Она вплотную придвинулась к Марте и нажала ей на плечи ладонями. Кресло под девушкой поплыло и растаяло, и она обнаружила себя лежащей навзничь, а паладарша склонилась над ней, приблизив лицо, и мускусный запах от нее стал гораздо сильнее. Марта в панике дернулась, но руки золотоволосой паладарши казались каменными.
— Расслабься, — мурлыкнула та. — Карина строго-настрого запретила мне охотиться на территории Университета, так что твоему целомудрию ничего не грозит… пока. Видишь ли, я позвала вас с Михаилом вовсе не для того, чтобы прочитать скучную лекцию о метриках и энергоплазме.
— А что… — плохо повинующимися губами произнесла Марта, чувствуя нарастающее возбуждение. Ее голос звучал незнакомо, словно издалека, из уст другого человека.
— Видишь ли, милая моя, наука требует жертв, и одну такую жертву я хочу попросить тебя принести. Исключительно ради науки, ни для чего более. Смотри сюда.
И настенный экран вновь вспыхнул сеткой пунктирных линий.
07.29.1232. Шансима, Ценгань
— Приближаемся, приближаемся! — прозвучал из скрытых динамиков голос Райники. — Пять минут до прибытия. Просьба приготовиться к сходу на берег и удостовериться, что вы не забыли свои вещи. Яхта сразу же уходит в Хёнкон с пассажирами, забытое получите только дома.
Кирис тихо хмыкнул. В отличие от Фуоко, на сей раз прихватившей целую сумку шмотья (неужто и в самом деле в расчете на то, что гореть начнет?), он ехал в Шансиму с пустыми руками. Риса пообещала, что в случае чего шорты ему найдут, а без остального он перебьется. Да и шорты по стоящей душной погоде нужны лишь для того, чтобы не оскорблять аборигенов в Шансиме своей голой задницей. В крайнем случае можно набедренную повязку соорудить из какого-нибудь полотенца, и все дела. Конечно, он мог взять с собой шорты из негорючей ткани, но на теле они ощущались настолько противно — скользкие и колючие одновременно — что лучше уж без них. Как хорошо в Университете! Обуглил одежду ненароком — смахни сажу и топай домой голышом за новыми трусами. Или дрон вызови, благо браслет негорючий.
— Красиво… — пробормотала Фуоко. Она стояла, вцепившись в ограждение верхней палубы, и восторженно смотрела на берег, где из-за холмов стремительно выдвигались сияющие прожекторами подсветки небоскребы Шансимы. Среди них сверкала огненным хрусталем телебашня: вертикальная конструкция из нескольких шаров, причудливо соединенных трубами. Небоскребы окружала искрящаяся россыпь офисных и жилых зданий поменьше, плавно переходящая в истончающуюся светящуюся пыль окон мелких домишек. Кирис молча признал, что действительно красиво: в прошлый раз его привезли сюда под утро, под светлеющим небом над темным предутренним городом, и таких видов он не наблюдал.
— Ты же уже видела? — поинтересовался он вслух безразличным тоном. — Так понравилось, что ли?
— В прошлый раз я в расстроенных чувствах находилась, мне как-то не до видов было. А сейчас нравится. Кир, после встречи и ужина обязательно пойдем гулять по улицам. И без охраны!
— Чтобы тебя еще раз Анъями утащила? — саркастически осведомился парень.
— Парсы на помощь позовут, если что. Или, думаешь, Арасиномэ взбесится специально для того, чтобы нам снова экскурсию сорвать? Ха! — Фуоко дернула плечом. — Обязательно пойдем гулять. И сестричку свою в консульстве оставь, чтобы на нервы не действовала.
Кирис бросил косой взгляд туда, где у перил, небрежно облокотившись, расположилась Вара. Она исподтишка наблюдала за своими подопечными, хотя и делала вид, что любуется видами. Вот ведь прилипла, в самом деле! Тоже нашелся персональный телохранитель! По своему обыкновению, сестрица щеголяла в до невозможности узких мини-шортах, самих по себе являвшихся вызовом общественной морали, тонкой майке, завязанной узлом под грудью и обнажавшей брюхо, и тяжелых заклепанных армейских ботинках до середины щиколоток. С одной стороны на ее поясе висела кобура не менее тяжелого на вид пистолета, а на другом бедре болтался чехол длинного боевого ножа. А еще она при посадке подозрительно бережно обращалась со своей дорожной сумкой — уж не гранаты ли там? Да уж, такой уличной налетчицей только детишек пугать. Или товарищей по экскурсии. С другой стороны, со дня их первой встречи она все-таки изменилась, и заметно: толстая ледяная броня обиды и презрения понемногу оттаивала, и хотя характер у нее не улучшился, разговаривать с ней уже стало можно, особенно после совместного приключения в Шансиме и Оокие. А еще лейтенант Каллавиро пришел на пирс вроде бы провожать яхту, но подозрительно много времени отирался вокруг Варуйко, перебрасываясь с ней немногими словами на катару и кваре, знакомыми обоим. Похоже, кайтарский спецназовец ее не только не боялся, но даже и наоборот. Да и Вара не огрызалась на него в своей обычной манере, что для нее являлось эквивалентом высшей благосклонности. Интересно, они уже трахнулись?
— У сестрички приказ, — буркнул он. — Я даже с координатором поругался, он и слышать не хочет об одиночных прогулках. Сируко нас сопровождать не пойдет, но без Вары никуда. Лично регента приказ, между прочим, и не жужжи.
— Плюс пара дронов незаметно по крышам, — печально усмехнулась Фуоко. — К нам же приставили, забыл? Знаешь, Кир, меня дома, в Барне, все время доставала охрана. Я люблю Джиона, он дядька замечательный, но все-таки когда я отца уболтала хотя бы в школу его не пускать, я такой свободной себя чувствовала! И в Университете, думала, сплошная свобода. А вот фиг. Зорра и Гатто — они, конечно, друзья, но и шпионы при том, чуть что — и координатору бегут жаловаться. Теперь еще и дроны, а до кучи — и твоя Варуйко…
— Принцесса! — злорадно фыркнул Кирис. — Кто тебя заставлял в богатой семейке рождаться? Эй, Зорра! Слышала? Тебя хозяйка шпионкой назвала. Укуси ее.
Парса, с королевским видом возлежавшая в одном из шезлонгов, повернула голову и величественно, со вкусом зевнула.
— Фучи плакса! — с презрением заявила она, громко щелкнув зубами. — Самоедка. Укушу — захнычет, слезами промочит. Пусть ругается, на дураков не обижаюсь.
Кирис заржал так, что вздрогнула даже Вара.
— Вот так тебе! — с удовольствием сказал он. — И еще…
Он сосредоточился, внутренним слухом поймал далекую ноту Фуоко и принялся посылать сигналы. Весь алфавит он еще не запомнил и вообще путался в кодах, но кое-что заучил специально. "Д — У — Р — А", отбил он, старательно модулируя про себя гласные.
— От дебила слышу! — вслух отрезала девушка, показала язык и оттолкнулась от перил. — Идем вниз, что ли? Вон, уже пирс виден, народ к выходу готовится.
Толкущиеся на верхней палубе яхты студенты и в самом деле уже сгрудились у спуска в салон, по одному исчезая в узком проеме.
— Погодь…
Кирис отступил на шаг и окинул подругу критическим взглядом. Та подбоченилась, изогнув талию, выпятила бедро, уперлась в него кулаком, закинула вторую руку за голову и вздернула нос.
— Что, хороша? — надменно спросила она.
С учетом планирующегося визита она облачилась в малиновое ципао без рукавов, с подолом до середины бедра и с серебряной вышивкой, идеально облегающее фигуру. За безумные деньги — кажется, за двухмесячную стипендию — его сшили на заказ еще весной (или осенью? запутаешься с этими полушариями!), но на люди его Фуоко не надевала пока ни разу. Золотая с рубином брошка в форме саламандры, подарок отца — первое и единственное украшение, что она надела в Хёнконе — отлично вписывалась в нагрудный рисунок. А еще она, редкий случай, использовала косметику: наложила ненавязчивые тени на веки и чуть подкрасила губы помадой. Выглядела она, словно стриженная под солдата фотомодель из гламурных журналов, и в Кирисе снова всколыхнулось давнее чувство удивления и нереальности. Ну как такая во всех смыслах принцесса может принадлежать ему, нищей уличной крысе, еще год назад отжимавшему кошельки на барнских улицах? Но изумление немедленно ушло, смытое острым уколом в сердце. Короткие, не достигшие еще и полсуна в длину, седые волосы почти не скрывали ярко-розовую сетку тонких шрамов на левом виске, вокруг скулы, на темени. И левый глаз — на вид такой живой и подвижный, но совершенно слепой, если не считать дурацких видений из ночного мира. И виноват он, Кирис. Именно он не успел прикрыть ее от гранаты. Именно он допустил, чтобы граната вообще взорвалась рядом с ней. Чтоб дхайны вечно глодали внутренности той мрази, Юи Сарагосы!..
— Ну так что, хороша? — на сей раз капризно переспросила Фуоко, плавно поводя бедром. — Эй, ты уснул? Кончай тупо пялиться, скажи что-нибудь!
Повинуясь неожиданному порыву, Кирис шагнул к ней и осторожно обнял, прижав к груди. Чуть помедлив, девушка приникла к нему.
— Дебил ты, Кир, — глухо сказала она. — Шпана уличная. Неудачник. И почему я тебя так люблю, а?
