть камеры наблюдения?
– Смотри сюда, – указал штурман, повернувшись к статусной панели.
Ла уперлась руками в панель и наклонилась, пока дресселианец выводил на экран зернистые изображения трюма. Наконец он нашел ракурс, который искал: открытый грузовой контейнер в клубах пара от хладагента и партия дорогостоящей рыбы, которая уже начала портиться.
– Вот хаттов… – Ла замолкла, потому что следующий ракурс ошарашил ее еще больше.
Часто заморгав, Блир’ спросил:
– Это то, о чем я думаю?
Ла нервно сглотнула и наконец обрела голос:
– Что ж, это определенно не забрак.
* * *
Плэгас восседал на крышке одного из меньших по размеру грузовых контейнеров, когда входной люк начал открываться. Пробудившись в тот момент, когда «Скорбный» совершил прыжок на сверхсветовую, он сидел без движения все то время, пока члены экипажа проверяли груз, но сейчас наконец решил откинуть капюшон своего пропитанного кровью плаща. У входного люка стояла тогрута – капитан корабля, а рядом с ней – мускулистый забрак, пятнистый клатуинец ростом со среднего мууна, аквалиш двуглазой разновидности и чешуйчатый кроваво-красный калиш; лицо последнего напоминало морду одной из летучих мышей, которыми Плэгас питался на Бол’демнике, и от него исходили мощные феромоны. У всех пятерых имелись бластеры, но лишь клатуинец нацелил свой на Плэгаса.
– Ты не числишься в грузовом манифесте, незнакомец, – бросила капитан Ла, шагнув в трюм. Изо рта у нее вырвалось облачко пара.
Плэгас простодушно развел руками:
– Вынужден признать, я здесь без билета, капитан.
С опаской приблизившись, капитан указала на открытый контейнер, стоявший в нескольких метрах от него:
– Как ты ухитрился в нем выжить?
Плэгас повел рукой, подражая капитану:
– Из даров моря вышла вполне удобная постелька.
Забрак бросился к нему с перекошенным от гнева крапчатым лицом:
– Эти дары моря – наши средства к существованию, муун. А твоими стараниями они и ломаного кредита теперь не стоят!
Плэгас встретил его взгляд с достоинством:
– Прошу прощения, что испортил ваш груз.
– Хладагент, – проговорила капитан Ла чуть резче, чем до этого. – Как ты в нем выжил?
– У муунов три сердца, – пояснил Плэгас, закинув ногу на ногу. – Двумя из них мы управляем напрямую, так что я всего-навсего заставлял кровь циркулировать и поддерживал температуру тела в пределах нормы.
Подойдя к открытому контейнеру, заговорил аквалиш-квара:
– К слову, о крови. С тебя тут натекло.
Плэгас тоже заметил пятна застывшей крови на подтаявшей рыбе.
– Следствие одного несчастного случая. Спасибо, что обратили внимание.
Ла перевела взгляд с контейнера на Плэгаса:
– У нас есть меддроид. Я прикажу ему осмотреть твою рану.
– Вы очень добры, капитан.
– Далековато ты забрался от Дуги Браксанта[4], – заметил калиш. – Кого мы не ожидали найти в своем грузовом трюме, так это мууна-безбилетника.
Плэгас кивнул, соглашаясь:
– Могу себе представить.
– Из кон’мийского космопорта ходят рейсы до Биммисаари, – добавил забрак. – Невмоготу было ждать или наличка кончилась?
– Сказать по правде, я предпочел избежать общественных космолиний.
Ла и забрак озадаченно переглянулись.
– Ты что, беглый преступник? – спросила капитан.
Плэгас покачал головой:
– Я просто ценю уединение.
– Еще бы, – буркнул квара. – Но стоит взглянуть на это, – он указал на окровавленных рыбин в контейнере, – и становится ясно, что твоя байка – тухлая, как эта рыба.
– Что привело тебя на Бол’демник, муун? – спросил клатуинец, прежде чем Плэгас успел раскрыть рот.
– Я не вправе разглашать характер моей деятельности.
– Инвестиции Банковского клана, – презрительно усмехнулся клатуинец. – Или адвокатская практика. Ничем другим мууны не занимаются, капитан.
Ла оценивающе посмотрела на Плэгаса:
– Он прав?
Тот пожал плечами:
– Не все мы – банкиры и адвокаты. Равно как и не все тогруты – пацифисты.
– Тебе же лучше, если и впрямь окажешься финансовым чародеем, – бросил забрак. – Какой-нибудь ловкий фокус спасет тебя от выброса за борт.
Плэгас не сводил глаз с Эллин Ла.
– Капитан, я признателен за то, что вы и ваш экипаж проявили такой интерес к моей персоне. Но может быть, чтобы упростить дело, нам стоит переговорить с глазу на глаз? – Чувствуя, что она медлит с ответом, он добавил: – Строго в интересах соглашения, выгодного нам обоим.
Ла оглядела своих соратников, затем кивнула, стиснув зубы:
– Я недолго, – пообещала она забраку, когда тот покидал трюм. – Но не выпускайте нас из виду.
Пронзив Плэгаса дерзким взглядом, забрак ответил:
– Если дело затянется, мы вернемся.
Плэгас подождал, пока их с тогрутой не оставили одних:
– Благодарю вас, капитан.
Та бросила на него хмурый взгляд:
– Довольно сотрясать воздух. Кто ты такой и почему не покинул Бол’демник на том же корабле, на котором прибыл?
Плэгас деланно вздохнул:
– Прежде чем я пущусь в пространные объяснения, давайте здраво оценим ситуацию. Я проник на ваш корабль в надежде добраться до Муунилинста – и чем скорее туда попаду, тем лучше. – Говоря на общегалактическом, Плэгас глотал вторую «н» в названии своей родной планеты. – К счастью для нас обоих, у меня достанет денежных средств, чтобы щедро отблагодарить вас за оказанную услугу – и, конечно, я возмещу вам стоимость драгоценного груза, который я имел несчастье испортить. Вам стоит лишь озвучить разумную цену, и сделка заключена. Уверяю вас, капитан, я – муун слова.
Она недоверчиво сощурила глаза:
– Оставляя за скобками вопрос о том, кто ты такой, – весьма животрепещущий, как ты сам понимаешь, – я все равно должна обсудить твое предложение с экипажем.
Плэгас озадаченно моргнул:
